Янка осторожно отошла от собаки и махнула подруге рукой.

— Я домой.

— Уже?

— Папа сегодня дома, надо пообщаться, а то только спящих друг друга видим.

В подъезде электрик менял лампочку. Рядом с ним стояла консьержка, придерживая стремянку. Девчонка поздоровалась и свернула из небольшого холла к лифту. Услышала, как опять хлопнула входная дверь, и кто-то протопал вслед за ней.

Янка нажала кнопку вызова лифта. Зайдя в кабину, обернулась.

— Вам на какой этаж?

Перед ней вполоборота стояла девушка. Та самая, из кафе. На ней был длинный жакет, волосы — темные, вьющиеся она спрятала под берет. Незнакомка не ответила, уставившись в металлическую стенку кабины. Янка настороженно покосилась на нее и нажала кнопку своего этажа. Лифт, тихо загудев, тронулся вверх.

У нее были тусклые глаза, темные круги под ними, впалые щеки. Бледные губы поджаты, будто от страха. Серая, уставшая мышь. Хотя, не старая, наверное, нет и тридцати. У девчонки в груди опять, как и в кафе, зашевелилась тревога.

Светящийся пятачок экрана над дверьми отображал цифры проплывающих этажей.

Четвертый… Пятый… Шестой…

Медленно… Слишком медленно! Да, умирает он, что ли?!

Лифт полз наверх, точно муха в сметане, тягуче, с глухим рокотом и мелкой моторной дробью. Янка опять покосилась на светящийся экран и… медленно открыла рот, расширив от ужаса глаза.

Шестнадцатый… Двадцать шестой… Один дробь два… Сто пятый… Третий…

— Мы сломались! — Сдавленно воскликнула она и обернулась.

Незнакомка смотрела на нее в упор, чуть склонив голову и набычившись. Она тяжело дышала, а в глазах плясали тени с холодным бирюзовым отливом. Янка невольно отшатнулась.

— Э-э-э, извините, вы в порядке?

Незнакомка приоткрыла рот и зашипела, а потом скрипуче произнесла.

— Фи-и-и-а, тос фи-и-и-а…

Кабину тряхнуло, маленькое удушливое пространство заполнилось темной пеленой. Девчонка с ужасом почувствовала, как на нее наваливается усталость и тяжесть. В висках застучало, сердце зашлось в неровном стуке. Горло схватил спазм.

— Фи-и-и-а, тос фи-и-и-а…

Лифт уже в который раз тряхнуло, и голова больно ударилась о какой-то выступ в стенке. Перед глазами поплыло, ноги подкосились. Девчонка от страха попыталась вздохнуть. И вдруг беззвучно зашептала губами что-то бессвязное. Это было скопление букв, формирующиеся в неизвестные, странные слова.

— Ха-а-афси-и-и, тохо, вете…

Губы зашептали уверенней, и от произнесенной абракадабры, спазм отступил, освободив горло. Ноги почувствовали твердую опору, густая пелена начала рассеиваться.

— Га-а-адина, — сумасшедшая оскалилась гримасой. Ее глаза — безумные, налитые ненавистью, почернели. Руки метнулись под пиджак. Янка успела один раз моргнуть глазами, как в воздухе блеснуло лезвие ножа.

— Эй, ты что делаешь?! Опомнись!

Девчонка отбежала к панели с кнопками и забила по ним кулаком. Рука с ножом промелькнула в нескольких сантиметрах от лица, Янка дернулась, успела перехватить запястье женщины и с силой толкнула ее в угол.

Лифт опять тряхнуло, и металлические дверцы неспешно разошлись в стороны. Девчонка пулей вылетела из кабины, но сзади ее крепко схватили за джинсовую куртку. Помня о ноже, она резко развернулась и в последнюю секунду перехватила ладонью лезвие, направленное в лицо.

— Техоро… тохо… вете… — Зашептали ее губы. — Техоро… тохо… вете….

Лицо сумасшедшей застыло маской, глаза расширились от непонятного удивления. Она испуганно вскричала, дернулась и отскочила, выпустив рукоятку ножа. Янка вдруг подумала, что не чувствует боли, а ведь она схватила ладонью лезвие. Перевела взгляд на свою руку… И изумленно уставилась на нее, глядя, как с пальцев опадают на пол растворенные, точно мед, капли металла.

— Что за… — Девчонка посмотрела на нож, валяющийся рядом, с осколком лезвия — помятым, будто оторванный кусок бумаги.

— Это что, я сделала? — Прошептала она себе. И услышала тихий неприятный скулеж. Сумасшедшая стонала, зажав рот ладонями. Янка почувствовала, что закипает злостью. — Ты кто? Ты зачем на меня напала?

— Не подходи! — Истошно закричала та и выставила руки вперед. — Не трогай меня!

— Да пошла ты, дура! Ты зачем на меня с ножом накинулась? Ну? Отвечай!

— Это не я! — Выкрикнула незнакомка, точно выплюнула, и замотала головой. — Это они. Они оплели меня, они по всему телу. Паутина, пауки, они говорят. Убить! Всех!… Помоги, а?

Женщина сползла по стене и беспомощно обмякла на полу.

— Они выматывают меня. Послушай, ты прости меня, я уже неделю не сплю. Помоги. Ты — сильная, я чувствую. Иначе, я… — Она замолчала и перевела взгляд на дверь, которая вела на запасную лестницу. Через открытый балкон, обвеваемый ветрами.

Янка быстро огляделась — напротив дверей лифта, на стене выделялась цифра семнадцать. Прилично лететь, даже очень прилично.

— Когда с тобой это случилось? — Спросила девчонка.

— В прошлую среду, уже восьмой день.

Янка присела рядом на корточки. Отряхнула ладошки — остатки металлического налета слетели мелкой трухой.

Дас ист фантастиш! Убиться веником!

— Ты отпустишь меня живой? — Девушка смотрела исподлобья, со страхом. Покрасневшие от слез глаза, темные круги… Не слабо ее прижало.

— И ты считаешь нормальным задавать мне такой вопрос? — Спросила Янка. — Никто никого не будет убивать. Запомни это. Поняла?

Та неуверенно кивнула.

— А как мне быть?

Янка не знала, что ей ответить. Покачала головой и вздохнула.

— Ты не должна никого убивать. Сделаешь только хуже. Всем.

— Кроме нас есть кто-то еще? — незнакомка заворочалась у стены и выжидающе уставилась.

— Ты же сама сказала: у тебя приказ — убить всех.

— Да, правильно. Вначале я подумала, что у меня психоз. Но потом… Потом я убила муху.

— Да ты что?! Круто! — Янка зааплодировала.

— Погоди, девочка, — незнакомка прищурилась, а ее губы тронула неприятная ухмылка. — Я увидела на стене муху и со злостью сказала — чтоб ты сдохла. Муха сдохла. Потом я еще несколько раз сделала так же, и всегда они погибали. А потом, — девушка сглотнула и тряхнула головой, точно отгоняя неприятные воспоминания. — Потом я спустила соседку с лестницы, мысленно ей пожелав — катись отсюда.

— Доставала тебя?

— Она весь подъезд достает, — отмахнулась незнакомка.

— Живая? — Ехидно спросила Янка.

— Да, что с ней сделается.

— А дальше?

— А дальше появились пауки.

Янка недоверчиво скривилась.

— Постой. Появились до того, как начали сдыхать мухи, или после