Завтра нужно будет отправить письмо Тиберию и уладить конфликт: неизвестно, что ему написала Диана. Но, главное, нужно помириться с ней и сделать вид, что все хорошо. А затем либо вышвырнуть ее поскорее в Помпеи, либо утопить в море вместе с ее любимым рабом, пока она не наделала еще больше глупостей и не испортила им с Эни жизнь. А еще лучше будет, если они с Дианой помирятся, тогда Тиберий закроет глаза на пустяковую ссору. А потом она отправит девчонку в Помпеи и подошлет к ней убийц. И до Помпей Диана не доедет.

Улыбнувшись своей гениальной идее, Талия допила вино и пошла к гостям. Плевать, что она так и не смогла родить Тиберию ребенка, ее жизнь все равно будет прекрасной. Никуда Тиберий от нее не денется, а от Дианы она избавится позже. Ради такой сладкой мести можно подождать и продолжать улыбаться обнаглевшей падчерице.

Талия вернулась в зал, с неудовольствием отметив, что комедия Полуния только началась. Окинув взглядом гостей, Талия убедилась, что гости довольны. Этот бездарно блеющий козел способен был развлечь публику. Талия улыбнулась Лукреции, которая сидела подле магистрата и следила, чтобы его кубок не пустел, и стала высматривать Энеиду, собираясь сказать ей, чтобы уделила внимание Маркусу, но дочери нигде не было.

Среди гостей не было ни Энеиды с Гнурром, ни Демедия и Селесты, ни Маркуса. Только младший Аврелий сидел и гоготал над постановкой Полуния.

Талия тяжело вздохнула и пошла к столу, вспомнив, что ничего не ела с самого утра. Она вяло жевала мясо, надеясь, что Эни сейчас с Маркусом, а не с Селестой и ее противным братцем.

* * *

Кай следовал за своей госпожой, которая торопливо шла по дорожкам сада. Он догадывался, куда она идет, и беспокоился. Впрочем, все время, что Кай находился на этой вилле, ему не было покоя. Удивительно, он всегда отличался хладнокровием и стойкостью.

Именно эти качества помогли ему вынести первые годы рабства, освоиться в школе и выстоять на арене. Зная, что каждый может оказаться врагом, он сохранял спокойствие души и трезвость ума. Наблюдать, выжидать, опережать – так учил отец. Всегда быть начеку. Но почему-то именно рядом с Дианой покоя не было ни в сердце, ни в мыслях.

Пытаясь сосредоточиться, Кай считал, сколько охранников встретилось на пути, пока они уходили все дальше в сады, и недовольно отметил, что охраны снаружи было довольно мало. Большая часть была у виллы или на самой вилле. В саду же бродило от силы пять-шесть охранников.

Кай снова уставился на спину госпожи, гадая, не холодно ли ей в такой роскошной, но тонкой тунике с открытыми плечами. Сегодня Диана была одета в небесно-голубые цвета, которые так украшали ее и подчеркивали красоту смуглой гладкой кожи. В ней все было идеально, начиная с украшений с сапфирами, заканчивая выкрашенными в золото сандалиями. Теми самыми, в которых она ездила с ним на побережье. Шелковый пояс на талии развевался от ее быстрого шага. Нестерпимо хотелось ухватиться за него и дернуть, заставив госпожу остановиться. Но Кай этого не сделал, продолжая следовать за ней в зеленый лабиринт сада.

– Диана, хочу заметить, что чем дальше мы идем, тем меньше охраны. – Кай не боялся, что не сможет ее защитить, скорее, хотел начать разговор.

А поговорить было о чем – он совсем ее не понимал. Вчера она весь день избегала его, относясь как к пустому месту, совершенно не замечая. Да еще провела весь день в компании Талии и Эни. Ему показалось это странным, учитывая, какая злость накрыла ее позавчера, когда она увидела следы побоев на его спине. Кай подозревал, что Диана что-то задумала, но даже помыслить не мог, что она отважится на открытый конфликт с Талией. Это было весьма опрометчиво, и теперь ему придется еще внимательнее следить за взбешенной хозяйкой виллы.

– Не думаю, что нам что-то угрожает, когда вся знать Мизен у нас в гостях, – усмехнулась Диана, не сбавляя шаг.

– Диана, остановись, – попросил Кай. – Нужно поговорить.

Она вздрогнула от его слов и замерла, глядя на любимый фонтан со статуей Аполлона.

– Я хочу помолиться. В тишине. Давай поговорим позже?

Она даже не обернулась к нему, и Кая охватила жгучая ревность. Захотелось встряхнуть ее и спросить, сколько можно его игнорировать. Все, что он делал, он делал ради нее и ее благополучия, а она не посчитала нужным рассказать ему о том, что написала в письмах, о том, что планирует хихикать и танцевать со скользким Цезарием, который вполне мог быть убийцей.

Диана была холодной и молчаливой на манер своего любимого солнечного бога. И сейчас не хотела слушать ни его опасения насчет Маркуса, ни новые сведения про Эни, ни просто помириться.

– Диана, прошу. Это важно. – Кай очень хотел взять ее за руку и заставить обратить на себя внимание, но не знал, как она это воспримет.

Он слышал ее слова про вольноотпущенника, видел, что она по-своему пытается его защитить, но так и не мог понять, что она на самом деле думает о нем. Жалеет как раба, воспринимает как друга, на которого обижена, или все-таки видит мужчину? Первые два варианта его не устраивали, а третий казался фантазией, особенно после того, как она улыбалась Цезарию во время танцев. От воспоминаний о том, как тщедушные руки Маркуса касались его госпожи, на Кая накатила новая волна ревности.

Кто-кто, а Маркус Цезарий точно ей не пара.

– Хорошо, Кай. Говори, – сдалась Диана, все еще пряча от него свои красивые глаза, как в первые дни знакомства.

– Диана, я не рассказал тебе о наказании, чтобы ты не… Чтобы ты не делала того, что сегодня. Я не хочу добавлять тебе проблем.

Кай с трудом сохранял свое хваленое спокойствие: отстраненный тон Дианы прожигал его насквозь, а взгляд был холодным, как северный ветер.

– Нет, Кай. Я давно должна была поставить Талию на место, а не играть в дипломатию. Она совсем сошла с ума. И ты не добавляешь мне проблем, а я делаю лишь то, что считаю верным.

– Диана, лучше держи нейтралитет и не наживай еще больше врагов, их и так много, – не выдержал Кай и пошел к ней, намереваясь схватить ее за руки и не отпускать.

– О чем ты? Враг у меня один – тот, что напал в спальне. Талия не враг, а постоянная заносчивая неприятность. – Диана скрестила руки на груди и гордо задрала