нравилась, — Вознесенский чуть оттаял и улыбнулся. — Славная девочка, жаль что такая беда с ней приключилась. Как отец, я понять могу, но всё же с ума сходить — недостойно дворянина.

Пожалуй, пока я ему о воплощении княжны не стану говорить. Сначала не поверит, потом обидится, а затем потребует и для себя того же.

Так я до василиска никогда не доберусь.

— Так вы не возражаете, если она погостит у нас?

— Да пусть остается хоть насовсем, — благосклонно заявил предок. — Передай, пусть навестит меня, познакомимся. При жизни я её пару раз всего и видел. До того, как… В общем, я только за присутствие образованных и воспитанных людей.

Он многозначительно замолчал, явно намекая на ночной кутеж. Но вот что, а осуждать взрослых людей за то, что они решили расслабиться… Увольте. Тем более, кроме грязной посуды, других последствий с виду не осталось.

Может у них праздник какой совместный был. Не зря же собрались старой компанией.

Получив согласие предка, я быстро попрощался и как раз успел к завтраку. Игнат подал что-то невообразимое — словно облака из белков застыли в полете, а сверху них находился яркий желток.

— Яичница Орсини, — объявил он и добавил: — Она же яичница аристократов. Приятного аппетита, ваше сиятельство.

Это было очень необычно и вкусно. Как безе, но лучше. Я лишь подивился тому, сколько бывает способов приготовить яйца.

В чудесном настроении после такого царского завтрака я вернулся к княжне, изнывающей от нетерпения.

— Ваша светлость, — официально обратился я, давая понять, что разговор серьезный. — Прежде чем закончить, я хочу вас попросить дать слово чести. Что вы никогда не станете злоупотреблять этой возможностью. Мне не хотелось бы огласки и лишнего внимания.

— Я понимаю, Александр Лукич, — девушка приложила руки к груди и горячо заверила: — Даю слово чести, я вас не подведу. Никогда не причиню вреда ни вам, ни вашим близким. И я буду очень осторожна, если только вы не попросите об обратном.

— Хорошо, — я кивнул. — Тогда…

Я положил руку на плечо ангела и дал ментальный приказ — оживи и слушайся. И вопросительно взглянул на княжну. Девушка замерла в нерешительности. Ей явно было страшно. Столько ждать и вот, момент настал и остался только один последний шаг.

Давыдова зажмурилась и шагнула в статую.

Чёрт, это было так красиво, что у меня дыхание перехватило. Камень не просто ожил, он будто засветился изнутри и стал похожим на настоящую плоть. Платье ангела заколыхалось на изящной фигуре. А крылья… Каждое перо на них шевелилось.

Лицо приобрело натуральный оттенок, а когда ангел улыбнулся, то я увидел ровные белоснежные зубы.

Результат превзошел все мои ожидания. А они и без того были самые смелые.

— Ну, как я? — игриво спросила княжна.

Даже голос её изменился, приобрел особенные чарующие нотки.

— Вы прекрасны, ваша светлость, — искренне восхитился я и поклонился.

Давыдова счастливо рассмеялась, вышла наружу и, распахнув огромные крылья, легко поднялась в воздух. Я улыбнулся и она, сделав всего пару взмахов крыльев, скрылась за углом дома. Ничего, пусть облетит свои новые владения.

Могу лишь представить каково это — не просто ожить, но и летать. Тем более времени у неё было немного, скоро придется возвращаться в призрачный облик. А пока пусть наслаждается.

Из-за дома донесся испуганный восклик Прохора:

— Матерь Божья! Спаси нас и сохрани!

А следом — приглушенный глухой звук. Похожий на то, как не очень упитанное тело падает на землю.

Глава 20

Я быстрым шагом отправился на звук. И за углом действительно обнаружил Прохора. Чувств он не лишился, просто с крайне удивлённым лицом сидел на лужайке и смотрел в небо.

— Всё в порядке? — я протянул ему руку, поднимая на ноги.

Заодно немного магии жизни влил. Я полагал, что проспят они минимум до обеда. Видимо, старая привычка вставать засветло дала о себе знать. И одна бессонная ночь этого изменить не смогла.

— Молодой господин, — слуга улыбнулся. — Вот что значит старость-то. Пора всё же завязывать с крепкими напитками. Такое привиделось…

Я огляделся в поисках ангела. Княжна виновато выглядывала из-за крупного куста, удачно её маскирующего. Ещё бы крылья не забыла убрать, было бы вообще отлично.

Но Прохор, к счастью, смотрел совсем в другую сторону.

— Не привиделось, — признался я. — Но с крепкими напитками всё равно осторожнее нужно быть. Ты только не пугайся, Прохор…

Я жестом пригласил Давыдову показаться, и она смущённо вышла из укрытия. За стариком я внимательно следил, готовый влить магии столько, сколько понадобится. Всё же не самое привычное зрелище — ангел. Почти как настоящий.

— Вот чудо-то! — вовсе не испугался, а наоборот, восхитился слуга. — Неужто вы, вашсиятство, такое натворили? Красота какая!

— Благодарю, — княжна улыбнулась. — Очень приятно познакомиться, я Ангелина.

— Святые угодники! — Прохор подпрыгнул. — Говорящая?

Ну хоть «баба» не добавил, и то хорошо.

— Прохор, не только говорящая, но и настоящая. В смысле не совсем, но…

— Я призрак, — выручила меня княжна, пока я подбирал подходящие слова. — Александр Лукич помог мне приобрести вот такой вид, на время.

— Вот чудо-то! — повторил старик. — А разве так можно? Ну это, ба… призрака то есть, в статую запихнуть-то?

Давыдова тихо засмеялась, её речь Прохора ничуть не смутила. Вот и славно, значит, впишется в нашу странную компанию.

— Получается, что можно, — я задумчиво глядел на ожившую статую.

Судя по всему, времени у девушки осталось не так много. Для начала очень неплохо, если не сказать хорошо. Пребывать в новом состоянии и управлять эфиром не каждому духу под силу.

— Ну подумайте, что творится… — старик не сводил глаз с чудесного ангела.

— Ангелина Павловна, позвольте вас на минуту, — я указал в сторону лаборатории и девушка понятливо кивнула.

Княжна попрощалась с Прохором, который так и замер с открытым ртом.

Взлетать она больше не стала, чувствовала что не сможет. Мы скрылись за домом и я поинтересовался:

— Как вы себя чувствуете?

— Удивительно, но живой! — опять счастливо рассмеялась она. — Вы извините, что напугала вашего милейшего слугу. Я аккуратно, над деревьями не поднималась. Видела, у вас там люди работают.

— Благодарю за вашу осторожность. Но здесь моя вина, не предупредил