Возле дома Биргер соорудил детскую площадку. Маленькие качели с люлькой для Мирабеллы. Качели побольше, с сидушкой, для Альбинки. Песочницу — песок принес с озера — квадрат, огороженный бревнами. Карусель и деревянного коня. Все двигалось само с помощью магии. Даже конь, снабженный колесами, мог перекатываться с одного конца полянки на другой.

Сегодня маг выглядел довольно жизнерадостно. Обычно глубокая грусть плескалась на дне его глаз. Санька понимала. Ему тяжело. Тяжело прятаться. Тяжело заботиться о малышке. Но он не отступится и не скинет с плеч свою ношу. Будет нести ее сколько нужно, старательно делая вид, что вовсе и не устал…

А сейчас он улыбался, демонстрируя, как с помощью магии деревянный конь, качаясь на неровных ногах, старательно объезжает пенек.

— Ура! — радостно закричала Альбинка, сунув Саньке собранные грибы. — Биргер построил парк развлечений. — Она залезла на деревянного коня и замахала руками. — Еду без рук. А быстрее можно?

— Быстрее — конь развалится, — ответил маг. — Тут пока что все пробное.

— А горку можно сделать? — не унималась девочка. — Высокую?

— Попробую.

— На озере. Чтобы нырять с нее в воду. Такую можно?

— Можно вышку, — предложил Биргер. — Чтобы с нее прыгать.

— Высокую. Самую высокую вышку! — радовалась Альбинка. — И у нас будет аквапарк.

— Невысокую, — наконец-то внесла свою лепту в разговор Санька. — Чтобы я лишний раз не волновалась.

Она с содроганием вспомнила, как в собственном детстве они с подругами ходили под мост и ныряли там часами с опор-быков. Прыгали и прыгали в темную холодную воду, таящую в своей невидимой глубине хищные залежи строительного мусора. Однажды Санька нырнула особенно неловко и глубоко. В итоге — разодранная об арматуру щиколотка, кровища, слезы, оборванный у дороги подорожник, как лучшее от всех ран средство.

В детстве.

Слава богу, о случившемся никогда не узнали отец и мачеха. Отец бы наказал, а тетя Лариса нервничала бы по-страшному и пила бы успокоительные таблетки.

Она и так пила их…

…когда увидела через неделю Санькину распухшую и загноившуюся ногу. Потом ходили по врачам с руганью и причитаниями.

В общем, сию скорбную историю Санька озвучивать не стала, но Биргер все понял без слов, по выражению лица.

И подтвердил:

— Конечно, невысокую.

— Но с трамплинчиком, — торговалась Альбинка.

— С небольшим, — строго сказала Санька, сводя у переносицы брови.

* * *

Вскоре к ним приехала Яра.

Ведьму сопровождали два наемных мага. Это были специалисты по волшебным барьерам и защите. Они разложили в центре поляны перед домом странную треногу с большим стеклянным шаром на нем. Сперва шар не подавал признаков жизни, а потом, когда маги дружно закрыли глаза и заводили по воздуху руками, прозрачная сфера подсветилась изнутри и показала, как телевизор, дальние границы Санькиного леса.

— Они починят защитный барьер удаленно, — пояснила Яра. — Не будут никуда ходить. Просто определят координаты поврежденных частей барьера и будут колдовать прямо отсюда, через зачарованную карту. — Она указала на шар. — Их услуги — дорогущее, конечно, удовольствие, но в нашем случае необходимое.

— Ты им из своего кармана заплатила? — изумилась Санька.

— Нет. — Яру так и распирало похвастаться. — Лучше! Я добилась аудиенции с личной помощницей Королевы, минуя своего министра, и мне, по приказу Ее Величества, без вопросов выделили средства на охрану леса. — Глаза ведьмы сверкнули восторгом. — Королева замечательная, Саша. Она обязательно оставит лес, не станет его продавать. Я уверена.

Санька насторожилась:

— А что министр?

— Мне удалось проскользнуть мимо него. — Ведьма прищурилась коварно. — Во всех смыслах. Я рискнула и нарушила субординацию, но оно того стоило. Министр никогда не позволил бы мне дойти до Королевы, но я смогла… Смогла!

— У меня тоже есть кое-что интересное для Королевы, — сообщила Санька. — Я покажу тебе…

Пока маги возились с барьером, Санька отвела Яру на пепелище. Теперь его окаймляла небольшая аллейка из стройных павловний, увешанных лиловыми цветами. Феи с пчелиным гулом возились в ветвях. На некоторых из них Санька заметила новые наряды из сиреневых и фиолетовых лепестков.

— Ничего себе, — пораженно выдохнула Яра. — Да у тебя действительно талант! Феи-то откуда взялись?

— Они Листвянины. Думаю, она хотела растить с их помощью новый лес, но что-то пошло не так. В общем, эти феи не слишком подходят для леса. Им бы в сад… Но мое дерево они полюбили и обжили с удовольствием. Надеюсь, другие садовые деревья им тоже придутся по вкусу. Тогда вскоре я угощу тебя сортовыми абрикосами и грушами… Послушай, о Листвяне-то что-нибудь новое выяснилось?

— Да, — понизила голос ведьма. — Кое-что новое есть.

— Она жива? — воскликнула Санька, будучи не в силах сдержать эмоции. — Она в порядке?

— Тс-с-с, — призвала к тишине Яра. — Пока не знаю, но надеюсь, что жива. История там какая-то темная, но кое-что в ней все же угадывается.

И она рассказала.

Буквально на днях в одной из граничащих с лесом деревень дети нашли в лесу зайца. Обычного с виду, но была все же некая странность, с этим самым зайцем связанная. Гнали его собаки, судя по описанию — Яра дала его точно, — те самые жуткие охотничьи псины, с одной из которых Саньке «посчастливилось» не так давно столкнуться. В деревне, к счастью, нашлась пара патрульных магов. Они с псиной разобрались. Они же и зайца выловили.

Измученный и обессилевший вконец, он уже не мог бежать, поэтому с легкостью был добыт и осмотрен от ушей до пят — странное преследование наводило на мысли о ценности сего зверя.

И нашли!

Нашли маги после нехитрой проверки подвешенный на шею косому знакомый зеленый кулон-цветок с изумрудом в центре — отличительный лешачий знак. Артефакт доставили Яре, и та без труда определила владелицу.

Листвянин!

— Что же стало с ней? — испугалась за предшественницу Санька.

— Не знаю, — ответила ведьма. — Но думаю, что она, Листвяна, самолично отправила зайца с кулоном, чтобы преследователей своих по ложному следу пустить.

— Жива… — всей душою поверив Яре, вычленив из ее рассказа одну лишь исключительно надежду, выдохнула Санька. И переспросила: — Ведь жива?

— Думаю, да, — успокоила ведьма. Ее история с зайцем, похоже, тоже обнадежила. И все же Ярина обнадеженность была иной, нежели у Саньки. Ее явно что-то тяготило. — И это настораживает. Раз Листвяна прячется, значит, враги, заставившие ее бежать, все еще рядом…

— Рядом с нами, — закончила мысль Санька.

И ветер, холодно-тревожный, качнул верхушки елок этим мыслям в такт.

* * *

После была ярмарка. Та самая, на которую Яра пообещала свозить Саньку лично.

Слово ведьма сдержала.

Прослышав про ярмарку, Альбинка очень обрадовалась, но тут же расстроилась, узнав, что ее с собой