И цветочные, скорее всего, отличаются теми же качествами. Сообразив это, Манфред спешно сбежал по ступеням в мастерскую, даже не тратя силы на портал. У Розы и Барвинка остались все его вещи, включая порталы. Как скоро они сообразят, что он сбежал прямо домой, и воспользуются его собственными вещами, чтобы нагнать и завершить начатое? Они не могут пролить его кровь, но отравить или придушить так запросто. Лучше не рисковать.

Манфред вытащил начатые оковы для Фабиуша и быстро добавил несколько элементов. А потом измазал камни на браслете собственной кровью, надел получившееся украшение на руку и сосредоточился.

Медленно, слишком медленно, даже в пальцах зазудело от напряжения, но он перекрывал соленую воду вокруг материка. Соленая как кровь, она легче обычных границу поддавалась его магии. Переплыть море вплавь или на лодке было можно,но порталом, на драконе или пегасе — нет. Всё, что работало на магии, теперь должно было остаться там, где было. Манфред не остановился на проливе, продолжая методично закрывая морские пути вокруг королевства. И только когда все, до последней капли соленой воды, стало перекрыто, он наконец успокоился.

Прислушался. В доме было пусто. Вспомнился странный выверт Евы, ушедшей жить к брату вместе с сыном, сейчас он вызывал раздражение. Хотелось пойти с ней в спальню, повалить на кровать и вспомнить, что он живой. Он выжил там, перед мордой дракона, выжил на Цветочном острове, окруженный врагами. А эта женщина даже не соизволила оказаться дома, когда она так нужна!

Манфред накинул плащ и вышел из дома. Сейчас ему нужно было всё, что способен дать этот мир. Утренний холод, темноту, разрываемую только шелестом крыльев драконов. Да, драконы тоже нужны! Он должен знать, что по-прежнему относится к ним как к транспорту и не боится до дрожи.

Он прошел мимо великой яблони, причудливыми тенями ложащейся на площадь, тусклые светильники, похожие на золотые яблоки, освещали и темнеющий над площадью дворец. И мимо него прошел Манфред, справедливо полагая, что доклад подождет утра. Сейчас ему нужно было увидеть Еву. И Матиаса. Матиаса тоже, он ведь синий магик, а кому в первую очередь угрожала война? Синим. Манфред ничуть не заблуждался на свой счет. Он лишь немного оттянул начало войны и возможное поражение своего королевства. Ему нужно, чтобы и синие знали, что первыми проливать кровь нельзя. Так что даже неплохо, что Ева сейчас у брата. Он предупредит обоих.

За этими мыслями он не заметил, как дошел до особняка Мейнгрима и позвонил в колокольчик. Дверь долго не открывали, и он уже начал беспокоиться, когда наконец Ирена распахнула её так, что едва не ударила Манфреда по носу.

— А ты что тут? — ворчливо спросила она, не сводя с него покрасневших глаз. — Почему не на драконе?

— Почему я должен быть на драконе? — Манфред сдуру чуть было не решил, что старуха знает больше, чем показывает, и про его бегство от дракона тоже знает.— И где моя жена?

— Вот это все сейчас и пытаются выяснить, — Ирена вздохнула и шмыгнула носом. — То ли она Радославу-то убила и скрылась куда, то ли сбежали они вместе, кто поймет. Пока не найдут хотя бы одну, не узнают. Всю ночь драконы туда-сюда летают, уже и в селе Радкином были, теперь в Зорин полетели. Грим сегодня и не спал ни минуточки. Ладно хоть Матиаса я уложила.

И она снова шмыгнула носом и вытерла глаза рукавом.

Мир перед глазами Манфреда покачнулся. Он еще раз прокрутил в голове всё, сказанное Иреной, и не понял ни слова. Снова. Как это Ева сбежала? Убила Радославу? Или сбежала с ней? Что может быть ужаснее этих предположений? Она не могла сбежать вместе с Радой, они ненавидели друг друга, а вот убить… Но Ева, пусть и воин, совсем не убийца.

— Они проверили у Ульфилы? — спросил он погромче, когда смог снова говорить.

— Не знаю, — Ирена выглядела по-настоящему разозлившейся, но Манфред хоть убей не мог понять почему, пока она не продолжила. — Ты не спросишь как Матиас, да? Не переживаешь за жену? Вдруг моя Евушка и впрямь убила Радославу? Они же совсем не ладили, мои девочки. А ты только и думать, что о других девках!

— Ульфила — палач и подруга Евы, а не какая-то другая девка! — возмутился Манфред. — И я не спрашивал про сына, потому что ты уже сказала, что уложила его спать. И… и раз я остался единственным опекуном ребенка, я заберу его с собой.

Манфреду казалось, что Ирена злилась? Что же, он, видимо, ничего не понимал в женщинах. Потому что вот сейчас она была в настоящей ярости.

— Заберешь Матиаса? — прошипела Ирена. — Да с какой стати, мальчишка? У тебя нет няни, ты не можешь его учить, ты не умеешь обращаться с детьми! И потом, я соврала! Разуй глаза, на дворе вечер, Матиасу еще не время спать!

— И что? Он мой сын! — теперь разозлился Манфред. У него была тяжелая ночь, тяжелый

день, а теперь ему говорят, что он не может забрать сына!

— Матиасу будет лучше во дворце вместе с Фабиушем, Ирена уже согласилась присмотреть за обоими, так что я еще утром отвела его туда по требованию короля, — ответила старуха и скрестила руки на груди.

Манфред неожиданно успокоился. Вариант, при котором сыновья вместе оказываются во дворце, ему нравился.

— Тогда и я пойду туда, — заявил он. — Всего доброго, Ирена. Можете не говорить Мейнгриму, что я заходил. Не утруждайтесь.

Он повернулся и уже построил портал, когда в спину прилетело еле слышное:

— Если Ева убила, то только из-за тебя. Ты слишком много времени уделял чужой жене и мало — своей.

Отвечать или оборачиваться Манфред не стал.

Он вышел из портала у дворца и прислушался к себе, пытаясь уловить тон маячка на браслете супруги. Не то, чтобы он желал ей встречи с Ульфилой на работе, но иметь такой козырь как найденная им самим Ева было бы неплохо.Но тщетно. Пространственная магия не ощущалась рядом с его женой. Так же провалилась и попытка с Радославой. Разве что портал он сумел найти, но лежал он где-то во дворце. Вряд ли ей удалось так хорошо спрятаться, чтобы сам король не сумел