эффектно подчеркивало ее пышную грудь и женственные бедра, выглядела потрясающе. Когда она направилась к их столику, держа курс прямо на Христиана, все молодые мужчины на площади провожали ее взглядами, а подруги и жены тем временем ревниво пихали их в бока. Ариана определенно привлекала внимание.

– Пойдем, Христиан!

Ариана схватила его за руки, увлекая в круг, он явно был не в силах ей сопротивляться. Ариана закружилась вокруг него – подол приподнялся, в вихре танца обнажились идеально загорелые ноги и мелькнули бедра.

– Красивая пара, да?

Элана самодовольно наблюдала за тем, как ее внучка и Христиан царят на танцполе, вызывая аплодисменты и восторженные возгласы праздничной толпы.

– Да, – согласилась Грейс, снова чувствуя себя чужой.

– Чему быть, того не миновать, – с удовлетворенным видом кивнула Элана.

Деметриос молчал с бесстрастным выражением на лице, и догадаться, о чем он думает, было непросто.

– С каких это пор, Элана, ты отсиживаешься на вечеринках? – Нико неожиданно объявился возле их стола и поднял Элану на ноги. – Мы этого не допустим. Всем известно, что ты лучше всех танцуешь на Итосе.

Элана рассмеялась, явно наслаждаясь вниманием, и они оба присоединились к танцорам, которые теперь двигались по кругу, положив руки друг другу на плечи.

До сих пор мать Нико хранила молчание, наблюдая за происходящим и получая удовольствие от праздника, но теперь она потянулась к Грейс и дотронулась до ее руки. Грейс не поняла, чего хочет от нее пожилая женщина, и покачала головой.

Деметриос пришел ей на помощь:

– Катерина просит тебя показать ладонь. Она хочет тебе погадать.

Грейс не очень этого хотелось, но она боялась обидеть женщину отказом и потому неуверенно протянула руку.

– У Катерины в роду якобы были цыгане. Нико говорит, она ясновидящая.

По тону Деметриоса было неясно, верит ли он в это сам или нет. Женщина разглядывала руку Грейс, что-то бормоча по-гречески.

Потом она подняла глаза, и Грейс почувствовала себя неловко под ее пристальным взглядом. Когда она снова заговорила, Деметриос стал переводить:

– Катерина говорит, Итос позвал тебя, и ты пришла.

Катерина кивнула, улыбаясь Грейс, и продолжила.

– Не бойся искать истину. Не нужно бояться света, – перевел Деметриос. Женщина сказала что-то еще. – Катерина говорит, что завтра, при полной луне, желание твоего сердца осуществится.

Грейс нервно рассмеялась, но Катерина посмотрела на нее мудрыми глазами и добавила на ломаном английском:

– Ты ищешь свою правду, но искать ее нужно в правильном месте.

Она одарила Грейс блаженной улыбкой, похлопала ее по руке и снова принялась притопывать в такт музыке. Грейс моргнула, по ее спине пробежали мурашки. Казалось, слова Катерины повисли в воздухе.

– Катерина – мудрая женщина, – сказал Деметриос. – Мы все что-то ищем, так ведь? – Он взял ее за руку. – Брось, излишек самоанализа вреден для души, а танец полезен.

С этими словами он вытянул ее на танцпол, и Грейс закружилась под музыку, благодарная ему за доброту и радуясь при мысли о том, что завтрашний день принесет в ее жизнь что-то новое.

Глава двадцать шестая

Когда яхта пришвартовалась в гавани Итоса, было далеко за полночь. Капитан радировал об их прибытии, и когда они сошли с трапа, машина уже ждала.

Шона несла на руках крепко спящего Алекса. Он так переволновался из-за прибытия на Итос, что уснул и пропустил момент, когда яхта вошла в гавань. За последние две недели они посетили афинский Акрополь и Парфенон, побывали на Крите и Родосе, и Алекс был переполнен впечатлениями. Шоне и Рокси это напоминало юность, они с радостью снова ощутили себя туристками, правда, на этот раз, как заметила Рокси, подбирать отбросы на рынке им не приходилось – они обедали в лучших ресторанах и останавливались в лучших отелях. Шона путешествовала инкогнито, под именем О’Брайен, а еще она отказалась от мелирования и снова стала рыжей. Пока им удавалось избегать папарацци. В Афинах они зафрахтовали яхту и поплыли к острову с ощущением свободы и в приподнятом настроении. Шона совсем не скучала по миру кино и забыла о своем звездном статусе – теперь все ее мысли были заняты Алексом.

Шона окинула взглядом гавань. Гуляки, вывалившиеся из таверны, еще слонялись по площади, смех и музыка плыли в воздухе, и пахло розовой бугенвиллеей, чей аромат был так памятен ей. Неужели по прошествии стольких лет она снова здесь?

Они загрузились в машину – Алекс на мгновение проснулся, когда она усаживала его себе на колени, – а багаж последовал отдельно. По узкой дороге машина поднялась на бровку холма, и Шона мельком увидела виллу Теодосис. Их вилла стояла чуть дальше, и вскоре выбежавшая навстречу экономка Дельфина, особа говорливая и расторопная, уже вела их в прохладу дома. Она показала им спальни, забрала Алекса и уложила его в постель. Он ненадолго проснулся, потер глазки и поинтересовался, где они.

– Мы сейчас на Итосе, дорогой, – сказала Шона.

– Спой «Луна Лунера», тетя Шона, – зевнул он.

Алекс засыпал только под эту колыбельную, поэтому Шона, которая не знала испанского, напевала ее на английском, и малыша, судя по всему, это устраивало. Сейчас она тихо шептала:

– «Луна, яркая луна, ты видишь, как я плачу…»

Мгновения спустя Алекс уснул. Шона поцеловала его и выключила свет.

Рокси не терпелось обследовать виллу, ждать до утра она не желала, поэтому подруги отправились осматривать дом. Они любовались интерьерами, декорированными в минималистическом стиле, восторженно охали и ахали и, дойдя до большого холла, выходившего на широкую террасу, за которой были ворота в бассейн, потеряли дар речи. Бассейн располагался на краю нависающей скалы, откуда к востоку открывался обзор на бухту Фенгари и к западу – на гавань Итоса.

– Алексу здесь понравится. Ему не захочется отсюда уезжать, – сказала Рокси.

– Возможно, не только ему. Это сказочное место, – сказала Шона.

– Как ты себя чувствуешь?

Шона улыбнулась.

– Забавно, но здесь хорошо – как-то правильно. Я и забыла, как сильно любила это место.

Было уже поздно, обе устали, и Шона поднялась к себе. В комнате был большой балкон, выходивший на бассейн. Высоко в небе стояла луна – она была почти полная, с розоватым отсветом, который, казалось, окрашивал залив теплым светом.

Перед их отъездом Айзек сделал несколько телефонных звонков и выяснил, что летние месяцы Деметриос Теодосис всегда проводил на Итосе. Ветер трепал ее легкую шелковую блузку и раздувал рыжие волосы, и ей было странно думать, что Деметриос где-то рядом, возможно, в этот самый момент смотрит на луну.

– Ты снова фантазируешь, Шона, – сказала она себе, забираясь