Шрифт:
Закладка:
– Клара, ты в этом совершенно не виновата! Ты все равно ничего больше сделать не смогла бы. Дело в том, что Морин… Просто Морин – очень трудный ребенок.
– Но ведь я…
И тут она заметила, что к ним неторопливой походкой направляется Джулиан, а на лице у него какое-то странное выражение. Клара понимала, что ничего плохого она не сделала – и уж Айвор, по крайней мере, тут совершенно ни при чем, – но ей почему-то казалось, что со стороны ее общение с Айвором вполне может выглядеть подозрительно.
– Ну… что у вас на этот раз случилось? – спросил Джулиан, хотя губы его буквально подергивались от невысказанных слов, и внимательно посмотрел на Клару и Айвора. По сравнению с ним, одетым в хороший офисный костюм, аккуратно причесанным и выглядевшим умным и в высшей степени профессиональным, они оба, должно быть, выглядели весьма растерянными, да и одеты были довольно неряшливо.
– Морин пропала, и Айвор собирается поехать ее поискать.
– О, это не поможет. – Джулиан пыхнул своей сигарой. – Это… совершенно… не поможет. С кем она на сей раз развлекается?
* * *
Когда Айвор поехал прочь, то и дело звоня в велосипедный звонок и громко окликая Морин, Клара ринулась к телефонной будке. Однако на этот раз там выстроилась небольшая очередь, и ей пришлось даже довольно ожесточенно поспорить с каким-то мужчиной средних лет, стоявшим перед ней и считавшим, что в ее звонке в Совет графства нет никакой срочности. Это вылилось в десять минут зря потраченного времени. Как далеко способна Морин уйти или уехать? А что, если она отправится в Лондон? Разве не в Лондоне любой беглец надеется поймать свою удачу за хвост? А может, она все еще где-то тут, поблизости? Вместе с тем своим молодым человеком?
Мисс Бриджес на месте не оказалось, мисс Купер уехала на кладбище, трубку брал то один, то другой сотрудник, пока ее не соединили с кем-то из отдела школьного образования, который заявил ей надменным тоном: «Не понимаю, а от нас-то вы чего хотите? Рабочая неделя практически кончилась. Вы что, в полицию позвонить не догадались?»
И Клара позвонила в полицию, но как только там поняли, что пропал ребенок из «Шиллинг Грейндж», это вызвало еще меньший интерес, чем у сотрудников Совета. Один полицейский, правда, сказал, что завтра «произведет осмотр места происшествия» и составит рапорт.
– Не сегодня?
– Но уже почти шесть часов!
Айвор вернулся только в начале восьмого, усталый, взмокший от пота и страшно расстроенный.
– Извини, Клара, завтра я снова поищу.
Никакой полицейский на следующий день к ним не явился. И Клара снова отправилась звонить. На этот раз ее у телефонной будки опередила какая-то хихикающая девчонка-подросток, которая, похоже, готова была потратить на болтовню по телефону все свои сбережения, так что ждать Кларе пришлось долго. Ей показалось – сто лет. Слава богу, думала она, я хотя бы туфли на этот раз надела, а не в домашних шлепанцах выскочила.
– Вы что, одна из тамошних монахинь? – спросил полицейский, когда она наконец дозвонилась до участка. Она сразу представила себе, как он обводит рукой бока своей кружки с кофе: есть у меня одна подходящая монашка…
– Я сотрудница Совета.
– В таком случае вам лучше к своему начальству и обратиться.
– Но там мне сказали, чтобы я позвонила в полицию.
– Хорошо, какое-то расследование мы, конечно, проведем. – Полицейского явно куда больше интересовал репортаж о скачках, который он слушал по радиоприемнику – звук он не уменьшил, так что Кларе было хорошо слышно, – чем поиски Морин.
– Послушайте, у меня ребенок пропал! – в отчаянии воскликнула Клара.
– Да ваша девчонка, скорее всего, просто сбежала. Или вы считаете, что такое невозможно? Ничего, вернется, когда замерзнет и проголодается.
– Вы должны мне помочь.
– Мы и поможем.
– Но как именно?
– Я ведь уже сказал: мы постараемся провести кое-какие расследования. – Он хрюкнул, явно пытаясь подавить смешок. – А вы точно не одна из этих сестер-монахинь? А, сестра?
Но Морин на этот раз так и не вернулась. И, похоже, никому не было до этого дела. Клара плакала, сидя перед мисс Бриджес за кухонным столом.
– Она же всего лишь ребенок!
– Но, дорогая моя, – мисс Бриджес развернула еще один носовой платок и подала Кларе, – она совсем не такая, как вы или я. – От этих слов Клара просто в ярость пришла. Она никак не ожидала услышать такое из уст мисс Бриджес – ей раньше казалось, что мисс Бриджес все-таки в детях кое-что понимает. – И потом, вы же говорили, что эта девочка уходит и приходит, когда ей вздумается.
– Да, говорила, но ведь это плохо. И ей вовсе не следовало так поступать. Это небезопасно.
Мисс Бриджес, желая, видимо, отвлечь Клару, решила прочесть ей вслух новый приказ об ограничениях по поставкам угля, но вскользь все же заметила:
– Ничего не поделаешь, с некоторыми девочками такое случается.
– Если с ними такое случается, то это значит, что у них в жизни какая-то беда приключилась! – Кларе очень захотелось выругаться, но она знала, как мисс Бриджес относится к бранным словам.
– Возможно, вы правы, только теперь уж этого никак не изменишь, – пожала плечами мисс Бриджес. – Кстати, я звонила этим Нельсонам, ее предполагаемым приемным родителям, помните?
– Да, и что?
– Эта девочка их больше не интересует.
Ничего удивительного, подумала Клара, и ей показалось, что будущее Морин попросту затоптано.
– Они уже ездили насчет ребенка в Совет Норфолка, – сообщила мисс Бриджес.
Клара понимала, что визит потенциальных усыновителей к соперникам из Норфолка наверняка задел мисс Бриджес, но так и не смогла заставить себя хоть что-то сказать ей в утешение, ведь она и на мисс Бриджес тоже сердилась. И ей было куда проще сердиться на мисс Бриджес, чем отчаянно надеяться на возвращение Морин и бояться за нее.
Ей же всего четырнадцать! Кларе хотелось вывесить в небе огненную скрижаль с этими словами. Ей было столько же, когда ее родители покинули Англию. Она помнила, что казалась себе какой-то ужасно маленькой и беззащитной, – но ее родители страстно мечтали вершить Божьи дела, а Бог, судя по всему, в план своих дел заботу о девочках-подростках включать не собирался. Так что даже на каникулах ей
