по темной тропинке до офиса, я обнаружила, что дверь приоткрыта, а изнутри льется слабый свет. Минни и Микки, припав к земле, низко рычали, не отрывая взгляда от чего-то внутри комнаты, и даже не обратили на меня внимания. Я вошла внутрь.

– Джейн. – Из теней в дальнем конце комнаты появился Эван.

Я охнула: на белой рубашке алели пятна крови.

– Вы ранены!

– Нет, не он, – донесся слабый голос сбоку.

Повернув голову к трем плоским мониторам в другом конце комнаты, транслирующим сводки по финансам, где чьи-то лица что-то тихо бормотали под бесконечные котировки акций, я увидела скорчившегося на кушетке Рика Мак-Адамса.

Я снова ахнула.

Лицо его превратилось в окровавленную маску, пиджак, штаны и обувь – все было в темных багровых пятнах. Прижатое к голове полотенце тоже пропиталось насквозь. Я не могла отвести от него глаз. Эван схватил меня за руку:

– Он говорит, что знает вас. Это правда?

Вздрогнув, я наконец посмотрела на Эвана.

– Виделись как-то раз. Что произошло?

– Когда вы встретились?

– Месяц назад. Он узнал «Ауди» и поехал за мной.

– Почему вы мне не рассказали?

– А с чего мне было рассказывать? – Я снова посмотрела на Рика. – Ему нужно в больницу.

– Как больно. Я здорово облажался, – произнес Рик. – Сказал ему позвонить вам. Вы будете свидетелем.

– Ей придется быть свидетелем, – ответил Эван, а потом обратился ко мне: – Он пробрался на частную территорию, нарушив судебный запрет. За ним погнались собаки, он оступился, упал и разбил голову.

– Ложь, – пробормотал Рик.

– Когда я его нашел, он был в отключке. Я погрузил его в машину и привез сюда. «Скорую» вызывать он отказывается.

– На вид он серьезно ранен. – Высвободившись, я подошла к Рику. Роскошные светлые волосы слиплись и потемнели, корни поблескивали от сочившейся из ран на голове крови, а кончики покрывала засохшая корка. – Ему немедленно нужно в больницу.

– Нет, – возразил Рик. – Никакой «скорой». Отвезите меня сами. – Отняв полотенце, он тут же приложил его обратно. – Черт, я умру от потери крови…

– Не умрешь, – возразил Эван. – От ран на голове всегда много крови, но все не так страшно. – Развернувшись, он прошел в другую комнату и появился с новым полотенцем. – Прижми покрепче. Я отвезу тебя в больницу.

Рик сменил багряное полотенце на чистое и с видимым усилием сел.

– Я не сяду в одну машину с тобой, – возразил он. – Она меня отвезет.

– Нет. – Эван сделал шаг ко мне, будто из желания загородить. – Я не позволю втянуть ее.

Втянуть меня во что?

– Или меня везет она, или сделка отменяется.

– В таком случае она отменяется, – низким, опасным голосом отрезал Эван. – Я звоню парамедикам, они известят полицию, и мы оба рискнем – и посмотрим, кто выиграет.

Рик что-то неслышно пробормотал.

Вдруг я обратила внимание на совершенно обычные звуки офиса вокруг: звонок телефона даже в такое время, звуки приходящих сообщений в компьютере, приглушенные голоса дикторов в телевизоре. Мигающий свет придавал обстановке какой-то ненатуральный вид, точно из черно-белого кони.

– Все в порядке, я его отвезу, – решила я.

– Я не могу вам этого позволить, – отрезал Эван.

– Это не ваше решение. А мое. – Я обернулась к Рику. Прижимая к голове полотенце, он, пошатываясь, поднялся на ноги. В пару широких шагов Эван оказался рядом, поддерживая его.

– Пункт неотложной помощи есть в Пасифик-Гроув, – сказал мне Эван. – Берите его машину. Я поеду следом.

– Никаких карманных докторов, – возразил Рик. – В Монтерее есть нормальная больница. И никаких преследований. – С помощью Эвана он двинулся к двери, а потом отпрянул: – А собаки?

– Они не бросятся, видя меня рядом.

Я вышла за ними следом. Овчарки вскочили, яростно лая.

– Тихо! – прикрикнул Эван, и они тут же смолкли, продолжая, впрочем, угрожающе рычать.

Эван рывком распахнул дверцу «Рэндж-Ровера», и Рик тяжело рухнул на сиденье.

– Ты упал у себя. Это ясно?

– Я понял. Я же сказал, что так и сделаю.

Эван повернулся ко мне:

– Вы уверены, что справитесь?

– Да. Ему нужна помощь.

– Послушайте, – уже более мягким тоном продолжил Эван, – если ему станет хуже, останавливайтесь и вызывайте «скорую». Если нет, оставьте его машину у больницы, я пошлю водителя забрать вас.

– Я сделаю все, что посчитаю необходимым. – Забравшись на водительское место, я завела двигатель.

– Вам надо на шоссе 1 до съезда на Пеббл-Бич, больница прямо за ним, там будет знак. Езжайте быстрее, боль просто невыносимая.

Выехав от особняка на петляющую лесную дорогу, я безуспешно пыталась проглотить ком в горле. Желудок свело. Рик стонал на каждой трещине и ямке в асфальте. Мы только доехали до середины первого крутого поворота, когда он неожиданно потребовал:

– Остановитесь!

– Что такое? Вернуться? – ударив по тормозам, не поняла я.

– Нет. Туда я не вернусь. Тут все и случилось. Тут он напал на меня. – Рик указал на лес. – Я видел его. Белая рубашка, фонарь – там была тропа, и я пошел за ним.

– В одиночку, в темноту?

– У меня был фонарик в телефоне, ясно? Я недалеко прошел, вон там есть крест. Красный крест на могильном холме. У него здесь тайная могила.

Я с сомнением покосилась на него.

– Он не хотел, чтобы я увидел, подобрался сзади и ударил меня. – Рик снова застонал. – Дьявол, как же больно. Езжайте дальше.

Всю дорогу до автострады он молчал, а потом, когда машина выбралась на более ровную поверхность, немного оживился и даже сел прямее.

– Что вы вообще так поздно делали в поместье?

– Осматривался. Это огромная дикая территория, улики могут быть где угодно. Раньше нельзя было, иначе этот чокнутый Гектор меня бы нашел.

– И как вы забрались внутрь?

– У меня свои способы, – уклончиво ответил он. – У меня есть право находиться здесь. Половина всего принадлежит моей сестре. Совместно нажитое имущество, таков закон в Калифорнии. Все делится пополам. – Он опустил козырек от солнца и, приподняв полотенце, посмотрел во встроенное зеркало: – Выглядит хреново. Езжайте быстрее.

Я нажала на газ. Все, что он говорил, звучало сомнительно, но, может, я смогу вытянуть из него еще что-нибудь.

– Вам нужно кое-что знать, – начала я. – Ваша сестра перестала принимать лекарства: она их не глотала, а прятала в туфлях. От этого у нее могли снова проявиться суицидальные наклонности.

– Это он вам сказал?

– Я сама нашла таблетку в ее туфле. Клозапин.

– И что же вы делали с ее туфлями?

– Рылась в ее гардеробной, – напрямую ответила я. – А потом Эван с Аннунциатой нашли еще таблетки, и у них есть беспристрастный свидетель, присутствовавший при обыске.

– И откуда вы знаете, что