адресовано ему, Сэму Бергеру, то и все остальное лишь спектакль. Тогда это абсурдная глобальная конспирация, в которой задействовано еще больше лиц.

Каким образом он взялся за это дело? Через Ди. Которая, судя по всему, занималась делом, напугавшим до смерти матерого Томпу. Но это невозможно. Ди была единственным в мире человеком, на которого Бергер мог положиться на все сто процентов.

Да.

Черт, это невозможно.

А Рита? Рита Олен, заставившая Бергера открыть ей душу, завоевавшая его доверие, солнце на его затянутом тучами небосклоне. Она тоже замешана? Это она предложила Бергеру расследование, убедилась, что закусил удила, расставила декорации таким образом, чтобы он нашел камеру наблюдения и наткнулся на загадку, от которой невозможно отступиться. За миллион крон.

Только для чего он им нужен?

Какая роль во всем этом предназначалась Сэму Бергеру?

И что такое все это? Зачем?

Не задействована ли в этой постановке еще одна актриса? Та, что возникла в кадре со своим огромным псом? Та, на кого Надя наставила пистолет, чтобы уж точно достичь нужной степени драматизма, чтобы Бергер набросился на это дело?

Отилия. Отилия Гримберг.

Таких сексапильных женщин Бергер давно не встречал. По совместительству человек, отвечающий за камеры наблюдения.

Отилия. С татуировкой на запястье, словно обращенной к нему. Сердечко. Имя «Сэм», пронзенное стрелой. Капля крови.

Кровоточащее сердце.

Может, это вовсе и не настоящая татуировка?

Что, черт возьми, все это значит?

Зазвонил телефон. Бергер ответил.

— Думаю, тебе стоит подъехать, — произнес Самир.

* * *

Стоял чудесный августовский вечер. Теперь вокруг скамейки в парке у Норр Меларстранд царило оживление. Самир, с ноутбуком на коленях, поджидал Бергера.

— Нервничаешь? — спросил Самир.

— Осталось полтора часа, — ответил Бергер. — Что у тебя?

— Примерно столько же времени уйдет у тебя, чтобы доехать туда на машине, и то если будешь гнать. Да, у меня кое-что есть. Один из арендованных автомобилей попал на камеру, без всякого превышения скорости, в местечке под названием Брандбу, в пятнадцати километрах к северу от шлюза Карла Спарре. А потом ничего. Я имею в виду, дальше по направлению к Людвике. А должен был отметиться и там, у нас там круглосуточная камера. Об этом лучше не спрашивай.

— И?

— Я позволил себе посмотреть, кто владеет участками в окрестностях Брандбу, сравнил вручную с фотороботом. И через пару часов мне удалось отыскать водительское удостоверение одного землевладельца.

Самир открыл ноутбук. На экране возникло шведское водительское удостоверение крупным планом. На фотографии — мужчина лет сорока, без особых примет, если не считать славянской внешности. Самир приложил к экрану фоторобот.

— Не знаю, — произнес он. — Это он?

Бергер внимательно вгляделся в один портрет, потом в другой. Присмотрелся к овалу лица, к глазам, носу, щекам, рту.

Непонятно. Он действительно не мог понять точно.

Тогда Бергер извлек свой мобильный телефон и открыл лучший снимок из Акалладалена, где лицо стрелка почти полностью закрыто бордовой кепкой. Теперь пазл сложился. Подбородок, щеки. Сходство не было идеальным. Но достаточным.

Да, оно было достаточным.

Неожиданно для самого себя он поцеловал Самира в лоб и сказал:

— Черт возьми, Самир, ты гений.

— Иван Гранстрём, — произнес Самир со странной улыбкой. — Имя, по крайней мере, говорящее.

— И где находится его дом?

— В лесу вблизи деревни Бастмура. Я тебе только что отослал индекс и обозначение его участка. А также точные координаты.

Бергер взглянул на мобильник, письмо действительно дошло. Он снова поцеловал Самира в лоб и побежал к машине.

Его служебный автомобиль стоял в строго неположенном месте на площади Кунгсхольм. Сев в машину, Бергер достал мобильный телефон.

На минуту задумался.

Если все это фейк и мастерски разыгранный спектакль, актуально ли вообще время В? Стоит ли так торопиться? Если Наде не угрожает реальная опасность? Если никто ее через час не обезглавит?

При этом все сходится. Мужчину, «похитившего» Надю, без сомнений, зовут Иван Гранстрём. И у него без сомнений есть уединенный хутор в Бергслагене, близ деревни Бастмура. И с большой долей вероятности там есть подвал.

Бергер принял решение. Оставалось полтора часа.

Им придется пройти этот путь до конца. Все-таки существует минимальный риск, что Бергер ошибся и что Надя действительно сидит в подвале и страдает. С вулканическим черным песком во рту.

Что безумец и правда безумен.

Они должны поставить точку.

Он принялся писать Молли Блум, одновременно набирая номер на телефоне.

* * *

Она шла по коридору. Повсюду было темно, если не считать просачивающегося из дверных щелей света. Она слышала какие-то приглушенные крики. Одна из дверей в конце коридора была приоткрыта, свет оттуда лился чуть ярче. Она подошла к двери, заглянула внутрь. Там возвышалась огненная постель. На ней двое занимались сексом — безудержно, с упоением. На любовь это совсем не было похоже. Казалось, постель полыхает от одних их движений. Она отвернулась. В темноте коридора прямо перед ней возникло лицо. Жесткие глаза с нечеловеческим взглядом. На голом торсе рослого мужчины были видны погоны полковника, набитые на кожу в виде татуировки.

— Я знаю, тебе это нравится, — произнес мужчина без всякого выражения.

И вот он уже тащит ее за волосы к пылающей постели. Прежде чем он бросит ее на кровать рядом с совокупляющейся парой, она успеет отчетливо различить красную неоновую надпись за окном. Свобода.

Свобода.

Она открыла глаза. Ее разбудила какая-то вибрация. Как будто это могло иметь значение. Она все равно ничего не видела. Окна автомобиля совершенно запотели.

На телефоне десяток пропущенных звонков. Она нажала на зеленую трубку.

— Молли?

— Да, — глухо ответила она.

— Я звонил сто раз, — послышался возмущенный голос Бергера.

— Я отключила звук.

— Ты где?

— Не знаю.

— Ладно, примерно?

— Думаю, где-то в районе Кальхэль.

— Чудесно. Мы нашли его. В Бергслагене. Едем туда оба, прямо сейчас, место называется Бастмура. Отдельный хутор в лесу. Я послал тебе координаты.

— Ты о ком? — спросила Блум.

— О похитителе, — ответил Бергер. — Который, судя по всему, вовсе и не похититель. Его зовут Иван Гранстрём. Само похищение было инсценировкой. У меня есть доказательства. Но это не значит, что там все безопасно. Если приедешь раньше меня, заходи внутрь. Сосредоточься на времени В. Туда ехать полтора часа. Гони на полной скорости.

Раздался сигнал телефона. Пришли координаты.

Блум немного посидела, моргая, взглянула на гротескно большие часы арендованного автомобиля.

— Хорошо, — ответила она.

Он повесил трубку. Она включила кондиционер, ввела координаты в навигатор. Подождала, пока внешний мир вновь обретет контуры, выключила телефон и поехала.

* * *

Бергер завел машину. Блум опережает его минут на тридцать. До времени