Шрифт:
Закладка:
Старейшина же не мог позволить себе даже сочувствующий взгляд. Между ними должен быть разлад, иначе таинственный враг нацелится уже на несостоявшуюся жену графа. Об отношениях Кифена и Маниэр не слышал разве что глухой.
Знал бы Доллир, что так будет, отрезал бы болтливым слугам язык прежде, чем те научились говорить.
— Граф Кифен не сделал тебя ни наложницей, ни графиней, из вариантов у тебя оставались либо вернувшийся герцог Касар, либо Валькар. Касара не стало. Значит быть тебе женой Валькара. — проговорил Доллир, словно это было очевиднейшим фактом.
— Что для клана изменит с десяток сильных вампиров? — остервенело бросила она, отворачиваясь. Видеть дедушку стало до невозможного тошно. Выходит и правда… Тогда он не следить за графом ее отправил, а подложить хотел! Думал, старый, небось, что на безводье и рак рыба, и что Кифен ее заставит, а там бы уже Доллир расстарался и все вопросы уладил, на графа надавил… Как же мерзко.
— Не знаю. Может и ничего, но когда они окрепнут, то станут надежной опорой для нового графа. У Бермиана родился сын, он и станет следующим главой. — известил Доллир и у Маниэр что-то внутри предательски сжалось. Все уже позабыли Кифена, даже его родители. Он, приведенный в этот мир насильно, жил по указке клана и им же был оставлен.
И в этом примере ей чудилось её мрачное будущее — как только Маниэр потеряет хоть какую-то ценность, ее тоже просто забудут, бросят на произвол, пока она не понадобится снова.
— Вот значит как. — сцедила она, — Как его нарекли?
— Стефиан, в честь прошлого главы Кифена. — сообщил Доллир и Маниэр блекло улыбнулась. Кифена звали Степаном, а не Стефианом, как могли не запомнить они такой малости?
Кифену уже нашли замену, не зная, жив он или мертв. Так легко, так быстро, словно их клан не ждал его несколько тысячелетий, словно он ничего не сделал для Вальдернеских, словно был никем.
— Вы растили меня для этого? — задала она свой последний вопрос, пытливо глядя на Доллира.
Старик вздохнул, опустив глаза. Он просто растил ее сильной, надеялся, что поставит Маниэр так высоко, насколько это возможно, лелеял надежду, что хотя бы она, так похожая на него в юности, будет по-своему счастлива.
— Нет, у тебя была другая роль. Но сейчас это единственное, что я могу тебе дать: хорошего мужа, который тебя защитит. — всегда покорная и послушная Маниэр взъерепенилась.
— От чего, старейшина? Герцог Касар не выстоял, так неужели Валькар сможет? Герцог опекал меня, как родную дочь, но не смог уберечь даже себя. — горькая насмешка сорвалась с губ, в глаза по-прежнему стоял вопрос.
Старик спрятал ухмылку. Наивная Маниэр, Касар всегда смотрел на нее, как на женщину, но от чего-то, к великому разочарованию старейшины, не приближался и держал дистанцию. Видать, берег для своего приемника.
— Неважно, как относился к тебе герцог. — резко отрезал Доллир, — Завтра только посмей не прийти. Если опоздаешь хоть на минуту, я выволоку тебя за волосы из гнезда и брошу в мертвой пустоши.
Ненавидящий взгляд Маниэр обжег Доллира, она гордо задрала подбородок, до боли сжав зубы. Разве у нее есть право выбора?
Впрочем, его никогда и не было.
— Слушаюсь. — бесстрастно ответила Маниэр, кланяясь. И ушла.
Доллир потер ноющие глаза. Эта девчонка! С самого детства паясничала: как разозлиться, зовет его только старейшиной, да ведет себя так, чтоб подчеркнуть свою беспомощность. Не должна внучка деду кланяться.
Почему на его веку столько всего навалилось? И обещанный переселенец, и герцог Касар… Случись все хотя бы лет на сто позже, все было б куда проще: Маниэр стала б графиней и управляла землями и советом, обрела власть и, возможно, стала бы первой женщиной, занявшей пост главы рода. Пусть и неофициально, но имела бы ту же закалку и влияние среди других вампиров.
Теперь же ее удел — нежеланный брак и потомство.
У Доллира болело сердце, но и иначе поступить нельзя — как день ясно, что Касара убили не монстры. И теперь старейшина должен сделать всё, чтоб все вокруг видели — Маниэр ничего не связывает ни с Кифеном, ни с Касаром, она простая замужняя вампирша, которая всего лишь когда-то работала служанкой графа.
Но Маниэр и ее буйной голове этого, конечно, не понять. Старейшина уже не раз жалел, что отправил ее служить графу. Кифен иномирец, вот и вскружило девчонке голову, стоило встретить кого-то выделяющегося из толпы.
Маниэр же, выйдя из кабинета главы совета старейшин, отправилась в библиотеку. Искать книгу про яды. Не Валькара этого убьет, так хоть сама выпьет. Но старейшина, словно почувствовав что-то, запретил ее пускать в лаборатории и на кухню.
Поэтому девушка решила, что прикончит жениха во вторую встречу. Или на третью, там уж как ему повезет.
В ту ночь Маниэр не спала, до самого рассвета тренировала атакующие заклинания и метала кинжалы в стены. Только из-за нее одной в гнезде стало как-то тревожно — от магии сотрясались стены, шум стоял такой, что каждый третий мечтал оглохнуть. А ей хотелось просто забыть Кифена, слова деда и жить дальше, без всяких свадеб и обязательств перед кланом.
Глава совета взболтнул кровь, разбавленную водой, и тускло посмотрел свой бокал. Деньги у клана хоть и появились, но подготовка к зимовке вышла слишком затратной. Что ж, для клана и разбавленная кровь раз в три дня — уже благодать. Раньше они в лучшем случае могли позволить ее себе раз в две недели.
Времена менялись, и Доллир надеялся, что перемены те только к лучшему. Был бы жив герцог Касар или граф Кифен, старику бы не пришлось тревожиться о будущем. Но словно назло, оба вампира, способных повести за собой клан, исчезли без следа.
Старейшина задернул магией шторы — солнце неприятно било в глаза, мешая видеть Валькара.
Вообще, в клане Вальдернеских насчитывалось около пятнадцати тысяч вампиров, но в гнезде проживало только десять, остальные либо рассеялись по территории графства, либо разбрелись по миру. И Валькар был как раз из тех, кто долгое время жил за
