скрылось от посторонних глаз за плащом.

Скульптура Лерио даже немного двигалась: снежный мужчина шевелил крыльями и переставлял ноги; девушка поглаживала его шею, будто успокаивала и одновременно привлекала внимание к себе, единственной, самой-самой желанной… Сверху мне было хорошо видно, что их взгляды устремлены друг на друга, а губы разделяет очень маленькое расстояние. «Расстояние одного вдоха», – говорила моя мама…

Когда прозвучал горн, лерра Хос, опомнившись, дала последние наставления по пошиву нарядов. Я слушала вполуха и вдруг поняла, что не смотрела на другие снежные фигуры, настолько меня захватила влюбленная пара крылатого лерра. Ему снова удалось затронуть самые глубокие струны моей души. Невероятный, недосягаемый мужчина.

– Интересно, кто его пара? – словно в такт моим мыслям спросила Анжеика, проходя мимо. – Не может быть, чтобы у Грея Лерио никого не было.

– Есть там одна, – с тоской ответила ее подпевала. – Я узнавала. Говорят, она приедет преподавать нам тактику боевых искусств в паре как раз после бала.

– Красивая, наверное, – вздохнула третья девица из их компании.

– Говорят, очень, – кивнула вторая. – Ну и, судя по скульптуре, которую он создал, у них любовь.

«У всех любовь, – с тоской подумала я, убирая рубашку для Ивара в сумку. – Кроме меня. Но не буду отчаиваться!»

Сразу после урока шитья почти все девушки бросились вниз смотреть на снежные скульптуры и голосовать за самую понравившуюся. Рина побежала на короткое свидание с Оллером, а я… Я нашла Ивара, завела его в комнату и заставила примерить наряд.

– Хочу, чтобы все было идеально, – сказала, стоя к нему спиной, ожидая, пока оденется. – Ты будешь привлекать общее внимание, а я буду гордиться, что мы пара! Пусть все мне завидуют и кусают локти.

– Коварный, чисто женский план, – рассмеялся Ивар. – И ты воплотила его как нельзя лучше. Смотри.

Я обернулась.

– Отлично! – Я довольно сложила руки на груди. – Ну-ка, встань боком. Теперь спиной повернись. Шикарно! Даже переделывать ничего не придется. Повернись…

– Ника, ты восхищаешься мной или тем, как на мне сидит пошитая тобой одежда? – уточнил Ивар.

Я задрала нос:

– Одно другому не мешает.

Он потрепал меня по чуть-чуть отросшим за последний месяц волосам и признался:

– Мешает. Посмотри иначе. Отойди на шаг и восхитись своим партнером. Как девушка, а не швея.

Я нахмурилась, не очень понимая, чего от меня добиваются.

– Посмотри, как на Эрана, – с легкой улыбкой пояснил Ивар. – Когда думаешь, что никто не видит и украдкой бросаешь на него взгляды, стараясь запомнить и потом, уже наедине с собой вспомнить все, до мельчайших черточек.

Я, кажется, покраснела, пока промямлила:

– Нет, это не то, что ты…

– Ника… – он покачал головой. – Мы ведь не клялись друг другу в любви и все такое. Да?

– Да, – шепнула я. А потом добавила чуть громче: – Скажи, Ивар, ты сейчас описывал мои взгляды на Эрана или свои – на Анжеику?

– Разве одно мешает другому? – наигранно удивился он, повторив мои слова.

Я вздохнула, прошла к своей кровати. Присела и посмотрела в окно. Там шел снег. Зима в самом разгаре…

– Ты хотела бы вернуться к Эрану? – усевшись рядом, спросил Ивар. – Только честно. Знаешь же, я не из тех, кто станет судить или стыдить.

– Знаю. Ты замечательный. И нет, я не хотела бы. В смысле, сама я не сделаю первый шаг никогда. Иначе он не сделает выводов и будет считать, что можно помыкать мной дальше. Мы очень разные. И с тобой тоже. Только ты принимаешь меня как равную и относишься с пониманием. А он…

Я замолчала.

– А его этому нужно учить, – сказал Ивар. – Я тут подумал, Ника. Аристократы, их манеры… Это как с магическим резервом. Не знаю, как объяснить. Их нужно учить расширять эмоциональные рамки. Особенно много придется работать над пониманием и любовью к кому-то, кроме себя любимого. Но мы уже знаем, что расширение резерва – очень больно. И не всем по плечу. Нужен весомый стимул. Да?

– Да, – согласилась я. – Совсем не каждый захочет настолько менять себя.

– Даже если захочет, то его паре тоже будет очень тяжело. Придется терпеть срывы, слезы и все такое.

Я представила вдруг, как Эран плачет и удивленно уставилась на Ивара. И вдруг догадалась, что он думает о другом. Вернее, о другой.

– Тебя правда тянет к Анжеике? – против воли в моем голосе проскользнуло удивление.

Ивар пожал плечами:

– Может быть.

– Но она же… – я что называется прикусила язык. Не называть же мерзкими словами девушку, которая нравится моему напарнику?

Ивар рассмеялся:

– Она не подарок, это точно, но, я вижу, с ее эмоциональным резервом можно работать. Не веришь?

– Верю, – улыбнулась я. – Тебе все по плечу. И если говоришь, что даже Анжеику можно сделать человечней, значит, так оно и есть.

Ивар растрепал мои волосы, уничтожив тем самым остатки порядка. Затем, поднявшись, начал расстегивать сшитый мной сюртук.

Отвернувшись к окну, я словно невзначай спросила:

– Значит, нам вновь придется менять напарников?

– Вероятнее всего, – не стал отпираться Ивар.

– Скоро?

– Нет. Не знаю. – Помолчал и добавил: – На бал мы точно пойдем вместе. А потом… время покажет, Ника. Но одну тебя точно не брошу. Не волнуйся. Подберем тебе отличную пару, ручаюсь.

– С моим уровнем дара желающих будет много, – уныло вздохнула я, представляя перспективы выбора нового напарника. Поэтому торопливо согласилась: – Да, мне очень пригодится твой наметанный взгляд, чтобы не выбрать кого-то слишком ушлого.

– Обиделась на меня? – спросил Ивар, неожиданно дотронувшись кончиками пальцев до моего лица.

Я обернулась, посмотрела ему в глаза и ответила совершенно искренне:

– Нет. На тебя невозможно обижаться. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив. Хоть и странно, что счастливым тебя может сделать именно Анжеика. Я не могу представить даже дружбы с ней.

– Могу сказать то же самое про Эрана, – пожал плечами Ивар. – Этот сноб стоит костью в горле у многих. Но ты не сводишь с него глаз.