избрать Ватию". Такая избирательная деятельность указывает на то, что должность эдила имела силу в Помпеях и что эдил выбирался на относительно свободных и честных выборах, а не назначался императорским самодержцем в Риме.

Даже в империях, чьи правители не имели никаких демократических притязаний, демократия могла процветать в местных условиях. В царской империи, например, повседневная жизнь миллионов сельских жителей управлялась сельскими коммунами. Начиная по крайней мере с XI века, в каждой коммуне обычно проживало менее тысячи человек. Они подчинялись помещику и несли множество обязательств перед своим господином и центральным царским государством, но обладали значительной автономией в управлении своими внутренними делами и в принятии решений о том, как выполнять свои внешние обязательства, такие как уплата налогов и отправка новобранцев. Община выступала посредником в местных спорах, оказывала экстренную помощь, следила за соблюдением социальных норм, распределяла землю между отдельными домохозяйствами и регулировала доступ к общим ресурсам, таким как леса и пастбища. Решения по важным вопросам принимались на собраниях общины, на которых главы местных домохозяйств высказывали свое мнение и выбирали старейшину коммуны. Решения, по крайней мере, пытались отразить волю большинства.

В царских деревнях и римских городах была возможна форма демократии, потому что был возможен содержательный общественный разговор. Помпеи в 79 году н. э. были городом с населением около одиннадцати тысяч человек, так что каждый мог предположительно сам судить, был ли Лукреций Фронто честным человеком, а Марк Церриний Ватия - пьяным вором. Но демократия в миллионном масштабе стала возможной только в современную эпоху, когда средства массовой информации изменили природу масштабных информационных сетей.

 

СМИ ДЕЛАЮТ ВОЗМОЖНОЙ МАССОВУЮ ДЕМОКРАТИЮ

Средства массовой информации можно определить как способность быстро соединять миллионы людей, даже если их разделяют большие расстояния. Печатный станок стал важнейшим шагом в этом направлении. Печать позволила дешево и быстро выпускать большое количество книг и памфлетов, что дало возможность большему числу людей высказывать свое мнение и быть услышанными на большой территории, даже если этот процесс все равно занимал время. Это позволило поддержать некоторые из первых экспериментов в области широкомасштабной демократии, такие как Речь Посполитая, созданная в 1569 году, и Голландская республика, основанная в 1579 году.

Некоторые могут оспорить характеристику этих государств как "демократических", поскольку полными политическими правами обладало лишь меньшинство относительно богатых граждан. В Речи Посполитой политическими правами обладали только взрослые мужчины, принадлежавшие к шляхте - дворянству. Их насчитывалось до 300 000 человек, или около 5 % всего взрослого населения. Одной из прерогатив шляхты было избрание короля, но поскольку для участия в голосовании требовалось преодолевать большие расстояния до национального съезда, немногие воспользовались своим правом. В XVI и XVII веках участие в королевских выборах обычно составляло от 3 000 до 7 000 избирателей, за исключением выборов 1669 года, в которых приняли участие 11 271 человек. Хотя в XXI веке это вряд ли звучит демократично, следует помнить, что все крупные демократии до XX века ограничивали политические права узким кругом относительно богатых людей. Демократия никогда не является вопросом "все или ничего". Она представляет собой континуум, и поляки и литовцы конца XVI века исследовали ранее неизвестные области этого континуума.

Помимо избрания короля, в Польше-Литве существовал выборный парламент (Сейм), который одобрял или блокировал новые законы и имел право накладывать вето на королевские решения по налогообложению и иностранным делам. Кроме того, граждане пользовались целым рядом неприкосновенных прав, таких как свобода собраний и свобода вероисповедания. В конце XVI - начале XVII веков, когда большая часть Европы страдала от ожесточенных религиозных конфликтов и гонений, Польша-Литва была толерантной гаванью, где в относительной гармонии сосуществовали католики, греческие православные, лютеране, кальвинисты, евреи и даже мусульмане. В 1616 году в королевстве действовало более ста мечетей.

Однако в итоге польско-литовский эксперимент по децентрализации оказался непрактичным. Страна была вторым по величине государством в Европе (после России), занимая почти миллион квадратных километров и включая большую часть территории современных Польши, Литвы, Беларуси и Украины. В нем отсутствовали системы информации, коммуникации и образования, необходимые для ведения содержательного политического разговора между польскими аристократами, литовскими шляхтичами, украинскими казаками и еврейскими раввинами, рассеянными от Балтийского до Черного моря. Кроме того, механизмы самокоррекции были слишком дорогостоящими, парализуя власть центрального правительства. В частности, каждый депутат Сейма был наделен правом вето на все парламентские законы, что приводило к политическому тупику. Сочетание большого и разнообразного государства со слабым центром оказалось фатальным. Содружество было разорвано центробежными силами, и его части были разделены между централизованными автократиями России, Австрии и Пруссии.

Голландский эксперимент оказался более удачным. В некоторых отношениях Голландские Соединенные Провинции были даже менее централизованными, чем Речь Посполитая, поскольку в них не было монарха, и они представляли собой союз семи автономных провинций, которые, в свою очередь, состояли из самоуправляющихся городов и поселков. Эта децентрализованная природа отражена в форме множественного числа, в которой страна была известна за рубежом - Netherlands на английском, Les Pays-Bas на французском, Los Países Bajos на испанском и так далее.

Однако в совокупности Объединенные провинции были в двадцать пять раз меньше по площади, чем Польша-Литва, и обладали гораздо более совершенной системой информации, связи и образования, которая тесно связывала их составные части. Объединенные провинции также стали пионерами новой информационной технологии с большим будущим. В июне 1618 года в Амстердаме появился памфлет под названием Courante uyt Italien, Duytslandt &c. Как следовало из названия, в нем содержались новости с Итальянского полуострова, из немецких земель и других мест. В этом конкретном памфлете не было ничего примечательного, кроме того, что в последующие недели выходили новые выпуски. Они выходили регулярно до 1670 года, когда "Курант из Италии, Дуйтсландта и т. д." объединился с другими серийными памфлетами в "Амстердамский курант", который выходил до 1903 года, когда он был объединен в "Де Телеграаф" - крупнейшую газету Нидерландов по сей день.

Газета - это периодическая брошюра, и она отличалась от прежних разовых брошюр тем, что имела гораздо более мощный механизм самокоррекции. В отличие от разовых публикаций, у еженедельной или ежедневной газеты есть шанс исправить свои ошибки и стимул сделать это, чтобы завоевать доверие публики. Вскоре после появления Courante uyt Italien, Duytslandt &c. дебютировала конкурирующая газета под названием Tijdinghen uyt Verscheyde Quartieren ("Вести из разных кварталов"). Газета "Курант" считалась более надежной, поскольку старалась проверять свои материалы перед публикацией, а "Тийдинген" обвиняли в излишнем патриотизме и сообщении только благоприятных для Нидерландов новостей. Тем не менее обе газеты выжили, потому что, как объяснил один