Шрифт:
Закладка:
Алисия несколько раз неосознанно тянулась к кольцу, привязанному к поясу, пыталась сорвать его с ремня с намерением закинуть как можно дальше — в реку или ущелье, чтобы воды подземелий навсегда лишили ее опасного соблазна, но каждый раз, когда кольцо оказывалось в ее руке, она не могла оторвать от него взгляда. В причудливых изгибах неземного металла ей виделись бесконечные пути и возможности, которые могло открыть перед ней древнее знание о механизмах двемеров, которые можно было использовать для воплощения собственных идей.
«Если взять за основу ноги пауков и корпусы двемерских сфер, то получится невероятный воин. Он сможет карабкаться по отвесным стенам, а шесть лап будут гораздо устойчивее, чем одна сфера, которую использовали сами двемеры. Если я пойму, как двемерам удавалось вдохнуть жизнь в эти странные механизмы…»
Будь Алисия в своей комнате в Академии, уже бросилась бы к столу, чтобы сделать несколько чертежей. Но сейчас она усилием воли заставила себя вынырнуть из фантазий и сосредоточиться на реальности.
Она уже подобралась вплотную к трещине. Кольцо отозвалось выплеском энергии, не слишком сильным, но показательным для опытного колдуна. Что-то, не принадлежащее к миру Алисии, таилось в глубинах пещеры. Колдунья огляделась еще раз, прислушалась, но вокруг по-прежнему не было ни души. Только в паре шагов от того места, где она стояла, начинался крутой обрыв, на дне которого, метрах в десяти под ногами колдуньи, шумела мелкая речка. Алисия сжала в руке кольцо и замахнулась, но его энергия снова прокатилась по ее телу прохладной волной.
«Если мне и в самом деле удастся понять мышление даэдра, то я смогу создать совершенное заклинание призыва и подчинения. А еще — кто знает — может, мне удастся найти способ на равных общаться и с самими Лордами Обливиона».
В конце концов любопытство и тщеславие пересилили страх. Осознавая, что совершает ошибку, Алисия снова привязала шнурок с кольцом к поясу и скользнула в темную расщелину.
***
Дремора неспешно шел по покрытой пеплом земле вдоль реки, в водах которой отражались свинцовые тучи. Сегодня была не его очередь нести караул, и обычно в свободные дни он развлекался, обманывая человеческие души, забредшие на Дрожащие Острова, или поддразнивая великана, который сторожил двери в Манию и Деменцию, но на этот раз его занимали куда более интересные планы.
Дремора носил имя Эштон и еще совсем недавно служил Мерунесу Дагону, но тот проиграл его — вместе с целым отрядом — в карты принцу безумия. И, как ни странно, честно расплатился по счетам.
Когда Эштон оказался в Мании, он возненавидел нового лорда и его острова, но со временем, открыв для себя Деменцию и разобравшись в порядках, царящих во владениях Шеогората, оценил множество возможностей, которые открывала перед ним служба новому господину. Он изучил игры разума, видел множество интриг, в том числе игру-переворот, по итогу которой на место прежнего лорда встал его молодой преемник. Когда дремора осознал, наконец, безумие и вседозволенность, которую можно получить во владениях необычного лорда, в его душе — если его существо можно назвать душой — зародилась надежда на поистине великое будущее, мечта о свободе и власти, такая же безумная, как все вокруг.
«Сначала мне придется убедить колдунью, что я не опасен для нее. Не думал, что это будет так сложно. Она слишком подозрительная даже для магички. Придется выдать ей немало опасных тайн, чтобы она наконец убедилась, что может мне доверять. Потом… мне понадобится земное тело. Я слышал, что в подвалах Академии есть кузница Атронахов, которая дарует призванным существам возможность сколь угодно долго оставаться в мире людей. Я не знаю, как она работает, но Алисия так любопытна, она наверняка разберется. А может, уже разобралась…»
Река разрезала высокий серый берег и текла вниз по холму. Дремора шел против течения, его взгляд бездумно скользил по гигантским грибам и высохшим деревьям, по пепельной земле и опасным тварям, оставлявшим на ней необычные следы. Все в Деменции напоминало Эштону о царстве Дагона, в котором он провел многие тысячелетия и которое привык считать домом.
В мягком участке скалы маленький водопад пробил чашу, по берегам которой росли красные кусты с колючими ветвями. Дремора остановился у воды и поглядел на собственное отражение.
«Мой вид не слишком-то располагает к доверительным беседам», — подумал он и снял массивный шлем, но это ничуть не изменило суровости его вида.
Татуировки на лице говорили о многочисленных победах, а во взгляде красных глаз отражались отблески лавы и признаки безумия, которым было пропитано все на Дрожащих Островах.
Эштон попытался сделать выражение лица более дружелюбным, когда по его телу пробежала колючая судорога. Он уже несколько раз за сегодняшний день чувствовал, как его кольцо реагировало на что-то в том, другом мире, но сейчас разряд тока стал особенно сильным. Лицо дреморы исказилось в жуткой гримасе, которая вызвала отвращение даже у него самого.
«Надо будет поработать над своим видом», — решил он, а в следующий миг почувствовал, как пепельная земля уходит из-под ног и ее сменяют каменные плиты двемерских руин.
Едва оказавшись рядом с Алисией, Эштон привычно выхватил из ножен двуручник.
Глава 3
Темная расщелина постепенно сужалась.
«Разлом слишком прямой, почти не отклоняется ни вправо, ни влево, как будто появился от удара огромным колющим инструментом, невероятно мощной молнией или камень разошелся от взрыва. Но такой взрыв должен был уничтожить весь Черный предел…» — рассуждала Алисия в бесплотных попытках понять, откуда взялось столь странное геологическое образование.
Вскоре ей уже пришлось вытащить из-под одежды амулет, источающий в темноте голубовато-зеленое сияние. Ей не нравилось использовать его: она почти ничего не видела за границей света, а сама становилась легкой мишенью для тварей подземелья. Но выбора не оставалось: углубляясь в пещеру, она почти перестала различать контуры стен.
Алисия шла медленно и старалась заметить хотя бы следы присутствия двемеров, но не находила совершенно ничего особенного: только голый камень и выступающие из него прожилки этерия — по-прежнему слишком мелкие, чтобы тратить время на их извлечение из стены.
