Шрифт:
Закладка:
Шествие миновало ворота и вступило под тень низкого свода. Внутри храма царил полумрак. Янди, по-прежнему не поднимая глаз, поглядывала по сторонам. Она узнала ряды огромных глиняных сосудов, среди которых пряталась прошедшей ночью. Темный проход вел в большой чертог, куда свет проникал сквозь продушины под самой крышей. Жрицы остановились и все как одна склонились в поклоне перед стоящей на алтарном возвышении краснолицей улыбающейся богиней. Тела богини было почти не видно — так густо его увивали бусы и ленты. У подножия статуи теснились корзины и расписные запечатанные горшки. Янди заметила на алтаре множество толстых русых и рыжих кос, свисающих до самой земли. «Похоже, женщины жертвуют богине свои волосы, — мельком подумала она, пока жрицы обходили чертог вдоль стены, направляясь дальше. — Но что-то я тут не видела стриженых…»
Они снова долго шли полутемным проходом. Никто по-прежнему не мешал Янди следовать за Аюной, но вокруг плотным кольцом шагали крепкие девицы с дубинками, не сводя с царевны глаз. Наконец откуда-то повеяло сладкими благовониями, и они вошли в небольшой и довольно уютный зал, устланный коврами. Очевидно, это была трапезная: в середине стояли низкие столы, блюда на них источали дразнящие ароматы. Под ногами служанок крутились пестрые кошки. Дым сизыми клубами поднимался над большими глиняными курильницами, так что у Янди даже защипало глаза.
При появлении Аюны служанки, разносившие кушанья, разом склонились перед вошедшей. Одна из них с улыбкой повела царевну на возвышение между двумя курильницами — очевидно, самое почетное место. Аюна оглянулась, отыскивая взглядом Янди.
— Только посмотри, сколько тут кошек! — воскликнула она. — Помнишь нашу придворную кошку в Лазурном дворце? Очевидно, ее привезли из этих краев…
— Госпожа, кошки — это хорошо, но я не вижу верховной жрицы… — начала было Янди.
Но тут ее отодвинули — на этот раз явно нарочно. Новая служанка выступила вперед, держа перед собой сверток. За ней следовала девушка, которая несла большую миску с водой.
— Божественная, соблаговоли поесть, — проговорила одна из молодых жриц. — Потом мы заплетем тебе волосы и оденем в платье, достойное дочери Небесного Знаменосца…
Аюна приветливо улыбнулась говорившей и с любопытством потянулась к свертку в ее руках.
«Аоранг ночью говорил, что в обряде будет участвовать только он, — с нарастающим беспокойством подумала Янди. — Впрочем, ему Ашва так сказал, а кто поручится, что это правда…»
Две служанки развернули платье. Оно оказалось длинным, белым, сверху донизу покрытым вышитыми узорами. Янди сразу не понравилось это одеяние. У накхов в белое одевали только мертвых. Но погребальные рубахи были без вышивки, а это платье расшито колосьями, полными зерен… «Да оно же свадебное, — догадалась Янди. — Что они тут затевают?!»
Дым благовоний клубами поднимался к потолку и расплывался под ним сизым ароматным туманом. Янди отпихнула в сторону невесть как оказавшуюся перед ней белобрысую жрицу… «Знакомый запах! — подумала лазутчица, втягивая носом горько-сладкий аромат. — Откуда я могу его знать?»
Сестры Найи тоже очень любили разнообразные курения. Одни прогоняли грусть, очищали разум и придавали сил, а другие могли вогнать в сон, да такой, что и не проснешься… Ну конечно!
— Госпожа! — Янди рванулась вперед. — Отойди от курильниц…
Однако не успела царевна обернуться, как Янди с силой ударили сзади по голове, и все погрузилось во тьму.
* * *
Янди очнулась в незнакомом, темном и зловонном месте, на твердом глиняном полу. Девушка чуть приоткрыла глаза и из-под ресниц быстро огляделась. Кажется, ее заперли в какой-то каморке. Никого, кроме нее, здесь не было. Янди тут же села, зашипев от боли, — резкое движение отозвалось болью в затылке. Она прикоснулась к голове и обнаружила большую шишку именно там, куда ударила бы сама, чтобы надежно оглушить врага. Впрочем, она и не сомневалась, что храмовые стражницы умело владеют своими дубинками.
«Не убили сразу — уже хорошо, — думала Янди, внимательно изучая свою тюрьму. — И даже не потрудились связать… Добрый знак! Они думают, я обычная служанка, — вот и пусть дальше думают…»
Каморка, в которой заперли Янди, сперва показалась ей просто пустым чуланом. Но чем дольше она изучала ее, тем меньше ей тут нравилось. Гладкие выбеленные стены без окон — только продушины под самым потолком. Через них еле-еле сочился свет. В дальнем углу — дыра в полу, у другой стены — длинный низкий стол с каменной столешницей, при виде которой Янди передернуло. Пустая каморка пахла страхом и кровью. Янди хорошо знала эти запахи…
Преодолевая боль в затылке, она поднялась на ноги и принялась изучать дверь. Однако, в отличие от плетеных дверей в глиняных домах, эта была собрана из досок и обита бронзовыми полосками.
«Вряд ли меня тут заперли надолго, — подумала Янди, прислушиваясь. — Белая ведьма проведет свой проклятый обряд, вернется и займется мной. Стало быть, у меня есть время до вечера, чтобы убраться отсюда. Эх, Аюна, если бы ты только мне поверила! Аоранг, бедняга, вряд ли мы с тобой еще увидимся…»
За ней пришли куда раньше, чем она ожидала. Янди как раз прикидывала, как бы ей добраться до крыши, чтобы попытаться разобрать ее, когда за дверью послышался звук множества шагов. Янди тут же спрыгнула на пол со стола, опустилась на колени и съежилась, опустив голову.
Снаружи послышалось лязганье засова, дверь отворилась, и внутрь вошли две стражницы. За ними последовали две молодые жрицы — они вели под руки Владычицу Полей. Янди заметила, что дверь затворили снаружи, — стало быть, там остался еще кто-то. Слепая была в просторном белом платье, расшитом золотом и бисером так густо, что жрица едва переставляла ноги под его тяжестью. «Да она совсем слабая. Больна, что ли?» — с удивлением отметила Янди. Белые волосы еще пахли горько-сладким дымом, которым одурманивали царевну.
— Поднимись, девка! — раздался приказ.
Янди поспешно встала. Худая как плеть рука с длинными пальцами коснулась головы девушки и провела по ее волосам. Янди огромным усилием удержалась, чтобы не скинуть эту руку.
— Смотри мне в лицо…
Взгляд нечеловеческих глаз с розовыми прожилками под белыми ресницами уперся в лоб пленницы. Жрица не говорила больше ни слова, только дыхание ее чуть участилось, но у Янди вскоре возникло отвратительное ощущение щекотки под лобной костью. Казалось, жрица забирается своими паучьими пальцами ей прямо
