В 1902 году была наконец урегулирована многолетняя проблема распределения используемой для орошения воды реки Заравшан между Самаркандской областью и Бухарой. Время от времени разные генерал-губернаторы назначали специальные комиссии для регулирования распределения воды. В 1902 году генерал-губернатор Н.А. Иванов учредил новую комиссию, состоявшую из губернатора Самаркандской области, еще нескольких русских, включая переводчика из политического агентства в Бухаре, и представителей правительства эмира, чтобы она пересмотрела протокол распределения воды, разработанный предыдущей комиссией в 1895 году. Столкнувшись с нехваткой точных данных, какая площадь пахотной земли в ханстве зависит от орошения из Заравшана, комиссия остановилась на распределении воды между Самаркандской областью и Бухарой в соотношении два к одному. Затраты на работу и материалы, необходимые для регулирования потока, делились между этими двумя территориями поровну. Это правило, установленное в 1902 году, просуществовало до революции 1917 года, хотя Бухара была постоянно не удовлетворена предоставленной ей долей, особенно в те годы, когда уровень воды в реке был низким.

Во время своего срока пребывания на посту политического агента П.М. Лессар предлагал ввести должность инженера, ответственного за работы по орошению, который был бы прикреплен к политическому агентству, но оплачивался эмиром, поскольку его работа приносила бы пользу Бухаре. Он должен был руководить управлением местной оросительной системой, планировать ее улучшения и обеспечивать выделение правительством эмира необходимых средств. Предложение Лессара ушло в Ташкент, а оттуда в Военное министерство. После почти десяти лет бюрократических проволочек оно вернулось в измененном виде. Законом от 11 декабря 1902 года в Бухаре учреждалась должность технического помощника генерал-губернатора Туркестана. Его обязанности заключались в том, чтобы надзирать за оросительной системой, всеми разведывательными и строительными работами, проводимыми русскими в ханстве, а также исполнять функции городского архитектора в русских поселениях. Бухара должна была оплачивать примерно треть его расходов. В отношении первоначальной цели Лессара, состоявшей в том, чтобы заставить эмира проводить общественные работы в интересах своих подданных и русской торговли с ханством, деятельность технического помощника оказалась совершенно неэффективной.

Бухарские евреи

Проблемой, по поводу которой русское и бухарское правительства сходились во мнениях, хотя она касалась ограничения прав значительного числа подданных эмира, было отношение к бухарским евреям. Являвшиеся ветвью ближневосточного и персидского еврейства, бухарские, или центральноазиатские, евреи обосновались в долине Заравшана, вероятно, со времен империи Ахеменидов, то есть в VI веке до н. э. С тех пор их количество увеличилось за счет нескольких волн иммиграции из Персии и Месопотамии. Численность бухарских евреев составляла 8000–9000 человек, большая часть которых проживала в столице. Будучи торговцами и ремесленниками, они играли важную роль в экономической жизни ханства, однако на них было наложено множество жестких ограничений. Бухарские евреи являлись субъектами мусульманского права, хотя не могли свидетельствовать против мусульман. Их облагали произвольным налогом на право жить и работать в городах ханства. Им требовалось разрешение эмира, чтобы купить дом у мусульманина. Кроме того, им запрещалось ездить верхом, даже на ослах, а внутри городских стен они должны были одеваться особенным образом: носить черную шапочку и халат темного цвета, подпоясанный не ремнем, а куском веревки. Неудивительно, что бухарские евреи с радостью встретили русских завоевателей Центральной Азии как своих освободителей от мусульманской тирании.

Россия традиционно относилась к центральноазиатским евреям гораздо более благосклонно, чем к их европейским собратьям. В 1833 году для центральноазиатских евреев было сделано специальное исключение из закона, запрещавшего евреям в целом заниматься бизнесом в России за пределами черты оседлости. Через девять лет евреи из Центральной Азии получили равные с бухарскими и хивинскими мусульманами права торговать в Оренбургском генерал-губернаторстве. Наконец, в 1896 году для центральноазиатских евреев также было сделано исключение из общего правила, запрещавшего иностранным евреям селиться в России или становиться русскими подданными.

Достаточно большое количество бухарских евреев воспользовалось этими привилегиями и исключениями, а также данными всем бухарским подданным по договорам 1868 и 1873 годов правами вести бизнес и иметь собственность в русском Туркестане. В 1870-х годах и в начале 1880-х многие евреи эмигрировали в генерал-губернаторство, где жить было гораздо проще, чем в ханстве. Генерал фон Кауфман считал присутствие бухарских евреев выгодным для русского Туркестана и полезным для оказания влияния на Бухару. Не удовлетворившись своей деятельностью в Туркестане, богатая колония бухарских евреев вскоре выросла в самой Москве.

Однако во времена царствования Александра III в рамках государственной политики русификации, включавшей в себя усиление ограничений в отношении евреев в России, бухарские евреи начали терять свое привилегированное положение. Петербург особенно беспокоила привлекательность русского Туркестана в глазах евреев из ханства. И дело не только в том, что Россия получала все больше и больше этих нежелательных иммигрантов, но и в том, что тот факт, что притесняемые еврейские подданные эмира находили пристанище в России, мог нежелательным образом сказаться на престиже эмира в Бухаре. Первый удар был нанесен по праву бухарских евреев владеть недвижимым имуществом в генерал-губернаторстве – праву, которое было закреплено за всеми бухарцами согласно статье 12 договора 1873 года и статье 262 «Положения об управлении Туркестанским краем». В нарушение предыдущих договоренностей законом от 23 мая 1889 года бухарские евреи были отделены от бухарских мусульман и лишены права владеть недвижимостью в русском Туркестане. Абдул-Ахад по понятным причинам не возражал против такого ограничения прав своих еврейских подданных, поскольку это соответствовало его собственным интересам.

В 1892 году Россия еще более решительно стала принимать меры для прекращения иммиграции бухарских евреев. 10 января генерал-губернатор Вревский издал приказ, что бухарские евреи, желающие приехать в русский Туркестан, должны сначала получить паспорта от правительства эмира. Эти паспорта имели срок годности не более одного года и должны быть одобрены политическим агентом, который мог отказывать в одобрении тем евреям, чье присутствие в России считал нежелательным по какой-либо причине. В то же время губернаторов областей обязали следить, чтобы все бухарские евреи на вверенных им территориях имели действующие паспорта и находились там не более года. Кроме того, они должны были сообщать политическому агенту обо всех бухарских евреях, которых считали нежелательными визитерами. Эти правила давали русским властям в ханстве и в русском Туркестане широкие права для ограничения наплыва бухарских евреев в Россию. Закон от 24 марта 1892 года, уполномочивший генерал-губернатора высылать из Туркестана любых уроженцев соседних ханств, сделал более ранние предписания Вревского еще действеннее. Правительство эмира с готовностью согласилось соблюдать новые правила и лимитировать выдачу паспортов своим еврейским подданным. В 1893 году деятельность бухарских евреев в России была резко ограничена. Если раньше им разрешалось свободно въезжать из