Она недоверчиво качает головой.

Коул теперь в ее душе. Он часть ее, так же как и она часть его.

Но это не меняет того, что он натворил.

— Ты лжец, — шипит она, отстраняясь от него. Обвинение пронзает ее грудь, и она понимает, что это потому, что она чувствует его эмоции. — С самого начала, ты… какого, собственно, черта, Коул? — кричит она, отстраняясь от него. — Внизу мертвое тело! Почему ты… о Боже…

Котенок, напуганный вспышкой гнева Бри, начинает мяукать, требуя внимания.

— Ты никогда не хотел, чтобы это был мой выбор, — продолжает она, слезы текут по ее лицу. — Ты не оставил мне выбора. С того момента, как я встретила тебя, ты манипулировал мной и обманывал.

Приводящий в бешенство мужчина качает головой, подхватывая котенка на руки. — Это неправда. — Но его губы сжаты в тонкую линию, и она знает, что задела за живое.

Ее грудь продолжает болеть, ее эмоции смешиваются с его агонией и ее отчаянием. Их ароматы сливаются, сочетание мощное и совершенное.

Она не хочет признавать, что, несмотря на все ее негативные эмоции, в ее душе есть чувство правоты.

— Разве нет? — огрызается она, вытирая слезы.

Трудно злиться на него, когда он смотрит на нее с обожанием на лице.

— Мне очень жаль, — просто говорит он.

Это приводит ее в ярость, но ее внутренняя Омега ликует оттого, что она больше не одна.

Но она вымотана.

Шок, стресс и брачный укус вызвали у нее желание свернуться калачиком и отдохнуть.

— Сожаления недостаточно, — бормочет она. — Не за то, что ты сделал.

— Ты была в ступоре, — настаивает он. — Я… ты не была…

Она впервые слышит, чтобы он не находил слов. Она чувствует его неуверенность через связь, и ее первое побуждение — успокоить его.

Но она не может, только не после всего, что произошло.

Он может быть ее парой, но он причинил ей боль, и это не то, что можно исправить простыми извинениями.

— Я боюсь тебя, — добавляет она, не в силах больше смотреть ему в лицо. — Я была в ужасе с того дня в тюрьме. И с тех пор ты только и делаешь, что пугаешь меня.

Он молчит. Она подумывает о том, чтобы сбежать от него, но не хочет проходить мимо места убийства внизу.

Кроме того, она не хочет расставаться с ним.

У нее от этого тошнит в животе.

Она говорит себе, что это из-за брачных уз.

— Мне больше нечего тебе сказать, — выдыхает она. — Просто скажи мне, когда все будет убрано.

Свернувшись в клубок, она забирается под одеяло и предается изнеможению.

Для нее все это слишком тяжело вынести.

***

Когда она открывает глаза, Коул сидит за столом и что-то бормочет.

Сначала она думает, что он обращается к ней, но потом видит, что котенок у него на руках.

Он кормит его из бутылочки.

Она садится с широко раскрытыми глазами, когда он обращается с существом с нежностью, о которой она и не подозревала, что он обладает.

Первобытная часть ее в восторге.

— Все убрано, — мягко говорит он ей, не отрывая взгляда от нежного оранжево-белого лица. Он больше не во всем черном, на нем облегающая светло-серая толстовка и темные джинсы. Его волосы уложены, а с лица смыта кровь.

Она восхищенно наблюдает, как Коул подбадривает котенка, пока тот жадно пьет из бутылочки. Он нежно гладит его по голове, другой рукой нежно поглаживая пушистое горло, следя за тем, чтобы он правильно глотал.

Исчез тот ужасающий Коул, которым он был раньше.

Все, что находится перед ней, — это добрый человек с нежным сердцем.

Благодаря их связи она может чувствовать его удовлетворение от заботы о котенке.

Это причиняет ей эмоциональный удар.

— Откуда ты знаешь, как все это делать? — шепчет она в замешательстве.

— Моя мама — кошатница и садовник, — мягко улыбается он, встречаясь с ней взглядом. — Я вырос на попечении котят.

Она упирается.

Этот человек-монстр вырос в окружении котят?

— Так вот откуда ты узнал о суккуленте, — медленно произносит она. — И что символизировали белые розы.

Он кивает. — Мы вместе работали в саду с тех пор, как я был ребенком. А когда мы этим не занимались, мы ухаживали за кошками.

Котенок продолжает пить под нежным руководством Коула, в то время как Бри изо всех сил пытается осознать то, что он сказал.

— Ей около четырех недель. Она могла бы есть влажный корм, но предпочитает бутылочку.

— Она?

Он кивает. — Невероятно редко, чтобы оранжевая кошка была женщиной.

Она моргает, шокированная тем, что он выкладывает случайные факты о котенке после того, как застрелил ее соседа из дробовика.

Она ошеломлена, что он может быть таким нежным после всего, что он сделал.

— Хочешь попробовать покормить ее? — спрашивает он низким голосом.

Она больше не знает, чего хочет.

Но теперь они связаны.

Итак, она неуверенно кивает, и он присоединяется к ней на краю кровати.

— Когда ты успел раздобыть все это? — спрашивает она его, разглядывая котенка. Его крошечная мордочка покрыта молоком, и он смотрит на нее, издавая мягкое мяуканье.

— Пока ты спала. Я поехал в больницу для животных в Элмвуде и попросил у них припасы.

Он протягивает ей котенка, и Бри укачивает его у себя на коленях.

— Вот так, — бормочет Коул, протягивая руку и направляя ее руки. Через несколько секунд она кормит котенка из бутылочки, в восторге от сосательных звуков, которые издает котенок.

Это очень далеко от того, что произошло несколько часов назад.

Они сидят в тишине, Коул наблюдает за ней, пока котенок не наедается досыта, пока не откупоривает бутылочку и не закрывает глаза от блаженства. Он берет котенка и нежно укутывает его обратно в одеяла.

Это заставляет ее сердце болеть.

— Ты должен мне правду, — тихо говорит она, когда он поворачивается к ней. — Всю.

Он кивает. — Спрашивай меня о чем хочешь.

Он берет ее за руку, и она не останавливает его. Их связь поет, и чувство завершенности наполняет ее от его прикосновения.

Она сглатывает. — Ты ответственный за убийства в Элмвуде и других местах поблизости?

Больше всего на свете она хочет, чтобы ответом было «нет».

Если ее пара — серийный убийца…

Его взгляд смягчается. — Да.

Ее внутренности сжимаются, а кровь превращается в лед. Она прижимает руку ко рту и закрывает глаза, пытаясь не дать вырваться рыданию.

Ее пара — серийный убийца.

Мужчина, с которым она связана, ее Альфа, — убийца.

Ей хочется кричать.

— Сколько людей ты убил? — она задыхается.

Он качает головой. — Я не уверен, что ты хочешь