— Я без злого умысла, просто хотел посмотреть. У вас…

— Вань, извини, перебью, но давай на «ты»? А то неудобно — я тебе «ты», а в ответ — «вы». Договорились?

— Хорошо, а вы с Володей чем-то похожи — тот также быстро перешёл на «ты», — заметил Иван. — О чём, бишь, я? Ах да — у тебя, Артём, интересный случай. Такого концентрата маны я никогда не видел. Больно на это смотреть. У людей даже малейшее загустевание маны сразу ведёт к деградации. Странно, что ты сохранил разум в таких условиях, — задумался он.

— А кто по-твоему мог сотворить это? — если прикинуть, преступление идеальное: никто не поймёт в чём дело, ведь шанса встретить такого, как Иван — один на миллиард.

— У некромантов есть подобные техники, но это высший пилотаж. Я думаю, седьмой или восьмой шаг точно.

— Ты уверен? — а вот это уже сюрприз, ведь тогда Пронские тут ни при чём, у них в строю максимум некромант пятого шага.

Не мог же он скрыть свой ранг от остальных?

— Когда я носил сан, мне довелось побывать на войне со Скандинавской федерацией, так вот пленных там некроманты с той стороны не убивали, а вот так же, как с тобой лишали разума и возвращали обратно, чтобы подавить моральный дух бойцов. Только я не видел, чтобы кто-то выздоровел после такого.

Ого, да этот щуплый очкарик оказывается и на войне успел побывать? Моё мнение о Ломоносове значительно изменилось. По нему так и не скажешь — выглядит обычным сельским учителем. Я, конечно, знал, что внешность обманчива, но всякий раз удивлялся, какие люди на свете бывают.

— Предложение, — напомнил я ему.

— Слушаю, — вздохнул Ломоносов, предчувствуя недоброе.

— Помоги мне растопить этот сгусток, а я решу твою проблему с лёгкими.

— Ого.

Мы проехались в минутном молчании и затем остановились.

— Это смелое заявление, — наконец возобновил разговор Иван. — Некромантия бессильна, а ты вот так…

— Бросаюсь словами? Я говорю как есть. Сиюмоментного исцеления не обещаю, но мы будем работать, пока не вылечим тебя. По рукам? — я протянул ему ладонь.

Когда мы коснулись в рукопожатии, я добавил ещё одну вещь.

— Есть небольшое условие: ты приведёшь в порядок дела со школой и переедешь ко мне в поместье. Придётся уволиться.

— Я же не какой-то там крепостной? — напрягся Иван.

— Ты не понял, я предлагаю вместе работать, а не лишать тебя свободы. Место, где ты сейчас живёшь, сделает твоим лёгким только хуже, а так мы выиграем время. Тебе же недолго осталось, да? — я крепко держал не только его ладонь, но и волю, такие люди мне и самому нужны, а Скаржинский подвинется, не обеднеет.

— Хорошо, — сдался он, и я хлопнул по плечу своего нового помощника. — Ох и делов мы с тобой намутим, Иван.

— Это понятно, — почесал шею одарённый маг, — а сейчас мы куда?

— Как куда? Ставить на место Мещерских!

Глава 19

Схватка с Мещерским

— Дуэль? Но вы не вправе!

— Вы чуть не убили моего работника, так что я ещё как вправе, — ответил я длинношеему барону, приходившемуся племянником главе рода Мещерских, эту особенность своего тела он пытался прятать за кружевным белым жабо, но вот выглядеть, как гусь не перестал.

— Простите ещё раз, как вас зовут? — вмешался другой собеседник, тоже Мещерский, но уже второй сын главы, парень лет двадцати, его звали Николай.

— Я Артём Барятинский. Ну, так что, кто из вас примет вызов?

— Да что вы всё заладили с этим вызовом. Мы не знали, что Феликс под патронажем Барятинских…

— Да ладно? Получается, у вас была уважительная причина? — сказал я задумавшись.

— Именно, — кивнул Михаил, тот, что в жабо.

— Это, конечно, всё прекрасно, но если каждая собака будет кусать наших людей, то, что подумают о Барятинских? — я с удовольствием отметил, как глаз собеседника дёрнулся, но племянник сдержался. Сзади моей стопы едва заметно коснулся носком Иван Ломоносов, давая понять, что это плохая идея вот так сразу вламываться и искать дуэли, особенно после изнурительных трёх дней лихорадки, но я не обращал на него никакого внимания. — Тем не менее как джентльмен, я готов пойти вам навстречу.

Оба родственника выдохнули с облегчением.

— Я рад, что вы образумились, Артём Борисович. Право, это насилие никому не нужно, забудем обиды, — расплылся в улыбке Николай Мещерский.

— Боюсь, вы неправильно поняли меня — я хотел предложить перенести дуэль на завтрашний день, чтобы вы смогли приготовиться.

— А-а-а-а, — протянул Михаил и повернулся к своему двоюродному брату, оба кивнули друг другу, едва не прыгая от радости. — Мы принимаем ваш вызов, завтра в шесть вечера наша семья пришлёт своего кандидата.

— Вот и отлично, — я развернулся на каблуках, не став прощаться, и увёл за собой Ломоносова.

Когда мы отошли на достаточное расстояние, спутник не выдержал.

— Ты чего творишь? Если и драться, то только сегодня, они же выставят самого лучшего.

— Тише ты, знаю, — я купил газету у пробегавшего мимо мальчишки и, свернув пополам, сунул в седельную сумку.

— Раз знал, зачем дал им передышку?

— Затем, что славу даёт только победа над лучшим. Кстати, ты мне сегодня поможешь вот с этим, — я показал себе на висок. — Нужен хорошенький такой манапинок и раз уж мы договорились…

Иван застонал.

— У меня занятия в школе.

— Отменишь. Пошлёшь письмо с нарочным. Ты мне позарез нужен, работы немерено.

Из сложившейся ситуации я хотел выжать максимум. Зачем мне ждать удобного случая? С Иваном мы договорились, повод для дуэли есть — к чему откладывать в долгий ящик? Я не хотел, чтоб про меня поползли слухи как о слабохарактерном барском сыночке. Если ты хочешь репутацию, будь добр — соответствуй, отвоёвывай её. Только так можно получить уважение.

Мы оставили Феликса отсыпаться в городе, а сами в срочном порядке добрались до поместья Барятинских. Без распоряжения отца я не мог выделить Ивану отдельный дом, но гостевую на несколько дней — это, пожалуйста.

— Завтра как закончим,