Шрифт:
Закладка:
– С ума сойти… – вырвалось у Саши.
– Элис публично принесла ему извинения и осталась жить в глубоком шоке. Ведь мало того, что она в юности перенесла травму с насилием, так еще получила новую травму – узнав, что сломала другому человеку жизнь. Обвинила невиновного!
– Это что же получается, жертва сама превратилась в чудовище? Как вообще это все классифицировать? Кому сочувствовать? Как все непонятно и странно… – раздраженно, расстроенно, недовольно пробормотал Саша.
– Ну да, вот так. Кстати, книгу «Счастливая» после этого сняли с продаж.
В этот момент мы шли по тропинке среди деревьев. Было ощущение, что мы оказались в лесу. Никого, тишина, только птицы щебечут в этот вечерний час. Лучи солнца с трудом пробиваются сквозь ветви…
– Саша, мне страшно, – вдруг призналась я. – Мне кажется, Ирине грозит опасность.
– Да ты что! Ты же говорила, что у нее скоро свадьба и вообще…
– А вдруг этот ее Аркадий – аферист?
– Почему ты так думаешь? – осторожно спросил он.
– Он делает ей слишком дорогие подарки. Он слишком быстро сделал ей предложение!
– Даш… если честно, я был готов сделать тебе предложение в первый же день, как мы с тобой встретились! – с нежностью произнес он. Остановился, обнял меня: – Будь моей женой.
– Нет, нет, потом! – возмутилась я. – Немножко рано… Я еще не привыкла!
– Даш… Ну вот честно. Ты ведешь себя так, будто мы просто друзья. А мне нужна любовь, а не дружба. Мне больно.
– Ты меня шантажируешь, да?
– Я тебя ревную.
– К кому? А-а-а, понятно… Ты об Илье. А почему ты раньше не говорил, что тебе неприятно его присутствие рядом?
– А почему ты позволила ему быть рядом… впрочем, ладно. Не стоило об этом говорить сейчас. Посмотрим.
Всю остальную дорогу мы молчали.
Пришли домой, легли спать. Ночью я проснулась от того, что Саша принялся ласкать меня. Прикосновения ведь тоже могут говорить? Кажется, Саша пытался сообщить мне, что я ему дороже всех.
Вот почему я не могу с легкой душой наслаждаться искренними, добрыми, откровенными и ласковыми отношениями? Неужели мне нужны больные, бешеные эмоции? Почему мне вдруг стал везде видеться подвох? Зачем я пытаюсь отдалить Сашину любовь?
Я ведь восхищаюсь им. Уважаю его – он каждый день старается мне угодить.
А больные эмоции – они только с плохими, ненадежными мужчинами. Мне нужна обычная человеческая любовь без всех этих вывертов и страданий. Помощь и разумная опека может нравится не меньше, чем горячка и драйв в отношениях. Я благодарна Саше за его постоянное беспокойство обо мне.
Я принимаю его помощь и заботу.
– Я люблю тебя, – прошептала я на ухо Саше. – Я всегда буду твоей.
Как же он старался в эту ночь… Сплошные фейерверки и праздничные салюты.
Утром мы проспали – и пробежку, и завтрак, и прочие утренние дела. Саше стали звонить с работы, он так и засел в своем кабинете немытым и нечесаным.
Я принесла потом ему кофе с бутербродом, поставила с краю стола и поцеловала Сашу в макушку.
– Эй, детка, ты что-то говорила мне ночью? – спросил он, не отрывая глаз от монитора. – Мне послышалось?
– Нет, тебе не послышалось. Я сказала, что люблю тебя.
…В субботу мы отправились в наш Клуб. Несмотря на дождь, пришли почти все. Кроме Ильи. Решили, что дождь ему помешал.
В торговом центре царила тишина, в кафе, кроме нас, никого больше не было.
– О чем говорить будем? – деловито спросил Костя, изучая стопку настольных игр. – Акса, есть мысли?
– Не знаю… Я как-то в растерянности. Вчера у меня клинерша окна мыла… Это к вопросу, почему сегодня дождь, кстати, примета такая… Клинерша – обычная наша девушка. Пока мыла, ей постоянно звонил какой-то мужик, ревновал ее – с кем она там и что делает. Ругался… Потом выяснилось, что он бьет ее. Я посоветовала клинерше бросить этого типа. Она сказала, что любит его, ей нравится, что он ее бьет, потому что это ужасно возбуждает и она испытывает от этого битья невероятной силы э-э-э… разрядку, и вообще, она хочет ребенка от своего буйного сожителя.
– Высокие отношения… – растерянно произнесла Людмила. – Хорошо бьет ее мужик, наверное, правильно бьет?
– Дело не совсем в битье. Экстрим привлекает некоторых. Кто-то хочет спокойствия и стабильности, а кому-то требуются эмоции, острые ощущения… – промурлыкал Макар. – В наше время эмоции дороже денег. Мы вот готовы эту клинершу осудить и заклеймить как дурочку, а она свою долю счастья получает. Да, таким вот странным образом.
– Ага, а потом этот мужик ей руки отрубит, – фыркнула Людмила.
– Это маловероятно с математической точки зрения… Но да, пожалуй, без травм и их последствий в этой ситуации не обойтись. В какой-то степени это риск, что для женщины, что для мужчины. Она может получить серьезные увечья, а он – срок, если случайно убьет ее, – пожал плечами Макар. – Но я о чем. Вы понимаете, что миром рулит не логика, а эмоции? Инстинкты и страсти?
– Это ужасно, – поморщилась Акса.
– Да потому что любовь это не про рассудок! – упрямо произнес Макар. – Человечество существует, пока нами движут страсти, поэтому мы еще хотим размножаться. А как начнем жить по уму – так и начнется постепенное вымирание. Уже началось, между прочим!
– Ты оправдываешь насилие в семье? – с удивлением спросил Саша.
– Нет. Но все безумства в мире – из-за того, что не хватает любви, – сказал Макар. – Так не хватает, что люди творят всякие глупости, рискуют иногда собственными детьми и жертвуют собой, лишь бы получить капельку счастья.
– Я иногда задаюсь вопросом, какие именно женщины имеют склонность к отношениям с абьюзерами? Кто потом попадает в криминальные сводки, – задумчиво произнесла я. – Возможно, те женщины, что считают ревность признаком любви. Те, которым нравится, когда кто-то хочет ими владеть и их контролировать, те, которые ставят
