катался по земле, подвывал.

– Хватит, прекрати! – прикрикнул на него маг. Но тот не мог успокоиться.

– Все… все… – Джонатан силился что-то сказать, но не мог, его душил смех.

Саманта положила на него руки и успокаивающе сказала:

– Ты перенапрягся Джонатан. Сейчас, я помогу тебе успокоиться.

– Нее-аы… Всему конец. Все.

Маг потерял терпение и пнул Джонатана.

Тот свернулся клубком, но продолжил посмеиваться.

– Это череп! Зря обидели! – вдруг выкрикнул он. – Нельзя трогать!

Бормотание стало неразборчивым.

– Поговори у меня, – маг еще раз пнул Джонатана, впрочем без души, взгляд его был направлен в сторону башни.

Я вытянула шею, чтобы лучше видеть, что за оживление там возникло. «Капюшоны» из лагеря вещательниц скрылись в Башне.

Что там происходит? Что происходит? Мне мучительно, до «зуда» в висках и затылке захотелось заглянуть в Башню. Захотелось понять, что там произошло и что будет происходить. Я сунула руку в карман и сжала кристалл.

Я никогда не испытывала такого. Это… что-то невероятное. Я сидела на лужайке рядом с Самантой, слышала беспечный щебет птиц и тихие разговоры вокруг, сопение и истеричные смешки Джонатана. Мне казалось, я могу объять весь мир, только на этот раз я оставалась в собственном теле.

И я просто заглянула в замок. Это произошло легко и свободно.

Туман заполнил все пространство до потолка. Он был такой плотный, что я бы не удивилась, если бы «капюшоны» начали «прорубать» себе дорогу мечами.

Но на то они и маги, чтобы использовать заклинания. Один «капюшон» поднял ладони к груди и с резким выдохом оттолкнул от себя туман. И тот, к моему удивлению, поддался. Расступился легко, приглашая проследовать по открывшейся тропе.

– Странно.

– Ничего хорошего.

Несколько мгновений «капюшоны» медлили, а потом осторожно двинулись вперед.

Я глубоко вздохнула и вынырнула из замка, чтобы встретиться глазами с Корином. Он смотрел на меня, склонив голову на бок. Изучал.

– Что? – спросила я его.

– Ты что-нибудь знаешь про туман?

– Нет. Откуда?

Корин скривился.

– Может твой друг нелюдь что-то говорил?

– Тебе не хуже меня известно, что Люка нет на Небе, мы не виделись уже очень давно.

– Но он же в замке.

На что этот маг рассчитывает? Он надеется на откровенность при том, что обливал меня презрением и всячески оскорблял.

Я промолчала.

– Я думаю, это он затеял. Туманы… да и череп… тоже он.

– Глупости, – убежденно сказала я.

– Дура, – огрызнулся Корин, – ты действительно дура. Даже не прикидываешься. Ты думаешь, этот тролль простой целитель? Как бы не так!

– За что ты его ненавидишь? – тут мне стало любопытно.

– Я его не ненавижу, – сказал Корин, – просто считаю, что он должен сдохнуть. Воздух будет чище.

После такой отповеди продолжать разговор не хотелось. Да и сам Корин не пожелал дать дальнейших разъяснений.

Люк! Я же могу попробовать его увидеть…

Я зажмурилась, кристалл в моей ладони стал горячим.

И снова пьянящее ощущение легкости, но «легкость» была под контролем. Я постаралась запомнить это ощущение…

* * *

Снова в замке. Кажется, это аптека. Тут туман не такой густой. Люк стоит перед колбой, под которой горит сиреневое пламя. Кипит и пенится неизвестное зелье.

На лице Люка крайне сосредоточенное выражение. На висках выступили капли пота. Мне передается толика его волнения и… радости. Люк счастлив.

Кипящее зелье сменило цвет и стало черным. Оно больше не пенилось, наоборот, казалось тяжелым и маслянистым.

Люк потушил горелку и бережно снял колбу. Несколько мгновений тролль медлил, а потом принялся лить черноту на пол, отступая к двери. Туман и зелье причудливо смешивались, черное и серое, серое и черное. Расцветали причудливые черные игольчатые звезды. Люк осторожно затворил за собой дверь.

В аптеке что-то зашипело, заскреблось и стихло. Люк поспешил по коридору. В тумане он ориентировался легко, а я молниеносно запуталась в переходах и коридорах. Но чутье подсказывало, что тролль пробирается не к тому выходу, через который мы все вышли. Наоборот он шел в глубь замка, в самое сердце.

Впереди замаячила фигура в мантии.

– Так и думала, что ты, ублюдок, за этим стоишь, – Алиса преградила Люку путь. – Ты долго держался и изображал из себя невинную овечку.

Она усмехнулась. Туман делал черты ее лица «размытыми», а кожа приобрела мертвенную бледность.

Люк не ответил. Он замер и стал похож на статую, высеченную из камня.

– Сбежать собрался? Нееет. Никуда ты не денешься отсюда. От меня. Мы с тобой неразлучны…

Алиса вскинула руки, творя заклинание.

Люк слегка изменил положение тела, отклоняясь от серебристого бича. Раздался звучный щелчок.

– Кого-то мало пороли, – издевалась Алиса, – но мы это исправим.

Магический бич снова щелкнул. И Люку снова удалось избежать удара.

– А ужин? Ужин-то будет? Али лежать под звездами с пустым пузом?

Я вынырнула, с удивлением оглядела лужайку. Откуда взялась госпожа Нокс?

Опять ковыляет вокруг, высматривает, вынюхивает. И о еде переживает, как будто и нет на свете ничего важнее.

– Может, хоть кусочек хлебушка дадут? С маслицем? Да луковицу? А? Если луковицу да с сольцой? Иначе как без соли-то? – бубнила старая ведьма.

Саманта тихо переговаривалась с Дианой. Корин смотрел куда-то вдаль. Отчаянно надрывался в траве кузнечик, ветерок подхватывал пыль с дороги и закручивал ее миниатюрными вихрями.

Нет! Только не сейчас. Я просто теряю здесь время. Люк… я должна увидеть. Я сосредоточилась на желании, изо всех сил представляя себе лицо Люка. Усилием воли заставила себя вернуться в замок.

Туман расступился, открывая моему взору картину, как Люк с искаженным злобой лицом вонзает в лежащую на полу Алису нож. Снова и снова. Растекается темное пятно. Кровь. Как много крови. Тягучие ручейки заполняют трещины и щербинки между плитами.

Тролль поднялся на ноги. Он тяжело дышал, медленно вытер лоб, оставляя кровавый след. Кровь на руках. Кровь на полу. Кровь.

Алиса не шевелилась. Глаза были закрыты, руки безвольно раскинуты в стороны.

Удивительно, насколько быстро все изменилось. Между смертью и жизнью прошло меньше минуты. Пока ведьма говорила о куске хлеба с солью, Люк стал убийцей.

Не знаю, как он победил Алисино заклинание, но теперь она мертва. Мне не было ее жаль, но все равно мутило от… запаха крови. Надо же! Я чувствую. По спине пробежали мурашки.

А где-то рядом ветер продолжал играть с травой и все так же стрекотал кузнечик. Слух улавливал звон колокольчиков. Это вещательницы пришли из своего лагеря посмотреть, что происходит. Но я не могла позволить себе отвлечься, мне нужно отогнать эту реальность, которая так и норовила заслонить происходящее в замке.

Люк развернулся и пошатываясь, точно пьяный,