Шрифт:
Закладка:
— О Исварха… Скажи по правде, мудрый Ашва, это обязательно должен быть я или это просто ее блажь? Разве в ваших землях недостаточно молодых и сильных мужчин?
Облакопрогонник усмехнулся:
— Владычица Полей избрала тебя, а ты еще и недоволен? Неужто она в самом деле так неприятна тебе… или ты настолько предан другой?
— Так и есть, — сердито ответил Аоранг. — И даже не спрашивай ее имя.
— Тоже мне тайна… Что ж, преданность достойна уважения… — Ашва на миг призадумался. — Хочешь, мы наведем морок и вместо Владычицы ты узришь на ложе ту, кого любишь всей душой и сердцем? И обнимешь ее без смущения…
Аоранг слегка покраснел.
— Это незачем, — отрезал он. — Я все исполню. Но прежде скажи, что будет с царевной.
— Ее не обидят.
— Прости, но этого недостаточно. Ее отпустят? Ты можешь поклясться перед лицом своих богов?
— Да, — почти не колеблясь, сказал Ашва. — Дочь Ардвана здесь чужая. Когда она станет не нужна, ее отпустят с миром.
— А меня?
Они молча смотрели друг на друга.
— Так я и знал, — прошептал Аоранг. — Хорошо, я согласен.
Глава 5
Начало жатвы
Поутру царевну и Янди разбудили петухи. Они начали перекликаться еще затемно, так что привыкшая даже во сне ловить непривычные звуки Янди вскинулась и начала оглядываться. Но ничего сколько-нибудь опасного не было. В их глиняном домике, греясь у теплой жаровни, как ни в чем не бывало лежали три кошки. Одна из них подняла голову от неожиданного шороха, поглядела на девушку сверкнувшими во тьме белыми глазами, проговорила «мур!» и, как показалось Янди, улыбнулась.
— Почудится же, — проворчала Янди, снова ложась и заворачиваясь в овечью шкуру.
Но сон уже ушел. Лазутчица вновь и вновь вспоминала подслушанный ею разговор в храме неведомой богини. И все сильнее убеждалась: ничего хорошего ждать не приходится. Причем опасность грозила не столько Аюне, сколько Аорангу — и, похоже, ей самой.
Наконец круглое отверстие дымохода посветлело — снаружи рассвело. Один из молодых жрецов принес крынку парного молока и большую круглую лепешку.
— Ашва уже ждет вас, — сообщил он.
Жрец и впрямь самолично сидел на козлах запряженной повозки, глядя куда-то вдаль неожиданно усталыми глазами.
— А где Аоранг? — спросила царевна, оглядываясь.
— И где Рыкун? — подхватила Янди.
— Мохнач ушел вперед, — коротко сказал жрец. — Решил дать побегать большому коту. Здесь его все же опасаются. Но мы скоро их догоним…
Он помог царевне забраться под плетеный полог.
— А где давешний возница? — спросила Янди.
— Без него управимся, — резко ответил жрец. — Садись, не тяни!
Янди устроилась рядом с ним на козлах, чтобы по возможности хорошенько рассмотреть дорогу. Кто знает — возможно, обратно придется добираться без провожатых… Если вообще придется…
Вскоре повозка тронулась с места. Деревянные колеса грохотали по застывшим от ночного холода колеям. Ворота селения остались позади, по сторонам потянулась степь, озаренная бледным утренним солнцем. Ашва, прищурившись, поглядел на небо и вздохнул.
— Снега все нет, — пробормотал он.
— И Аоранга нет, — заметила сидящая рядом с ним Янди.
— В самом деле. — Аюна приподняла одну из циновок, закрывавших стороны возка, и выглянула наружу. — Ни Аоранга, ни Рыкуна нигде не видать! Они точно ушли прогуляться?
— Значит, они уже в храме, — буркнул Ашва.
— В храме? Где же он?
— А вон там, — подсказала Янди. — Ведь это храм? Мы туда едем?
— Болтай поменьше, языкастая девица, — буркнул старый жрец, поворачивая повозку к высокому строению, что поднималось на покатом холме неподалеку. При свете солнца оно показалось Янди куда больше, чем ночью. Стены его были разукрашены узорами, которых она в темноте не заметила. Аюна с любопытством разглядывала росписи — на ее вкус, грубые и дикарские, но волнующие воображение. Женщины в длинных платьях, с распущенными волосами, с человеческими и кошачьими головами, засевали или жали поля, шествовали с дарами в процессиях, возносили моления каким-то страхолюдным существам… Значение многих рисунков было царевне непонятно, и она попросила Ашву объяснить их, пока повозка медленно ползла вверх по склону пологого холма.
— Кому молятся те девушки на росписи? Святое Солнце, у нее два лица и шесть грудей! Так у нас изображают дивий…
— Это Великая Матерь, Двуликая, наша госпожа Дана, — сухо объяснил Ашва. — В начале времен она пришла, чтобы заселить этот мир. Потому мы все и поклоняемся ей.
— В Аратте знать не знают никакой Даны.
— Эка невидаль, — дернул плечом жрец. — Если все время только и глядеть на солнце — ничего иного вокруг не увидишь.
— А почему так много кошачьих мордочек?
— Это долгая история.
— Расскажи!
— Когда Мать Матерей создавала зверье, — неохотно начал рассказывать Ашва, — она породила и тех, кому надлежало править им для прославления ее имени и исполнения воли. Все это были мужчины, в которых человеческого и звериного было поровну…
— Но эти существа — мужчины — очень скоро позабыли, для чего были созданы, — подхватила вдруг Янди. — Они начали враждовать между собой. Они погибали в схватках столь часто, что Мать Матерей обеспокоилась, выживут ли творения ее рук. Тогда она создала из себя и послала в наш мир Первоматерь Дану, благую и милосердную… А в помощь ей дала Великого Кота…
Ашва уставился на девушку изумленным взглядом:
— Откуда ты все это знаешь?! Это древнее сказание, известное лишь в наших землях…
Янди вскинула голову и посмотрела старику в лицо:
— Отец рассказывал мне, когда я была ребенком. Он знал много чудесных сказок, они врезались мне в память…
Старик явственно побледнел:
— Если ты говоришь правду…
Однако поговорить им не дали. Повозка уже подъезжала к воротам храма, где толпились встречающие царевну жрицы. Янди насчитала три дюжины женщин — от служанок, что подхватили Аюну под руки и помогли выбраться из возка, до крепких телохранительниц в безрукавых рубахах до колен, перехваченных кожаными ремнями. Раздалось слаженное пение, вперед выступили молодые жрицы в белом и принялись кидать под ноги Аюне горсти зерна из корзин. Царевна приосанилась и милостиво улыбнулась.
— Наконец-то достойная свита, — удовлетворенно заметила она, оглядевшись.
— Будь она неладна, — пробормотала Янди, пересчитывая взглядом телохранительниц.
Тех оказалось не меньше десятка. Она оглянулась, но Ашвы с повозкой уже не было видно рядом. Тогда Янди протиснулась вперед в толпе, догнала
