– Эй, осторожнее! Это ценный экспонат! Это Аполлон Бельмосковский! – возопила директриса музея.

Не обращая на нее никакого внимания, к «Аполлону» подошли Гуров и Вольнов. Александр достал из футляра какой-то продолговатый прибор и провел им в разных плоскостях по «ценному экспонату».

– Лева, это невероятно, но внутри этого «Аполлона» имеется какой-то предмет с очень высокой плотностью вещества. Черт побери! Неужели это и есть артефакт? Как-то странно, что он попался нам на первых же шагах. Что будем делать? Ведь чтобы увидеть, то это или не то, «Аполлона» придется разбить!

Услышав его последние слова, разъяренной фурией к ним подскочила директриса музея.

– Не позволю! Не допущу! – кидаясь в драку, истошно визжала она.

– Ну, что будем делать? – отталкивая от себя излишне агрессивную «защитницу искусства», Вольнов вопросительно взглянул на Льва.

– Нам нужно найти артефакт! Любой ценой! А таких «Аполлонов», которые реально стоят пять копеек за пучок в базарный день, этот «гений скульптуры» нашлепает до хрена и больше! – язвительно рассмеялся Гуров.

Он подошел к шоферу тягача и, взяв у него большой молоток, вернулся к «Аполлону». Размахнувшись, Лев резко ударил по «шедевру». Звук удара заглушил отчаянный взвизг директрисы:

– Варвар!!!

Верхняя часть «Аполлона» тут же рассыпалась на мелкие куски, и теперь уже дружный возглас двух зычных мужских глоток: «Е-е-е-сть!!!» – заглушил все прочие звуки.

Забыв про Бахантошкина, к ним подбежал Стас.

– Лева, это он и есть? Да? Это артефакт? – как бы не веря своим глазам, зачастил он.

– Это – он! – подтвердил Лев, в такт словам добавив еще один удар молотком. – Это – он! Готово! – объявил Гуров, поднимая более чем полуметровую фигурку антропоморфного членистоногого с четырьмя руками и нижними конечностями коленками назад.

Посмотреть на это диво прибежали и грузчики, и спецназовцы, и все, кто оказался рядом. Даже директриса музея престала страдальчески подстанывать, тараща глаза на это невероятное изваяние.

В этот момент из «Рено» Вольнова вышли двое представительных мужчин. Подойдя к собравшимся, один из них, с военной выправкой, строго объявил, показав нераскрытое удостоверение:

– Граждане! Я – старший сотрудник Федеральной службы безопасности. Это может подтвердить полковник Вольнов.

– Так точно! Подтверждаю! – кивнул Александр.

– Я академик Ключницкий, – представился спутник первого, – возглавляю специальный отдел АН по аномальным явлениям.

– Друзья, с вашего позволения данный артефакт мы увозим с собой. Огромное спасибо за вашу профессиональную работу. Будем ходатайствовать о вашем награждении. – Принимая из рук Гурова изваяние «кузнечика», сотрудник ФСБ отметил: – О, какой увесистый! Всего доброго!

Они с академиком зашагали к «Рено». Следом за ними, пожав руку Льву и Станиславу, поспешил Вольнов. Когда «Рено» развернулся в сторону столицы, следом за ним помчался и «Соболь» со спецназовцами. Оглянувшись, Крячко кивнул в сторону скрюченно-унылого Бахантошкина.

– Этого фрукта заберем к себе? В наш «обезьянник»? – спросил он у Льва.

– Разумеется! – изобразил тот утверждающий жест рукой. – Артефакт мы нашли, но следствие по этому делу еще не закончено. Да и вам, мадам, в ближайшее время придется дать показания уголовному розыску. Думаю, вопросов к вам будет много. Если вы куда-то собирались ехать, планы лучше поменяйте. Станислав Васильевич, будь добр, возьми с этой гражданочки подписку о невыезде! – кивнул он в сторону ошалело хлопающей глазами директрисы музея.

Отойдя в сторонку, он созвонился с профессором Рябининым. Тот откликнулся сразу же, словно ждал этого звонка. Сообщение Гурова о том, что артефакт найден и его дальнейшей судьбой будут заниматься спецотдел ФСБ и Академия наук, профессора очень обрадовало. Как можно было понять, своего собеседника Лев застал во время какого-то то ли совещания, то ли коллоквиума. Было слышно, как Рябинин сообщил о том, что «кузнечик» найден своим слушателям. Тут же в трубке зазвучало оптимистичное «ура!».

– …Лев Иванович, вся наша команда и все, здесь присутствующие, вам и Станиславу Васильевичу выражаем свою огромнейшую признательность. Если вдруг доведется снова побывать в наших краях, звоните – будем вам очень рады!..

Попрощавшись с профессором, Гуров передал Стасу все приветы и благодарности, адресованные ему палеонтологами, после чего, сунув телефон в карман, вопросительно взглянул на приятеля:

– Ну что, завтра с утра на рыбалку? С Саньком я уже разговаривал. Сказал, что поедет!..

* * *

…И вот настал тот замечательный день, о котором так грезил Станислав Крячко! Трио приятелей отбыло на рыбалку! Минувшим днем генерал Орлов, восхищенный и даже потрясенный эффективностью работы своих приятелей-подчиненных (он до последнего мгновения сомневался в том, что их авантюрная затея с гоп-стопом фуры музейщиков окажется результативной), расщедрился аж на целый выходной! Вообще-то он должен был дать три, но, как назло, в одном из областных УВД случилось прискорбное ЧП: мерзавцы-воры из комнаты боевой славы данного УВД сперли его знамя.

Начальник данного подразделения полиции, сознавая всю деликатность момента, наглухо засекретил информацию о случившемся. Поскольку своих оперов к поиску пропавшей реликвии привлекать было рискованно (а ну как разболтают?!), минувшим днем – как раз в тот самый момент, когда Лев Гуров ударами молотка крушил «шедевр современного искусства», чтобы извлечь шедевр настоящий, исторический, начальник УВД созвонился с Орловым. Горестно воздыхая, коллега Петра слезно попросил начальника главка угрозыска направить к нему самых-самых крутяцких спецов сыскного дела, дабы те без шума и огласки вернули пропажу на место.

В порядке «алаверды» он пообещал Орлову фантастическую «поляну», лишь бы только грустно-скандальная информация не достигла всеслышащих ушей высшего начальства. Поэтому тем же днем, когда главный этап поиска «кузнечика» благополучно завершился, торжественно пожав руку приятелям и объявив им о завтрашнем выходном, одновременно Орлов объявил и о том, что уже послезавтра им будет поручена секретная миссия.

Выйдя от генерала в оптимистично-пессимистичном настроении, приятели решили завтрашний день посвятить рыбалке. Стас, хоть слишком уж и не кипятился, тем не менее временами ворчал что-то такое про «раздолбаев с генеральскими погонами». Когда они с Гуровым, покончив со всякими там бумагомарательскими делами по части отчетности, вышли на крыльцо главка, Крячко неожиданно заявил в категоричном тоне:

– Лева! Завтра едем не на Мраморные озера, а на озеро Вертлино, на то самое, что без дна. Я читал о нем в интернете. Пишут, что рыба там сама только что не лезет на берег. Ну и вообще, всякие аномальности там приключаются… А вдруг всплывет что-нибудь такое-эдакое? Ну, например… Вот недавно в Тихом океане во время шторма утонула яхта американского миллиардера… Э-э-э… Вроде бы Борстона. Ну а что? Чем черт не шутит? Вдруг всплывет кусок этой яхты?

– Стас, – являя образец безмерного терпения, Лев чуть поморщился, – я очень люблю всякие тайны и загадки, но нормальную рыбалку, безо всяких выкрутасов, люблю больше.