Шрифт:
Закладка:
— Сколько же бедной девочке пришлось выслушать от тебя. Через какие унижения она прошла по твоей милости! Как ты пытался настроить ее против нас, выставляя какой-то мерзкой проституткой.
— Мне действительно очень жаль, что так вышло. Я признаю, что это было некрасиво с моей стороны.
— Некрасиво — это еще мягко сказано! Я не могу подобрать слов, чтобы описать то, насколько это подло, мерзко и омерзительно. И я имею в виду не только ситуацией с Наталией.
— Мама… — с жалостью во взгляде произносит Эдвард.
— Ты долгое время врал мне и всем своим близким и доказывал, что у тебя все хорошо. Но потом мы неожиданно узнаем, что ты расстался с Наталией, предал Терренса и Ракель и втянул их в историю с наследством. И чтобы окончательно добить нас, ты заявляешь, что готов отказаться от своей семьи и убить ее ради огромных денег и в конце обвиняешь меня в том, что я люблю тебя меньше, чем твоего брата.
— Я прекрасно все понимаю… Знаю, что я не сделал ничего такого, чтобы кто-то похвалил меня и сказал, что гордится мной.
— После того, что ты натворил, тебе уже никогда не скажут такое, — уверенно и сухо заявляет Ребекка. — Может, раньше у тебя был шанс заслужить похвалу, но после целой кучи подлых поступков ты можешь лишь мечтать об этом.
— Ты права… — тихо, покорно соглашается Эдвард и склоняет голову. — И это справедливо. Терренса все хвалят, потому что он и правда молодец. А я не сделал ничего, чтобы заставить кого-то гордиться мной. Мне и правда жутко стыдно признаваться людям в том, что у меня ничего нет: ни денег, ни дома, ни машины, ни нормальной одежды… Ничего!
— Вот как ты заговорил? Теперь у тебя Терренс хороший?
— Мама…
— Знаешь, Эдвард, это похоже на лицемерие. На попытку выйти сухим из воды, оправдать себя и свои поступки и сделать так, чтобы все забыли о том, что ты натворил.
— Я не пытаюсь оправдаться. Я всего лишь говорю правду и хочу знать, как получить еще один шанс доказать, что мои любовь и уважение к близким более, чем искренние.
— Да что ты говоришь! Ну лично я не собираюсь так легко верить тебе. Я не забыла, как грубо ты разговаривал со мной в прошлый раз. Думаешь, мне было приятно слышать твои обвинения в том, что я не люблю тебя? Да и еще говоришь, что ты всегда был обузой для нас с твоим отцом. Мол Терренс был желанным ребенком, а ты родился случайно.
— Я сказал все это со зла! — отчаянно восклицает Эдвард. — Мне было жутко обидно! Обидно, что я никогда не был кому-то нужен. Отец всем видом давал понять, что я его не волную. Он никогда не интересовался тем, что со мной происходило, что я чувствовал, чего хотел, с какими проблемами сталкивался… Никаких советов я от него не слышал, а уж о задушевных разговорах о проблемах подросткового возраста я мог только мечтать. И ты… Ты не показывала такой уж огромной любви ко мне… Не интересовалась мной все те годы, что мы жили в разлуке… Всегда возвышала только лишь Терренса, делала его центром своей Вселенной… Мне было жутко обидно, что ты всегда ставила в пример либо отца, либо Терренса, и никогда не говорила, что гордилась мной хотя бы за какую-нибудь мелочь. Я всего лишь хотел получить немного любви, которой мне всю жизнь не хватало. Страдаю от того, что не получил того, что досталось моему брату.
— Вот в чем ты уж точно не прав, так это в том, что я не вспоминала тебя, когда твой отец забрал тебя с собой. Я могла никому ничего не говорить и скрывать свою боль под широкими улыбками. Но я каждый день думала о тебе. О том, где ты был, что с тобой случилось, каким вырастишь… Каждый день я молилась о том, чтобы однажды встретиться с тобой. Но узнав от твоего отца, что ты сбежал из дома и пропал, мои надежды постепенно начали таять. Я даже начала с ужасом думать, что тебя не было в живых. Последние несколько лет я жила с мыслью, что мой младший сын мертв, потому что полиции так и не удалось разыскать тебя. Ты представить себе не можешь, какое облегчение, смешанное с шоком, я пережила, когда увидела тебя в тот день в доме Терренса! Я не могла поверить в это и думала, что мне показалось, что там был молодой парень, похожего на твоего брата.
— Думаешь, мои надежды разыскать родных не начали пропадать после нескольких лет безуспешных поисков? Да я вообще хотел все бросить и смириться с тем, что мне не суждено воссоединиться с теми, кого так хотел встретить! Если бы не удачное стечение обстоятельств, я бы вряд ли сейчас сидел здесь и разговаривал с тобой. И мечтал о том, чтобы стать человеком, которым ты могла бы по-настоящему гордиться. Которым все бы гордились. Которому не сказали бы, что он бездельник и лузер, который ничего не добился и умеет лишь жить за счет других. Который предпочел бы быть всю жизнь бедным и питаться тем, что найдет на помойках, чем предать свою семью и убить ее лишь потому, что так хочет дядюшка Майки. Этот старый хрыч, который уже не остановится ни перед чем, чтобы… Чтобы отомстить отцу за то, что тот получил любовь, которая не досталась ему.
— А ты, похоже, уверенно идешь по его пути и мечтаешь убрать с дороги своего брата потому, что его все любят, и им все гордятся.
— Я мечтаю убрать с дороги только лишь дядю и его дружков. Хочу спасти свою семью от того, что этот человек может сделать. Может, я выглядел глупо, пытаясь спасти вас по-своему. Но какие бы ни были мои поступки, они преследовали лишь одну цель — заставить дядю оставить нас в покое и вернуть все, что на самом деле должно принадлежать отцу. — Эдвард с тихим вздохом переводит взгляд на свои руки. — Впрочем, даже сделав это, я вряд ли стану героем для всех. Ибо уже давно все испортил и потерял доверие всех близких. Мне нет оправдания.
— Неужели ты правда хочешь доказать, что любишь свою семью?
— Очень хочу. Буквально умираю от желания вернуть любовь и доверие семьи.
— Ну раз так, то откажись
