Уны, а ее волосы – гораздо гуще и обстрижены криво и неопрятно. Но солдаты обернулись на нее лишь на мгновение и продолжили оживленный разговор. Она с облегчением выдохнула и продолжила путь к одному из немногих уцелевших деревянных домов.

Вот почему она выбрала для побега именно тот день, когда Тэренса не было. Внимательный как сокол, он бы сразу понял, что она не Уна.

– Эй, Уна! – крикнул один из мужчин, и сердце Авроры замерло. Она остановилась и попыталась сдержать дрожь в руках. Что делать? Если они узнают ее, то все пропало. – Ты что-то обронила.

Аврора опустила голову, чтобы спрятать лицо, и обернулась. Опустила взгляд в землю и на тающем грязном снегу увидела носовой платок. Она подобрала его и, кивнув мужчинам в знак благодарности, продолжила путь. Ей стоило неимоверных усилий не сорваться на бег к дому с покатыми стенами, где стояли лошади.

Когда она вошла в импровизированную конюшню, ей в нос ударили запахи лошадиного навоза и сена. В стойле находилось всего три лошади. Серая в яблоках [1] принадлежала Уне. Аврора не раз видела, как служанка уезжала в деревню на ней. Она уже сделала шаг к лошади, как раздался громкий храп. Аврора чуть не вскрикнула от испуга. В углу на скамейке, прислонившись к стене, спал мужчина. Кажется, его звали Грег.

Аврора потерла грудь в области солнечного сплетения, пытаясь утихомирить грохочущее от волнения сердце, и подошла к лошади. Она мягко погладила круп, чтобы дать кобыле привыкнуть к себе. Лошадь фыркнула и встряхнула головой, но продолжала стоять спокойно. Добрый знак.

– Уна?

Аврору будто окатили ледяной водой.

– Что? – не оборачиваясь, шепотом спросила она.

– Домой едешь?

Она кивнула.

– А почему шепчешь? Меня, что ли, разбудить боишься? – В голосе Грега звучала беззлобная усмешка. – Все равно уже разбудила.

– Я… я захворала, голос пропал. – Аврора старалась подражать деревенскому говору служанки.

– Попей горячего молока с топленым маслом, мигом поможет, – посоветовал Грег и громко зевнул.

– Спасибо.

Аврора засунула ногу в стремя и, оседлав лошадь, пустила ее рысцой. Они выехали из дома, и лошадь сама поскакала в сторону деревни.

Погони не было. Серебристый свет молодого месяца освещал ей путь, а ветер развевал короткие волосы, которые щекотали лицо и шею. Аврора почувствовала долгожданную свободу, но радоваться боялась. Еще рано. Нужно сначала добраться до Олорфа.

В деревне было безлюдно, хотя в окнах десятков домов горел мягкий свет. Аврора подстегнула лошадь, чтобы та скакала по главной дороге прямо к полю, за которым вдалеке темнел лес.

Грудь сжала необъяснимая тревога. Все складывалось подозрительно просто.

Аврора пересекла деревню, как ей казалось, меньше чем за полчаса и выехала на тракт, с обеих сторон которого простирались необъятные поля. Через лес пробираться придется в ночи. Благо небо было ясное, а луна – яркой. Достигнув первого ряда деревьев, Аврора потянула вожжи и замедлила ход. Лес казался безжизненным из-за мертвенной тишины. Словно здесь не было ни животных, ни птиц. От этого ей стало не по себе. Поэтому, когда в пугающе давящем безмолвии раздалось уханье совы, Аврора подскочила от страха, напугав лошадь. Та заржала и пустилась в галоп. Уханье повторилось, но уже в другой части леса. А спустя несколько минут непрерывной скачки Аврора услышала за спиной топот нескольких пар копыт.

– Стоять! – услышала она мужской голос сквозь грохот собственного сердца.

Это был Тэренс.

Теперь Авроре стало по-настоящему страшно.

К топоту копыт присоединилось еще несколько пар. С разных сторон доносились свист и ржание. Ее пытались взять в кольцо.

Аврора подстегивала лошадь, чтобы та скакала еще быстрее. Нельзя сдаваться. Если ее сейчас настигнут, то она больше не сможет сбежать. Низкие ветки деревьев хлестали ее по лицу, царапая щеки, а глаза слезились от холодного ветра.

Цокот копыт приближался.

– Стой! – снова раздался крик, эхом пронесшийся по всему лесу.

Авророй овладевала паника.

– Ну же, быстрее! Прошу! – подгоняла она лошадь, хотя та мчалась во весь опор.

В следующий миг произошло сразу несколько событий. Аврора услышала характерный свист, присущий рассекающей воздух стреле. Ее щеку полоснула режущая боль, и по лицу потекла горячая влага. Она вздрогнула и невольно потянула за вожжи.

– Не стрелять! – закричал Тэренс. – Вы ее раните!

Но было уже поздно.

Лошадь заржала и встала на дыбы, сбросив Аврору на землю.

Глухой стук, острая боль в затылке, и перед глазами все поплыло, погружая ее во мрак.

Когда Аврора пришла в себя, то сразу почувствовала тошноту и головную боль. Глаза заслезились от слепящего света.

– Долго же вы проспали, – услышала она спокойный голос Тэренса.

Аврора резко подскочила. Вернее, попыталась. Голова вмиг закружилась, и она со стоном упала обратно на подушку.

– Вы сильно ушиблись головой, княжна, мне очень жаль. Мой солдат пытался остановить лошадь, но не подумал, что может причинить вам вред. За это он понес заслуженное наказание.

Свист стрелы, глухой лес, ржание коня и стук копыт. Воспоминания ворохом копошились в голове, лишь усиливая ее боль. Она не смогла сбежать. Не успела.

– Как… как вы? – Она с трудом разлепила пересохшие губы.

– Как мы вас нагнали? Этот лес патрулируется моими воинами на тот случай, если кто-то попытается вас выкрасть. Вот куда я уезжал каждые пару дней. Сменял своих людей на посту. Вы были еще в поле, когда мы заметили вас.

Аврора бы расплакалась от досады и отчаянья, но сил не хватало даже на это. У нее не было ни единого шанса. Одни лишь пустые надежды.

– Вас осмотрел лекарь и приготовил снадобье, которое поможет восстановиться. И… – Тэренс замялся, но Аврора не повернулась в его сторону, продолжая безучастно смотреть в потолок. – Ваша щека… Простите, госпожа. Это моя оплошность. Я должен был лучше воспитывать своих солдат, дабы избежать подобного.

Аврора сначала не поняла, о чем речь, и уже хотела коснуться щеки, но Тэренс перехватил ее запястье. Он осторожно положил ее руку на кровать и спрятал под одеялом.

– Не стоит, княжна. Вам наложили швы и обработали мазью. К сожалению, останется шрам. Но, уверен, он не испортит вашей неземной красоты.

Раздались шаги, и Аврора зажмурилась, не желая видеть своего надзирателя.

Несколько минут спустя в комнату вошла Уна с подносом в руках.

Аврора слегка приподняла голову, и ее сердце сжалось от неприятного чувства вины. Скулу служанки украшал большой синяк. Она пострадала из-за нее.

– Прости, – прошептала Аврора. – Я не хотела, чтобы так вышло. Я просто… – Она всхлипнула. Остатки самообладания покинули ее, и глаза обожгли горячие слезы. – Я просто хотела вернуться домой к