Она улыбнулась мне так лукаво, словно поймала меня на месте преступления.

– У меня не было времени упаковать это в подарочную бумагу с ленточкой. Я попросила Отэм прислать эту вещь, ведь это плод моих экспериментов там, в Орегоне.

Она вытащила из конверта плетеный браслет из коричневой кожи с серебряной застежкой.

– Обалдеть, какой красивый, – воскликнул я, рассматривая застежку.

– Она должна была выглядеть как ствол дерева, или ветка, или что-то в этом роде. Как я уже сказала, это всего лишь эксперимент.

Я не ношу украшения. Никогда. Я всегда считал, что есть что-то неправильное в том, что мужчины выбрасывают деньги на ветер, чтобы украшать себя, и что истинная их цель – просто повыпендриваться. Но ради этой штучки я бы сделал исключение. Браслет выглядел великолепно, и разве мог я отказаться носить то, что дарит мне Холли? Мне нравилась мысль о том, что она сделала это собственными руками, а теперь захотела преподнести мне. Она расстегнула браслет и надела мне на запястье.

– Ты, конечно, не обязан носить этот браслет, но в любом случае я дарю его тебе. Застежка напомнила мне о тебе. Ну, ты понимаешь… солидность, надежность…

Я схватил ее за руку и резко притянул к себе.

– Спасибо тебе.

Она пожала плечами.

– Ладно, хватит об этом, давай перейдем к твоим подаркам! – Она усмехнулась и выскользнула из моих рук. – Никто не покупал мне одежду с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет.

Мне не хотелось расспрашивать Холли о ее детстве, оно явно не было безоблачным. Похоже, она воспитала себя сама, так же, как и свою сестру. Поэтому-то мне так нравилось баловать ее.

– Если тебе что-то из них не понравится, мы можем отправить обратно и купить новые. Не думаю, что ты уже выбрала платье для этого события.

– Это какое-то безумие, – сказала она, передвигая вешалки. – Нужно расстегнуть молнии на этих чехлах, чтобы посмотреть, что внутри, верно?

Она неуверенно взглянула на меня, а затем начала доставать и рассматривать все четыре платья, издавая охи и восклицания восторга. В комнате некоторое время раздавалось что-то вроде «О, это великолепно» и «Ох, и нифига!».

– Которое из них тебе больше всего нравится? – наконец спросила она. С моей точки зрения, все они были хороши, а Холли в любом из них будет выглядеть великолепно.

– Мне нравятся все. Примерь и сделай видеозвонок сестре, чтобы посоветоваться с ней, – предложил я.

Она приложила к себе платье цвета морской волны с блестками и покрутила бедрами.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– У нее плохой вкус? – Она делилась со своей сестрой абсолютно всем, и я подумал, что примерка одежды – это такое действо, которое способствует укреплению отношений между сестрами.

– Я просто не хочу, чтобы она почувствовала себя обделенной.

– Почему это она должна чувствовать себя обделенной, когда тебе дарят что-то хорошее?

Она повесила платье обратно на плечики и сняла черное от «Том Форд» с бретелькой через шею.

– Она, конечно, очень за меня порадуется, но трейлер-парк «Саншайн» не сравнится с твоей квартирой в Найтсбридж, и мне будет неприятно думать о том, что после нашего разговора она останется одна и может почувствовать жалость к себе. Все это… как-то слишком. – Она сделала широкий жест рукой. Я не совсем понял, имела ли она в виду мои подарки, мою квартиру, Лондон… или, может быть, наши отношения?

– Слишком?

Она покачала головой и снова обняла меня за талию.

– Разумеется, нет, ты потрясающий. Мне, конечно, не терпится показать ей все эти наряды, твою квартиру, где я живу. Моя жизнь сейчас подобна волшебной сказке. Однако ее жизнь слишком далека от этого, и не стоит ей об этом напоминать.

Какой же замечательный человечек Холли, она готова скрывать свое счастье, чтобы только не расстроить сестру.

– Ты такая замечательная сестра.

– Быть хорошей сестрой – моя обязанность.

Хотел бы я, чтобы и Дэвид испытывал ко мне такие же чувства. Я все-таки нашел о нем информацию в Интернете и узнал, что он все еще работал в банке. Мне не удалось узнать, женат ли он и есть ли у него дети, возможно, если у него есть семья, он немного сожалеет о том, что сделал со мной. Может быть, сейчас он понял ценность семейных уз.

– Знаешь, я в свое время приняла множество неправильных решений, – сказала она. – Во-первых, когда съехала от родителей и поселилась в отдельном трейлере. Ведь я тогда бросила Отэм с мамой и папой. – Она грустно покачала головой, и по выражению ее лица я понял, что она этого стыдится.

– Судя по тому, что ты мне рассказывала, тебе было всего пятнадцать лет, а твоей сестре – одиннадцать. Вы были совсем еще детьми, но это не помешало тебе подделать подпись родителей на арендном договоре. Спрашивается, чего тут стыдиться?

– Знаю. Вот я и пытаюсь загладить свою вину. А Отэм даже не затаила на меня обиду из-за этого, за что я ей очень благодарна.

– Неужели вы никогда даже не ссорились? – спросил я. Конечно, их ситуации не позавидуешь, но отношения этих двух девчонок достойны восхищения.

– Нет, мы, конечно, ссорились, особенно когда жили вместе. – Она сняла с вешалки красное платье от «Валентино» с длинной струящейся юбкой, такой легкой, что она взметнулась вверх, когда Холли покрутилась перед зеркалом. – Я имею в виду, что у нас там тесно, а она все время устраивает беспорядок, что постоянно выводит меня из себя. Только один раз мы едва чуть не рассорились вдрызг. – Она отвернулась от меня и повесила платье на вешалку. – Я сказала, что не стану оплачивать ей учебу, если она уедет учиться в муниципальный колледж в Айдахо. – Холли немного сгорбилась и опустила голову. – Отэм прямо возненавидела меня за это. Но я-то знала, что она выбрала это место, потому что туда собирался переехать ее парень. А ей тогда предложили учиться в Орегонском государственном колледже, который у нас действительно считается очень крутым. При этом она могла продолжать жить дома, и это позволило бы сэкономить кучу денег на транспортные расходы.

Я кивнул, пытаясь ободрить ее. Было ясно, что она старается делать все возможное для сестры.

– Уверен, теперь она все правильно понимает.

– Я тоже на это надеюсь. Хотя она все еще то и дело об этом напоминает. – Она повысила голос почти на октаву. – Мне пришлось тяжело, потому что родители встали на ее сторону. Несколько