хозяином, его в ярости, когда он, чтобы выместить злость, сжег несколько десятков зомби. Дак вот, та ярость была ничем по сравнению с его нынешним состоянием. Он ненавидел нас, людей, настолько сильно, насколько это возможно. Он видел перед собой врага и желал его уничтожить. Любой ценой.

Он давит меня. Чистой силой. Стотысячетонный пресс чистой магии. Никто не сможет выдержать такое. Я это знал. И он это знал. И он уже хохочет. Мерзко, злобно, в яростном предвкушении моей смерти. Он ждал и жаждал эту смерть, и сейчас с увлечением наблюдает, как я, упав, изо всех сил пытаюсь отсрочить ее.

А я ждал этого его состояния. Когда он уверует в мою неизбежную смерть. Когда он поймет, что моя смерть — лишь дело времени. Причем очень и очень скорого. Когда эльф забудет о защите.

Потому что пришло время моего удара. Маленькая, скромненькая змея-вампир. Заклинание среднего уровня, но несущее в себе огромный потенциал, если не заметить ее действие с самого начала.

Тонкая, десятисантиметровая полоска, блеснув зеленоватой чешуей, стекла с моей ладони и, незаметная для всех, устремилась к эльфу.

Змейка, просочившись сквозь его ослабленные, не подпитываемые энергией щиты, невидимой и малоощутимой пиявкой присосалась к сапогу. Все, мне оставалось лишь ждать и максимально долго оттягивать внимание эльфа на себя, остальное, заклинание-вампир сделает само. Оно питается любой силой своей жертвы. Магической ли, жизненной ли, ему без разницы. И чем больше змея впитает, тем сложнее ее скинуть с тела.

Хотя вот со временем у меня большие проблемы. Сил по сути не было. Маны хватало лишь чтобы хоть как-то поддержать свой последний магический щит, но судя по волнам ряби, проходившем по его поверхности, он доживает последние минуты.

Краем глаза я поглядывал туда, куда прицепилась змея — она, до сей поры невидимая, стала отлично проглядываться на фоне ног эльфа. Контуры, жилы, длинные тонкие нити уходящие вглубь жертвы. Змея наливалась, каждую секунду увеличивалась в размерах, впитывая, отбирая у главнокомандующего его жизнь, его ману.

Наконец, он почувствовал слабость в ноге и, отвернув от меня горящий яростью взор, посмотрел вниз. И тут же отпрыгнул, повинуясь, скорее инстинктам, чем осознанной мысли. Конечно, когда видишь такое, волей-неволей пытаешься отдалиться от этого. А посмотреть и в самом деле было на что. Змейка, некогда маленькая, не длиннее ладони, с карандаш толщиной, теперь раздулась, обвила длинное толстое, с орочью руку тело вокруг ноги эльфа. Под полупрозрачной кожей просвечивали кроваво-темные жилы. Змея очень быстро выращивала тонкие, белесые нити, которые стремительно вонзались в тело эльфа. Она поняла, что обнаружена, и пыталась максимально прочно закрепиться на ноге Корр Терлея.

Эльф позабыл про меня, разом сняв все давление на мой щит. Он увидел другую угрозу, с которой надо было расправиться немедленно.

А змея уже не таилась. Она буквально выжирала всю доступную энергию. И от этого стремительно увеличивалась в размерах. Отвратительное тело росло на глазах. Белые нити стремительно закутывали тело эльфа в кокон, стреноживая его, обвязывая руки, залепляя глаза, заползая в рот и уши. Корр Терлей упал, не в силах удерживать огромную массу, уже почти трехметрового червя, обвившегося вокруг него.

Я пытался собрать силы, чтобы добить эльфа, нанести удар, но нет же я был пуст, абсолютно, до самого донышка.

Мысленно позвал своих Рыцарей смерти. Нет. Тишина. Или они мертвы, или мне не поддаются даже такие элементарнейшие заклинания. Привязанная ко мне струйка энергии исчезала во мне, пропадала, словно исчезая в бездонной яме. О-хо-хо, хорошо мы посражались.

Змея тем временем полностью скрыла обвитую белыми нитями, словно паутиной, фигуру эльфа. Она теперь напоминала огромный наполненный забродившим вином бурдюк — бесформенный, готовый вот вот лопнуть от переполнявших его газов. Я прикинул размеры: в длину этот лежавший червь был уже метров пять и в диаметре метра три. Это ж сколько энергии в эльфе, коль змея раздулась до таких размеров! Её уникальная способность заключается в том, что она преобразует магическую энергию жертвы в плоть, в жир, в мясо. А так как процесс трансмутации сам по себе весьма затратен по энергии… Я с трудом представляю, что за амулеты-накопители у эльфа.

Моя голова дернулась — прямо в лоб прилетела стрела. Тут же рядом воткнулась еще одна. Черт! Это сопровождающие главнокомандующего! И они до сих пор живы.

Я отскочил в сторону, пропустив буквально в паре сантиметров еще одну стрелу и резко выдернул изо лба деревяшки. И ощутил давление на свое горле. Усмехнулся про себя — воины, пришедшие с Корр Терлеем, хорошие бойцы, но с соображалкой у них туговато. Пытаются задушить немертвого.

Впрочем, они быстро исправились. Буквально через мгновение я почувствовал, как невидимые путы стягивают мои руки и ноги. Будь во мне хоть капля силы и это стреноживающее заклинание не удержалось бы на мне и пары секунд. А сейчас… Сейчас мне осталось только обреченно упасть в траву рядом с раздувшимся, безобразным червем, который все рос и рос, окончательно поглотив Корр Терлея.

Из темноты быстрой тенью вынырнул эльф. Легкие кожаные доспехи, на голове, вместо шлема, глубокий капюшон. Одна рука сжимает небольшой арбалет, нацеленный на меня, во второй находится какой-то предмет.

Эльф привязал эту штуку к моей руке и зло зашептал:

— Это отрицательный балансир, дохляк. Он будет на тебе до тех пор, пока мы не решим твою судь…

Он не успел договорить, потому что змея, увлеченно пожиравшая энергию главнокомандующего взорвалась изнутри. Обезображенные белесые куски плоти отваливались от ее тела, нити мгновенно ссыхались и осыпались неощутимым прахом — мое магическое существо умирало.

Какое-то движение зародилось внутри громадной мертвой массы. Раздвигая, разрезая острым клинком мертвую плоть наружу выбирался Корр Терлей. С ног до головы покрытый слизью и внутренностями дохлого червя, но тем не менее живой и относительно невредимый.

Да что такое-то! Да сколько же в нем силы! Мне подумалось, что он не стал бороться с моим заклинанием. Наоборот, он начал отдавать ему магическую силу. И отдавал до тех пор, пока змея не подохла от переизбытка маны.

Я обреченно закрыл глаза — этот эльф победил меня.

Попытался нащупать пальцами филактерию и не смог дотянуться до кармана. Путы сжали меня настолько плотно, что даже малейшее движение пальцев приходилось выполнять с большим усилием. Мой карман с филактерией был всего в паре сантиметров от пальцев рук. Но он был так же далек от них, как Луна от Земли.

Внутри меня зарождалась обреченность и отчаяние. Я не могу уничтожить филактерию с пергаментом внутри.