Шрифт:
Закладка:
– И почитаем, – просит она меня не только на словах, но и глазами.
– Обязательно! – улыбаюсь ей в ответ и поспешно собираюсь.
От дома Лики до клиники добираться недолго – две остановки метро. У мамы всё стабильно, почти без изменений. Но я вижу, как она вслушивается в мою болтовню и как дёргается у неё палец на правой, почти парализованной руке. Это хороший знак. Да и врач уверяет меня, что есть неплохие шансы на то, что мама поправится.
– Я бы хотела, чтобы отец и младшая сестра навестили её, – прошу у доктора, и он соглашается. Положительные эмоции должны пойти на пользу.
– Приезжайте, папа, хоть на день, – звоню отцу, как только покидаю клинику. – Очень скучаю. Да и мама будет рада вас видеть. С жильём я что-нибудь придумаю. Жду вас.
Костику я звоню в переходе метро.
– Пляши, счастливчик, – у меня рот до ушей. – Лика пришла в себя. Разговаривает. – Костик молчит. Онемел, наверное, от радости. – А ещё мне помощь твоя нужна. Квартиру на пару дней нужно снять.
– У тебя свидание? – в голосе опасно переливается бархат, как шкура у тигра, что готов к прыжку из засады.
– Можно и так сказать, – смеюсь невольно. – Приедут отец и сестра, маму навестить в больнице.
– Твоя мать в больнице? – голос становится ещё опаснее, и я только сейчас соображаю, что ничего не рассказывала Костику о своих проблемах.
– В общем, да.
– Ты ящик Пандоры, Алла, – ворчит недовольно Котя. – Почему я узнаю об этом только сейчас?
– Потому что это мои проблемы. Решаю их, как могу. Нет нужды вешать кому-то свои заботы. Ты не спасатель юных дев, помнишь?
– Вижу, об этом очень хорошо помнишь ты. С квартирой разберёмся. Очень хочу увидеть Лику, но сегодня приехать не смогу.
Может, это и к лучшему. Иногда я не знаю, что от него ждать. И, если честно, мне не хочется узнавать Котю поближе. Порой – я это ещё и раньше замечала – от него такой опасностью веет, что хочется поглубже под плинтус спрятаться. Вот как сейчас.
Он напоминает мне гангстера. Или крёстного отца. Постоянное ощущение, что он занимается чем-то криминальным и недозволенным. Но я боюсь задавать вопросы. Не хочу его откровенностей и тайн. Мне бы со своей жизнью как-то разобраться.
Алла
– Костя звонил, – встречает меня на пороге Лика. Она ходит по комнатам осторожно, словно боится рассыпаться. Ей тяжело, наверное, но то, что она вышла из почти полной прострации, греет мне сердце.
Странно, наверное. Она мне чужая и незнакомая. Я знаю её совсем немного. Но иногда чувствуешь к человеку расположение. Помнится, я боялась встречи с ней. А сейчас ощущение, что вот эта болезненно-худая женщина, скелет ходячий, – близкий мне человек.
Котя не похож на тётку. И на мать свою не похож: у Лики много фотографий. Во всех комнатах стоят и висят на стенах. По ним можно отследить жизнь. Счастливые лица, разные места и события. Как будто окунаешься в незнакомую жизнь.
– Спрашивал, можно ли твоему отцу и сестре у меня пожить.
Я вздрагиваю. Чувствую себя виноватой. Зачем он так? Я не хотела никого напрягать. Надо было по объявлениям в Интернете поискать. Дёрнул меня чёрт за язык попросить об этом Костю.
– Вы простите. Я найду жильё. Думала, так быстрее будет, но не могла предположить, что Костя к вам обратится.
– Перестань. Здесь хватит места. К тому же… ты не поверишь: я устала быть в одиночестве, жить в себе. Мне нужно общество, переключиться. Я просто чувствую, как оживаю: ты, ребёнок, Костя… Гости!
– Лишь бы слишком много всего не показалось. Одна из гостей – маленькая девочка. Моя сестра. Любознательная рыба-прилипала. Много вопросов, болтушка, нос везде суёт.
Я пыталась отговорить Лику, но её ничего не пугало.
– Маленькая? Замечательно!
Лика словно ростом выше стала. Глаза горят. Слабая, но воодушевлённая.
А ещё меня кольнула связь «ребёнок и Костя», но я снова не осмелилась сказать правду. Пусть хоть немного пройдёт времени.
– Я хочу, чтобы мы вместе Новый год встретили.
И правда. Новый год на носу. Как-то я со всеми событиями потерялась. А ведь город горит, сверкает гирляндами, пялится изо всех витрин искусственными ёлками.
– Давайте начнём с малого. Гости на два дня. А потом будет видно, – пытаюсь я её образумить, но Лика и слушать меня не хочет.
– Я очень надеюсь, что Костя все свои дела отложит, чтобы побыть с нами.
Меня немного пугает её напор. Я не привыкла к такой быстрой смене декораций, но, кажется, это не временное помешательство, а состояние души и бешеный темперамент. Остаётся лишь удивляться, как она могла столько времени пролежать бревном.
Новая жизнь. По-другому. Лика руководит всем и вся. Звонит по телефону. Договаривается с клининговой компанией об уборке.
– Всё, всё вычистим! Дом будет сиять!
Она капризничает и не хочет принимать лекарства, перебирает гардероб, качает головой и хмурится недовольно.
– Проблема – понимаешь? В таком виде я поехать никуда не могу, а то, что есть, никуда не годится. То старое, то слишком велико мне сейчас. На заказ шить поздно.
Для меня подобных проблем не существует: очень скромный набор вещей, и я сейчас даже заикаться о смене одежды не хочу. Нет на это ни средств, ни желания. Хотя – я знаю – через время придётся покупать одежду для беременных.
У меня больше нет работы. Нужно снова что-то искать. Праздники пройдут – и займусь. Я так решила. Никто меня не гонит, но совесть шепчет, что я нужна была, пока Лика не могла обойтись без помощи. А сейчас она сама кого хочешь на ноги способна поставить.
– Смотри, а они спелись, – кивает Лика на Персика и Бастинду. – Никогда котов в доме не было. А теперь вот – новый пассажир. Рыжий.
– Он не рыжий, а персиковый, – возмущаюсь, заступаясь за кота. – Вот отъестся, станет настоящим красавцем – увидите.
Зачем я это ей говорю?.. Я ведь решила Персика с собой забрать, когда буду уходить. Но пока об этом рано. Нужно Новый год пережить. Судя по всему, жаркая предстоит встреча.
Колесо времени иногда убыстряется. Как кадры кинофильма, перемотанные наспех.
На следующий день, уже на пороге, меня ловит Котя, что явился без предупреждения. По глазам его вижу: он поражён. Лика улыбается ему. И пусть она немножко похожа на сумасшедшее привидение – это неважно. Для него она – самый дорогой человек. Наверное, он счастлив, но никак в себя прийти не может.
– Прости, я на вокзал, – пытаюсь обойти его в дверях, но Костя мягко ловит меня за плечи и останавливает.
– Я отвезу. Вместе.
Я впервые слышу резкую отрывистость в его голосе.
