– Ладно, верю. Ты все еще работаешь тренером по футболу? Я вот почему спрашиваю: следов взлома нет, дверь гаража цела. Может, ее просто забыли запереть, – сказал Хёрд. – Ты не терял ключей или не забывал где-нибудь?

– Нет, они на месте. Наверно, тут не заперто было. – Вороненок нахмурился. – А все-таки для меня это неожиданно. Мама всегда так психует из-за этого, считает, что все должно быть заперто. А там этого барахла просто навалом. Когда-то никто ничего не запирал[11], а сейчас уже не так.

– Да, это всегда так: раньше было лучше и трава зеленее. – Хёрд улыбнулся своей мысли. – А ты не знаешь: у кого-нибудь еще ключи от дома были?

– Нет, ты лучше об этом предков моих спроси. Насколько мне известно, ключи только у меня и у сестры, Ханны, – ответил Вороненок. – Ну, ладно, старик, не буду вам больше мешать. Я же просто приехал родителей проведать. – Он помахал рукой и вошел в дом. На пороге он снова посмотрел на Эльму и в этот раз так ухмыльнулся, что у нее сделался спазм желудка. Наперекор собственной воле, она боязливо опустила глаза и почувствовала, что краснеет.

Когда они вернулись в полицейское управление, Хёрд был не похож на себя. Он выглядел погруженным в раздумья, его лицо было серьезным. До сих пор Эльма ни при каких обстоятельствах не видела, чтобы он терял самообладание. Он как будто всегда точно знал, как быть. И хотя в его присутствии она порой чувствовала себя без пяти минут трудным подростком, она восхищалась его позитивным настроем и уравновешенным поведением. Ее начальник в столице был совсем из другого теста. Он, судя по всему, считал, что человек на его должности обязан держать с подчиненными определенную дистанцию. Она всегда слегка побаивалась его и не знала, как вести себя в его присутствии, – и была уверена, что именно этого он и желает. Она по нему не скучала, – хотя скучала по своим рейкьявикским коллегам.

– Гюлла, будь так любезна, сделай нам новый кофе. И не помешало бы принести кофейник сюда, – попросил Хёрд Гюллу, держа дверь для Сайвара и Эльмы. Как только техотдел закончил работу, они поспешили в полицейское управление, и находящиеся там сотрудники стали с любопытством расспрашивать их, что у них нового. Но Хёрд не стал сразу отвечать на вопросы, а сказал, что созовет всех попозже. Они разместились в маленькой комнате для собраний и выложили на середину стола коробку, которую передал им техотдел.

– Ну, – сказал Хёрд, задумчиво поглаживая подбородок, а потом взял пакетик, за рассматриванием которого его застала Эльма. – Вот это было найдено в машине Элисабет. – Он выложил пакетик на стол, и Эльма с Сайваром склонились над ним.

В пакетике была маленькая бумажка. На ней было всего две строчки: адрес и телефон.

– Может быть, это нам чем-нибудь поможет? – предположил Сайвар и посмотрел на Хёрда. – Это, наверное, кто-то, с кем Элисабет собиралась встретиться.

Хёрд кивнул, и Эльма каким-то образом почувствовала, что ему не нравится написанное на этой бумажке. В дверь постучали, и Гюлла внесла кофейник и миску печенья. «Не обращайте на меня внимания», – сказала она. И все же никто не проронил ни слова, пока она не вышла.

– Это адрес Бьяртни Хендрикссона и Магнеи, – сказал Хёрд, когда дверь закрылась и они остались одни.

– И номер. Он принадлежит Бьяртни, – сказала Эльма, которая уже успела пробить этот номер по поисковику в своем телефоне. – Что мы знаем о Бьяртни Хендрикссоне? Я знаю, что они с отцом руководят фирмой по продаже недвижимости в Акранесе. Я помню Бьяртни со школьных лет, но в остальном могу сказать о нем мало.

– Да, они вместе ей руководят: братья Тоумас и Хендрик. Но, по-моему, скоро Бьяртни один возьмет на себя все руководство, – сказал Хёрд. – Ты ведь знаешь, кто такой Бьяртни Хендрикссон. Ты ведь отсюда давно уехала?

– Очень давно.

– Бьяртни – один из тех, кого здесь все знают, – объяснил Хёрд. – Он – заметная фигура в местной общественной жизни, в экономике, и когда-то хорошо играл в футбол.

– Как и Хендрик, – прибавил Хёрд.

– Он женат на Магнее. Которая преподает младшеклассникам. И, по-моему, женат счастливо, – сказал Сайвар.

– Давайте не будем сразу делать никаких выводов. Этому должно найтись какое-нибудь объяснение. В иное я просто не верю, – поизнес Хёрд.

– Но Элисабет не звонила Бьяртни, – заметила Эльма. В распечатке данных из телефона Элисабет номера Бьяртни не было. Также Эльма сомневалась, что Элисабет могла позвонить ему не со своего номера.

– Но она записала его адрес и телефон. Может быть, она к нему ездила. Не связаться ли нам с ними? – Сайвар и Эльма посмотрели на Хёрда, а он кивнул.

– Да. Видимо, так нам и придется сделать, – ответил Хёрд. Он откашлялся, быстро встал и оставил их в кабинете вдвоем.

У Хёрда было много достоинств. Он хорошо умел находить выход из любой ситуации, был внимателен и бдителен. В силу этого и многого другого он и выбрал работу в полиции. Его сильные стороны как раз подходили для такой работы. Он с легкостью «читал» людей, видел, когда они врут, когда им плохо или неприятно.

Чем старше он становился и чем более высокий пост занимал, тем больше росло уважение горожан к нему, и он это чувствовал. Его все знали, спрашивали его мнения по разным вопросам, будь то муниципальное управление или политика. Люди не сомневались, что он быстро и благополучно разрешит дела, попавшие к нему на стол.

Он сидел у себя в кабинете, скрестив руки на груди, и смотрел в окно на дождь, который все не собирался заканчиваться. Он поднял трубку стационарного телефона и сделал глубокий вдох. И тут у него в кармане завибрировало, и он с радостью снова повесил трубку и достал мобильник.

– Мне просто хотелось узнать, когда ты придешь домой, – спросила Гийя, его жена. Вокруг нее слышался гул голосов. Он посмотрел на часы: уже шесть, очевидно, Гийя зашла в магазин за продуктами.

– Не могу сказать, наверное, поздно. – Может, стоит отложить звонок Бьяртни до утра, – подумал он про себя. Ему не терпелось попасть домой, принять душ, спокойно посмотреть новости.

– То есть к ужину тебя не ждать, – сказала Гийя, не ожидая ответа. – Ну, как придешь – поешь остатки.

Он что-то пробурчал в ответ, что можно было принять за согласие, и попрощался. Они с Гийей были вместе с подросткового возраста: когда они стали встречаться,