Шрифт:
Закладка:
Какэру был удивлен способностью Ханако справляться с организационной работой. Он не смог бы выслушать пожелания стольких людей и скоординировать так, чтобы все остались довольны. Судя по всему, она последние дни спала совсем мало, чтобы Какэру и его команда смогли без проблем участвовать в соревнованиях.
Все началось с ее увлечения близнецами. Но теперь Ханако, видимо, прониклась бегом. Она стала незаменимым ассистентом команды Тикусэйсо и часто заходила, чтобы обсудить различные вопросы.
– Хана-тян постоянно проводит время с вами. Интересно, у нее есть подруги? – неожиданно спросил Кинг, когда Ханако не было рядом.
– Есть, – ответил Какэру почему-то приглушенным голосом.
Накануне Какэру видел Ханако в университетской столовой. Она весело смеялась в компании подружек.
«Кацута-сан отказывается от общения с друзьями ради работы на нас?» Какэру почувствовал раздражение от слов Кинга, хотя тот ничего плохого и не хотел сказать. Какэру поймал себя на том, что почему-то злится. Но, подумав немного, решил, что он просто устал после тренировки.
Однажды вечером в начале ноября, ужиная в Тикусэйсо, Ханако рассказывала о количестве и точках размещения волонтеров. Киёсэ и Синдо комментировали, а Ханако все записывала в блокнот.
Какэру задумался над тем, заметили ли близнецы ее чувства. Но братья были заняты ужином и никакого внимания не обращали на Ханако, которая с энтузиазмом готовилась к Хаконе Экиден.
Когда они закончили обсуждение, Киёсэ сказал:
– В следующее воскресенье мы участвуем в городском полумарафоне Агэо.
– А где находится Агэо? – спросил Муса.
– В префектуре Сайтама. Это довольно большое соревнование, в котором участвуют многие горожане – любители бега. Также туда зовут университеты, едущие в Хаконе Экиден. Участие бесплатно. И так можем потренироваться бегу по дороге, научимся занимать положение в группе бегунов после старта и тому, как пробегать мимо групп поддержки. Удачно складывается.
Кроме Какэру и Киёсэ, никто из ребят в школьные годы не участвовал в соревнованиях по обычным дорогам. В качестве репетиции перед Хаконе Экиден городской полумарафон Агэо был идеальным забегом – как по расстоянию, так и по дате. Большинство университетов, которые были отобраны для эстафеты, также прибыли в Агэо.
Впервые им предстояло пробежать более двадцати километров на настоящем соревновании. Получив возможность увидеть результаты своих тренировок, Какэру внезапно воодушевился. Он не возражал против монотонных тренировок в одиночку, но все же забеги, где он мог соревноваться с другими спортсменами, ему по-настоящему нравились.
Близнецы, однако, возражали:
– В воскресенье через неделю? У нас уже есть планы.
– Мы сколотили любительскую футбольную команду с одногруппниками из языкового семинара. И наконец-то нашли против кого играть, поэтому у нас будет матч на берегу Тамагавы.
– Откажитесь, – велел Киёсэ.
– Тогда игроков будет не хватать.
– Чтобы найти на замену пару человек, время есть. А с чего вдруг вы занялись футболом, когда вам нужно тренироваться? А что, если получите какую травму? Вы и так халтурите последние дни.
Киёсэ тоже, должно быть, чувствовал нервную атмосферу. Он говорил с близнецами так строго, как никогда прежде. Не зная, что делать, Какэру размахивал палочками в воздухе, то поднимая, то опуская их.
– Тренировки, тренировки. А есть ли смысл так много тренироваться? – Дзёдзи грубо поставил на стол миску с мисо-супом. – Тот тип, Сакаки, сказал же. Неважно, насколько хорошо мы отработаем в Хаконе, весной у нас не будет достаточно членов команды.
– Именно, – поддержал брата Дзёта. – Хайдзи-сан нас обвел вокруг пальца. А мы-то тренировались каждый день, как идиоты.
– Обвел вокруг пальца? – Киёсэ заскрипел палочками. – Когда это я вас обманывал?
– Ты сказал это в самом начале! Объединим вдесятером силы и взойдем на вершину! – закричал Дзёта. – Но это невозможно. Я все выяснил. Как бы мы ни старались, мы не сможем победить Рикудо. Мы не сможем победить в этой эстафете!
Кинг поддакнул и кивнул. Киёсэ, казалось, некоторое время копался в своих воспоминаниях.
– Это правда, я сказал тогда, что мы взойдем вершину, – кивнул он.
– Видишь, Хайдзи-сан, ты лжец! – заорал Дзёдзи.
Вокруг обеденного стола поднялся шум.
Муса спросил у Какэру шепотом:
– Это правда, что мы не можем победить, как бы мы ни старались?
– Ну…
Какэру уклонился от ответа, но Юки, ценивший теорию, был беспощаден.
– Честно говоря, это невозможно. Наше время тому доказательство.
– Ну и ну, – сидя в кресле, Никотян сильно потянулся.
– Легко предположить, как сложится забег и какая команда победит, если посмотреть на личные рекорды спортсменов. Если не произойдет чего-то из ряда вон, то, скорее всего, результат уже ясен. Возможно, такая предсказуемость – самое скучное, что есть в беге на длинные дистанции.
– Хм, – сказал Принц, доставая палочками салат из миски. – В бейсболе, футболе, баскетболе или любом другом командном виде спорта, если нет огромной разницы в способностях, не знаешь, какая команда победит. Неужели между нами и Рикудо такая большая разница?
– Большая, – однозначно ответил Юки, который, похоже, уже проанализировал данные. – Почти все постоянные бегуны Рикудо достаточно хороши, чтобы стать лучшими в любой другой команде. Кроме того, у них большой состав. Запасные, не заявленные в Хаконе, тоже сильны. Даже у их второго состава шансов на победу больше, чем у нас.
– Итак, вы хотите сказать, что Университет Рикудо – это группа элитных бегунов, а лучшие из них – наши противники? – мрачно спросил Синдо, опустив плечи.
– Как посмотреть… Может, нам и повезло? – продолжил Принц, жуя листик салата. – Второй состав не может участвовать в Хаконе, несмотря на то что быстро бегает. Хоть мы и слабы, но прошли отборочные, поэтому едем на Хаконе. Я думаю, даже если мы не выиграем, все равно дело стоит того, чтобы выступить на соревновании.
– Нет смысла, если мы не победим, – сказал Дзёдзи.
– Что это за спорт, результат которого уже известен? Зачем нам это? – Дзёта уставился в потолок.
Какэру вскипел:
– Если хотите победить, то уж точно сейчас не время играть в футбол, – огрызнулся он на близнецов. – Вам следует больше тренироваться и выступить в Агэо.
– Опять Какэру завел свою пластинку об идеалах.
– Мы тебе говорим, что желания тренироваться больше нет, – отбивались братья вместе.
– Раз нет шанса на победу, значит, не стоит и бежать? Раз вы когда-нибудь умрете, то не стоит и жить?
– Мы этого не говорили.
– Это одно и то же. Та же логика.
– Совершенно другая. И не называй это логикой, ты даже не знаешь, что это значит.
– Знаю я!
– Не знаешь! Потому что ты зверь, который только бегать и умеет!
– Давайте выйдем на улицу!
– Почему бы и нет!
– Прекратите это немедленно, – сказал Киёсэ, но они уже никого не слушали.
Глядя друг на друга через стол, Какэру и близнецы оттолкнули стулья и вскочили. Муса потянул Какэру за край рубашки, но тот отпихнул его. Ребят захлестнула детская ссора, о причине которой все уже забыли, с запутанными доводами сторон. Юки и Никотян с усмешкой наблюдали за развитием событий. Принц пробормотал в восхищении:
– Какэру в кои-то веки нашел удачное сравнение про жизнь и смерть.
Возможно, Кинг и хотел бы эмоционально поддержать близнецов, но участвовать в драке не желал, поэтому сделал вид, что к нему это отношения не имеет.
– Стойте, стойте! – Ханако тянула руки, отчаянно сдерживая Какэру и близнецов, которые вот-вот собирались покинуть кухню. – Успокойтесь! Послушайте, ведь спортсмены Рикудо тоже могут всей командой отравиться в день соревнований. Разве такого не может быть?
Обитатели Тикусэйсо отвлеклись на громкий возглас Ханако, но потом бессильно вздохнули.
– Такого не может быть… – сдержанно сказал Муса.
– В любом случае с нашими способностями нам Рикудо не победить.
Синдо тоже вздохнул, потому что высказывание Ханако ничего не решило. Однако благодаря ему Какэру и близнецы, которые вот-вот должны были взорваться, слегка остыли.
– Спасибо за еду.
Близнецы поставили свои миски в раковину. Когда они уже собирались вернуться в свои комнаты, Киёсэ окликнул их:
– Я действительно сказал, что мы поднимемся на вершину. Но я не имел в виду победу. Это может звучать как оправдание, но…
– Хватит уже, – перебил Дзёдзи, и братья пошли к себе наверх. В голосе Дзёдзи звучало и раздражение, и покорность: то ли он не хотел
