– Если это Макбрайды – засажу их за решетку! – пообещал он кровожадно.

Муж тихонько встал с постели, на цыпочках прокрался к подозрительной стене, а когда часть ее отъехала в сторону, громко сказал:

– Бу!

Я только глаза закатила.

Кто-то тоненько ойкнул и выронил фонарик, который, к счастью, не разбился.

– Роззи, бежим! – панически зашептал мальчишка, дергая сестру за подол.

– Соррел, ты болван. – Она поднялась на носочки и отвесила брату затрещину. – Зачем меня по имени назвал? Может, нас не рассмотрели, а ты взял и проболтался.

– Ну-у-у-у. – Он потер затылок, а дочь садовника повернулась к Этану и сказала голосом пай-девочки:

– Простите, инспектор. И вы, миссис Баррет. Мы не хотели шуметь.

– Тут какой-то идиот поставил стол! – пожаловался мальчишка и пальцем в оный стол ткнул.

– Очень умный и предусмотрительный человек, – пробормотал Этан, включая лампу.

Мальчишка заморгал и заслонил глаза рукой. Девчонка только прищурилась – и тут же широко распахнула невинные голубые глаза.

– Надо думать, к нему тоже как-то ворвались посреди ночи, – заметила я и потянулась к халату. Счастье еще, что прошлым вечером я надела приличную сорочку, а не тоненькую кружевную вещицу из тех, что купила перед свадьбой.

– Мы же извинились! – так укоризненно сказала девчонка, будто это мы пробрались в ее спальню, а не наоборот.

– Не сочтите меня невежливым. – Этан потер переносицу. Он халатов не носил, так что теперь щеголял в одних кальсонах. – Но зачем вам понадобилось, кхм, приходить сюда, да еще и в такой час?

– Вдобавок через тайный ход, – поддакнула я, протягивая мужу покрывало.

Пусть Этану нечего стыдиться – ни брюшка, ни складок на спине, ни кривых ног – но все-таки негоже смущать детские умы.

– Ну-у-у-у… – потупилась девчонка, а мальчишка сказал угрюмо:

– Я же говорил, что это плохая идея.

– Ты говорил, – подбоченилась она, – что мы вообще не должны рассказывать!

Мальчишка вскинулся.

– Не должны! Она же мама нашего друга!

– Даже если преступница?

– Так-так-так, – протянул Этан и склонил голову набок. В покрывале он выглядел одновременно смешно и величественно. – Преступница? Миссис Чемберс?

Кто же еще? Детей в Блэквуде не так много, в Лонг-хаусе тем более.

Брат с сестрой переглянулись.

– Чего уж теперь. – Он махнул рукой и отвернулся. – Рассказывай.

Девчонка отряхнула клок паутины с юбки и сообщила деловито:

– Мы видели, как миссис Чемберс прятала в саду куколок, очень похожих на живых людей.

Мальчишка шмыгнул носом.

– Там старикан был. Ну, тот, который помер.

– Он вредный, конечно, – девчонка задрала подбородок, – но даже вредных людей убивать нехорошо, вот!

Я прикусила язык, чтобы не ляпнуть: «Но иногда так хочется…» Это было бы непедагогично.

– Куколки, говорите… – Этан нахмурился.

– Думаешь, вуду? – спросила я тихо. За время жизни в Америке я была наслышана о таких штучках, хотя видеть воочию не доводилось.

Он пожал плечами.

– Вряд ли местная кухарка просто так на досуге лепит куколок из глины.

– Они не из глины были, – подала голос девчонка. – А мягкие, вроде лоскутных.

Этан отмахнулся.

– Надо проверить, – решил он и тут же принялся раздавать указания: – Соррел, Роззи, можете посидеть тут? Только тихо. Нужно будет, чтобы вы потом указали место.

И выразительно посмотрел на меня.

Я понятливо закивала. Надо сделать так, чтобы детишки не попались на глаза кухарке. Что ей стоит избавиться от лишних свидетелей?

– Мы свидетели, да? – жадно спросил мальчишка и вытянул шею.

О своем благородном порыве молчать он уже позабыл.

– Важные? – не отставала девчонка.

– Очень важные, – кивнул Этан, улыбаясь одними губами. – Люси, кажется, у нас где-то было печенье? Угостишь наших юных друзей?

– Разумеется, – заверила я, подавив невольную панику. О детях я знала мало. Чем их кормить? Чем занять? О чем с ними говорить?

Впрочем, самое время потренироваться.

– А вы куда? – Девчонка, кажется, была несколько разочарована. – Я думала, мы ка-а-ак нагрянем!..

– «Как нагрянем» – это незаконно. – Этан легонько щелкнул ее по носу. – Нужно присутствие священника и хозяина дома. Или хозяйки. Так что я пойду за ними, а вы будете есть печенье. Идет?

– Идет! – согласились детишки хором.

Я лишь вздохнула.

Этан заглянул в комнату осторожно, как в клетку тигра.

– Все в порядке?

Детишки закивали, благоразумно не раскрывая ртов. По правде говоря, я бы предпочла тигров.

– Разумеется, – широко улыбнулась я.

Не буду лукавить, соблазн прибить двух малолетних паршивцев и свалить на кухарку у меня был, но в конце концов я справилась – и с соблазном, и с детишками.

– Кхм. Ну что же, идем? – Он посторонился.

За спиной у него мялись хмурая Маргарет и бледный, но решительный викарий.

– Доброе утро, – вежливо сказала я, хотя добрым это утро точно не было.

– Доброе, – нестройным дуэтом отозвались священник и хозяйка дома.

Маргарет выглядела сонной и злой. Еще бы! Мало приятного, когда тебя будят поутру сообщением, что кухарка вместо овсянки стряпает какую-то злодейскую магию.

Священника такой поворот событий тоже не обрадовал. Как-никак, паршивая овца во вверенном его попечению стаде!

Я покосилась на детишек, которые успешно притворялись милыми и воспитанными, вздохнула и скомандовала:

– Дети, показывайте дорогу!

Когда брат с сестрой, опустив очи долу, взялись за руки и зашагали вперед, у Этана глаза на лоб полезли.

«Что ты с ними сделала?» – спросил он одними губами.

Я только загадочно улыбнулась…

Парк в Лонг-хаусе был просторный, однако по мере отдаления от центральной аллеи налет запустения чувствовался все больше. Вон те кусты наверняка когда-то выстригали по форме диковинных животных и других живописных фигур, теперь же трудно было даже угадать, какими они были когда-то. Многоуровневые клумбы превратились в нагромождения камней. Неубранные листья тоскливо догнивали на дорожках.

Руки чесались надавать по шее нерадивому садовнику, вот только вряд ли в нынешнем печальном состоянии сада есть его вина. Одному человеку не под силу справиться с такой огромной работой, тут нужен целый штат помощников. Но где его взять в наши времена?

Под ногами чавкала грязь, деревья печально шевелили голыми ветвями. Ни следа не осталось от той белоснежной красоты, что была тут всего несколько дней назад.

Я поежилась на промозглом ветру, и тут же на плечи мне опустилась ткань, знакомо пахнущая Этаном.

– Ты же замерзнешь, – шепнула я мужу.

Он только плечами пожал.

– Ничего. Это тебе надо себя поберечь.

– Тут! – прервал наши перешептывания голосок Роззи.

Она ткнула пальцем в делянку мелкой гвоздики, которая в декабре выглядела чахлой и поникшей.

– Уверена? – переспросила Маргарет скептически.

Девчонка насупилась и кивнула. Любопытно, что они делали в парке ночью? Ловили еще какого-нибудь несчастного призрака?

Я присела на корточки, провела ладонью над подсохшими кустиками и уверенно поддела край. Гвоздика отошла пластом. Обнажились корни, а в углублении под ними оказался сверток, завернутый в промасленную бумагу.

– Вот будет смех, если кухарка просто похоронила кошку, – пробормотала Маргарет.

Детишки вытянули шеи.

Этан наклонился, протянул руку…

– Что это вы тут делаете? – мрачно спросили сзади.

Детишки пискнули, викарий охнул, Маргарет чертыхнулась. Мне тоже захотелось выругаться, когда я увидела насупленную кухарку с тесаком в руке. Разъяренная женщина пострашнее любой магии будет.

– Изымаем улики, – преспокойно ответил ей Этан. – В присутствии свидетелей.

Причем