После моего ответа опять наступила пауза. У меня сложилось впечатление, что Кес общается еще с кем-то помимо меня.

- Лира, пройдите к серой стене и надавите на панель, расположенную чуть выше вашей головы.

Вышла из душевой и осторожно перебирая мокрыми ногами подошла к стене. Протянув руку, легонько надавила на указанную панель, отчего стена ушла в

сторону и мне открылся богатый банно-прачечный арсенал.

Взвизгнув от восторга, я шустро намотала полотенце на волосы и укуталась в

теплый, абсолютно белый халат. Жаль только обуви нет, полы здесь холодные.

- Чем еще могу помочь, лира?

- Обувью или хотя бы носками. Полы здесь холодные.

- Одежду и обувь вам доставят через пол-тала.

- Хорошо, на этом пока все. Спасибо большое.

- Не за что, лира. Вам необходимо восполнить запас жизненных сил. Приятного аппетита.

Из душевой вышла в приподнятом настроении. Покопавшись в меню, решила не рисковать и заказала уже испробованный мной стандартный паек. Мало ли какая у меня может проявиться реакция на незнакомые продукты.

Поужинав, скинула пустую тару в утилизационный люк. После еды и воды на душе стало легко и спокойно, будто и не было всех этих месяцев страха и боли. Мозг человека все же интересный орган, приспосабливается ко всему и делает все, чтобы забыть плохое. Вот и у меня на фоне радужных мыслей уже почти забылись дни рабства в качестве исследуемого объекта. Вера в светлое будущее присуща каждому оптимисту вне зависимости от места рождения и расы.

Мои мечтания о новой жизни были прерваны монотонным писком, исходившим от двери. Подойдя к ней вплотную, она будто растворилась передо мной, и я смогла увидеть пришедшего. Представший моему взору мужчина был не высок, жилист. Черные волосы были коротко отстрижены и между ними виднелись небольшие костяные наросты. Глаза располагались чуть сбоку, как у рептилий, но в остальном его вид был привычным. Нос, рот губы как у человека. Цвет кожи тоже был странным: лицо и руки были розового цвета, а вот шея уже имела голубоватый оттенок.

Мужчина явно не видел меня и поэтому нажав что-то на панели еще раз, удобнее перехватил сверток. Решила рискнуть и открыть дверь.

- Лира, ваша одежда, - протянул он увесистый сверток.

Я приняла доставку и он, поклонившись мне, ушел.

В свертке оказалась обещанная мне одежда и обувь. Решила переодеться, а то

мало ли что. Черные штаны из эластичного материала, похожего на наш синтетик, облепили мои ноги как вторая кожа. Длинное до пят серое платье полностью скрывало фигуру, только вот рукавов, к сожалению, на нем не было. Пришлось поверх платья надеть что-то похожее на нашу кофту. Вся одежда была в двух экземплярах, плохо только, что не было нижнего белья.

Обувь меня тоже порадовала. Мягкая, удобная, анатомически подстраивалась под мою стопу. Вместо носков нашла что-то похожее на традиционные японские носки — таби. Одевшись и обувшись, я почувствовала себя намного уверенней.

Мысли о моем статусе сменились на более позитивные. Даже успела настроить

себя на спокойную жизнь. Две недели я прожила запертая в каюте. Единственной отдушиной были обязательные посещения медблока два раза в неделю. Док сканировал мое состояние, пичкал какими-то лекарствами и обязательно укладывал в медкапсулу.

Итогом его работы я поразилась. Он с улыбкой сообщил, что сумел восстановить все поврежденные раком органы и даже купировать его. Судя из того, что я поняла, он смог вернуть мне здоровье, но только на полгода. Как бы не старался хард Лоранд, но победить лейкоз он не смог.

Горячо поблагодарив дока за работу, я окрыленная вернулась к себе в каюту. Но все хорошее имеет тенденцию заканчиваться. Мой радужный мир разбился, едва меня сопроводили к кабинету моего теперешнего хозяина.

- Проходи, - голос зазвучал неожиданно и громко.

Я осторожно вошла в помещение и дверь за мной сразу же закрылась. Оглядевшись, поняла, что это кабинет. Большой письменный стол, пару кресел

напротив, стеллаж с какими-то непонятными приборами и большая интерактивная карта.

Взгляд зацепился за хмера, выкупившего меня. Теперь он предстал передо мной немного иначе. Черный военный китель выгодно подчеркивал фигуру оттеняя серость кожи, глаза были уже не красными, а белые с чуть розоватым оттенком. Даже клыки не портили его лицо. Красивый. Таких у нас обычно печатают на глянцевых журналах.

- Насмотрелась? — зло произнес он. — Это в первый и последний раз, когда я

разрешаю поднимать тебе голову и смотреть мне в глаза. Ты поняла меня, лира?

Злость и раздражение тяжелой патокой разлились по кабинету. Хотелось быстрее сбежать отсюда, но нельзя.

- Да, поняла. Я больше не буду.

- Господин.

- Что? — не поняла я и переспросила.

Разозлившись на мою глупость, капитан молниеносно оказался возле меня. Сжав рукой горло, он поднял меня над полом и прижал к стене.

- Я твой господин, а ты моя рабыня. Собственность, вещь, которую я могу выкинуть, продать или убить. Ты моя еда, блюдо, которое я спокойно могу заменить. Поняла? - прошипел он прямо в мое лицо.

Поднимать глаза и смотреть на него я откровенно боялась. Воздуха не хватало,

я задыхалась от крепкого захвата.

- Да, господин, я поняла вас, - едва смогла прохрипеть слова.

Капитан после моих слов успокоился и опустил на пол. Только шею сжимали

безжалостные тиски, но доступ к кислороду мне был открыт. Хоть на этом спасибо.

Чувство злости еще витало вокруг нас, но я отчетливо смогла понять — не я причина такого его состояния.

- Протяни руку, - приказал капитан, когда я наконец-таки смогла хоть немного

отдышаться и успокоиться.

Безвольно протянула руку, боясь вызвать новый виток злости и раздражения. Хмер, видя мою покорность, довольно оскалился и рывком припал к моему запястью.

Дикая, жгучая боль расползлась по руке, заставляя меня вырываться, кричать и плакать. Секунды складывались в минуты, а этому действию не было ни конца, ни края.

Мощный, стальной захват руки не давал вырваться. Сил вырываться уже не осталось. Я, как запутавшаяся в паутине бабочка, отстраненным сознанием наблюдала за кровавым пиршеством. Чувствовала, как меня покидают силы, как слабеют ноги и темнеет в глазах.

Он пил меня, мою кровь, не заботясь о том, что я могу умереть. В его глазах я

видела только жажду. Сострадание чуждо вампиру. Спустя пару минут меня, полуживую, все же оставили в покое. Зализав на запястье рану, капитан как ни в чем не бывало