— Что ж, считайте, что вам повезло, — сказал он. — Я пережил и войну, и крушение цивилизации. Наш мир развалился на моих глазах, и это был крайне мучительный процесс. Промышленность разрушена, технологии утрачены, старые вещи расползаются от ветхости прямо в руках, жрать нечего, и даже объединиться для защиты попросту не с кем. Людей осталось критически мало. За двадцать послевоенных лет мы скатились чуть ли не в каменный век. Выживали, как первобытные племена: в пещерах, охотой, собирательством. А с каждым стариком уходила очередная частичка знаний. Учить детей было некому, да и некогда, вчерашним горожанам слишком тяжело оказалось выжить в дикой природе.

Мы молча слушали, стискивая зубы. Чопра скупо, парой слов, рисовал страшные картины. Умом мы все понимали, и выводы о падении своей цивилизации сделали давно.

Но слушать очевидца все равно было жутко.

— И мы пошли по простейшему пути, — продолжил Чопра. — Как только малец вытягивал свою первую магическую нить, ему давали два простейших плетения: щит и силовые шарики. Это резко повышало его шансы выжить при столкновении со зверем в лесу. А заодно и повышало эффективность работы: такого мальца можно было наравне со взрослыми охотниками послать поглубже в лес за добычей.

— Но если научить нормально, то было бы еще лучше! — возмутилась Джина.

— Соседняя община шла именно этим путем, — скривил губы Чопра. — Учили детей всему, что знали сами. Они не протянули и десяти лет.

— Почему⁈

— Потому что это время, — ответил Чопра. — Время, за которое никто ничего не добыл. Это голод и, как следствие, слабость и болезни. Это лишний риск, что ребенка порвет зверь. Да и ослабевшего взрослого тоже.

— У нас было десять процентов магов! — не успокоилась Джина. — Этого более чем достаточно, чтобы оградить от опасности всю общину.

— Наивная девочка, — грустно улыбнулся Чопра. — Магическая война унесла не только сотни миллионов жизней, но и львиную долю магов по всему миру. Не было после крушения цивилизации никаких десяти процентов магов. Если на сотню неодаренных приходилось два мага — это редкая удача для общины. Чаще на две сотни выживших был один маг. Слабый, ранга третьего-четвертого, а то и первого-второго, потому что все сильные полегли первыми. И этот слабак никогда и не знал ничего боевого, кроме стандартных школьных щитов и шариков.

Джина закрыла глаза и сглотнула.

А я мысленно добавил то, что Чопра не сказал. Точно так же, как маги, на войне полегли все спецы.

В первую очередь, военные. И знаний о защите, о построении периметра, да о любых охранных мероприятиях у большинства выживших попросту не было. А метод проб и ошибок в первые годы после крушения цивилизации, как минимум, ополовинил выживших.

С гражданскими спецами может, и было получше, но и им тоже было не до учебы детей. Накормить или научить? Причем научить тому, что прямо сейчас не пригодится? Выбор очевиден.

И это не считая права сильного во всей его неприглядности. Законов и карательной машины государства уже нет, моральные устои прежнего мира посыпались, а из людей под жестким психическим гнетом от развала цивилизации наверняка полезла всякая дрянь.

Не удивлюсь, если поначалу потери общин от внутренних конфликтов были ничуть не меньше, чем от столкновений с дикой природой.

В общем, быстрая деградация остатков человечества была, наверное, неизбежна.

Люди выжили как вид — уже это можно считать весомым достижением.

— Ладно, все это уже неважно, — встряхнулся Чопра. — Я хотел сказать вам не о том. Наша эпоха была другой. И главное отличие — это то самое количество магии в мире. У нас, как верно заметила госпожа Бхаскара, было десять процентов магов. На самом деле, это число колебалось от восьми до десяти процентов, но это уже детали. Здесь осталось один — полтора процента магов. Никто из вас не задавался вопросом, почему? Куда магия-то делась?

— Система древних объектов, — произнес я.

— Верно, — подтвердил Чопра. — Это огромная печать со своими функциями. Вы это уже выяснили, я надеюсь?

Я кивнул.

— Преобразователь, — сказал я.

— Преобразователь, концентратор, ограничитель, предохранитель, — добавил Чопра. — У Печати много функций. По сути, это огромный регулятор со своими настройками. И именно от него зависит, какое количество магии будет в мире.

Глава 23

* * *

— Что⁈

— Как⁈

— Зачем⁈

Чужаки взорвались изумленными возгласами.

Даже для Лианга, который имел доступ к управляющему артефакту прошлого поколения, это оказалось новостью.

Зато картина получалась очень логичная.

Когда в мире было много магии, было мало родовых камней. А когда магии стало мало, камни и прочие артефакты, которые производит древняя система, посыпались как из рога изобилия.

Выходит, излишки магической энергии, которые идут на производство этих «невозможных» артефактов, — это совершенно обычная магия? Тогда почему я ощущал глубинную силу мира в них? Или это та же самая сила, просто в предельно концентрированном виде?

Когда чужаки немного успокоились, именно это я и спросил у Чопра.

— Да, это просто концентрат, — подтвердил он. — Молоко и творог — вроде, разные продукты, но одно получается из другого. С этой вашей силой мира — то же самое. Магическая энергия может принимать разные формы. Прана, которая позволяет сформировать доспех духа, — это тоже вариация магической энергии. Просто она выработана телом, и потому имеет свои особенности.

— А зачем она вообще нужна, эта Печать? — спросила Джина. — И кто ее ставил?

— Кто ставил, я не знаю, — покачал головой Чопра. — Я был среди тех, кто перенастраивал Печать в самом конце нашей эпохи. Именно из-за этого и началась тогда магическая война. От работы Печати зависит судьба всего мира. А, как вы понимаете, люди и в меньшем договорится не всегда могут.

— А зачем она нужна? — повторила первый вопрос Джина.

— Вы когда-нибудь сталкивались с тем, как ведет себя человек при избытке кислорода? — поинтересовался Чопра.

Я кивнул, и еще несколько чужаков тоже.

Избыток кислорода — это яд.

— С магией практически то же самое, — сказал Чопра. — Нормального значения магической энергии человек не ощущает. К чуть меньшему тоже быстро привыкает. Чуть больше магической энергии вызывает эйфорию, вы все наверняка видели магов, только что взявших новый ранг. Часть из них ведет себя,