Он считает меня красивой? Мое сердце затрепетало. Не будь такой легкомысленной дурочкой.

Мы никогда не будем вместе. Пусть на краткий миг наши пути пересеклись, но нам предопределено разойтись в разные стороны. Даже если мне повезет и я не стану файлой Тиррена, я буду всего лишь песчинкой. А Киррик – принц, который, я надеялась, когда-нибудь станет императором. Скорее всего, он женится на принцессе или дочери высокопоставленного чиновника из соседнего государства. Может, даже заведет гарем, если не по собственному желанию, то по политическим соображениям.

Нет, я не могла идти на поводу у фантазий о несбыточном будущем.

Киррик молчал все время, пока не закончил рисовать. Он сделал шаг назад и оценивающе осмотрел свою работу.

– Я заслуживаю незаурядной похвалы. Композиция почти такая же совершенная, как творение госпожи Арлин. Скажи ей, чтобы взяла у меня чернила из кальмарового цветка, когда эти начнут выцветать. Ты должна оставаться здесь, пока мой телохранитель не подтвердит, что за нами не шпионят. Потом я провожу тебя в Темный двор.

Я охнула, вспомнив, почему оказалась здесь.

– Ты знаешь, кто хочет тебя убить?

– Все мои братья, только и всего. – Печально усмехнувшись, Киррик стремительно подошел к окну. Его пальцы выстукивали на подоконнике сбивчивый ритм. – Нилан, Номер Одиннадцать, хуже всех. Он завидует мне сильнее прочих. Подозреваю, что за сегодняшним покушением стоит он.

– Что? – Я дернулась, и мое плечо недовольно заныло от резкого движения. – Ай!

Киррик резко перевел взгляд на меня и сдвинул брови.

– Сиди спокойно.

– Почему твои братья пытаются тебя убить? Что с ними не так?

– Тебя это удивляет? У нас общий отец. – Киррик отвел взгляд, и его слабый вздох прозвучал печально и вымученно. – И корона только одна.

Он отошел от окна, подошел к письменному столу и рухнул в мягкое кресло, точно пьяный матрос в таверне.

– Найдешь ли ты меня отвратительным, если я скажу, что ухитрился стать любимым сыном императора?

Его вопрос застал меня врасплох. Я не сразу смогла подобрать ответ.

– Я никогда не буду считать тебя отвратительным. Но я не понимаю, как твой отец может испытывать симпатию к сыну, который столь не похож на него.

Киррик криво улыбнулся.

– Ты недостаточно хорошо меня знаешь. У меня с ним больше общего, чем тебе кажется. Я восьмой принц и старший из ныне живущих сыновей императора. Не только число восемь считается счастливым, если верить старым приметам, но и отец-император также является восьмым сыном своего отца – моего деда.

– Если это единственное сходство, то тебе не о чем беспокоиться.

Киррик помедлил, прежде чем ответить.

– Он всегда говорит, что из всех сыновей я больше всего напоминаю его самого. Он говорит, что я жестокий и хитроумный, говорит, что он знает: я предам тех, кто мне верен, лишь бы добиться своего. – Тень легла на лицо Киррика. – Но если это правда, если мне действительно суждено стать таким, как он, то пусть Старый Дедушка Небо сразит меня, и я упаду замертво.

– Нет, не надо так думать. Если бы ты был хоть немножко похож на него, ты бы не раздумывая заклеймил меня.

Киррик не ответил и только зло забарабанил по столу пальцами, точно рыба дофай, бьющаяся о борт корабля.

– Сейчас я один из девятнадцати выживших принцев, четверо из которых вполне могут претендовать на трон, в то время как остальные едва вылезли из колыбели. Число моих братьев постоянно меняется. Рождаются новые принцы. Другие умирают якобы от несчастных случаев. Но мы все знаем, что это убийства, хоть и молчим. Мои руки тоже не чисты.

Киррик подвинул кресло ближе к кровати и поправил покрывало.

– Отцу-императору нравится смотреть, как мы грыземся между собой, желая получить его одобрение. Любой, кто проявит хоть толику доброты, вынесет себе смертный приговор. Те, кто ухитряется выжить, наследуют жестокий характер нашего отца. Думаю, я могу сказать то же самое о себе, раз я до сих пор жив.

В его словах не было ни капли злости, лишь печаль и принятие того, что он никогда не сможет изменить. Так вот каков мир Киррика: всегда быть начеку, всегда ждать удара в спину от своей родни. Я не представляю, как бы я жила, если бы меня учили ненавидеть собственного брата.

Не обращая внимания на пульсирующую боль в плече, я обняла Киррика.

– Мне очень жаль.

Он как будто удивился такому проявлению эмоций, но похлопал меня по спине в ответ. Его движения стали неловкими и неуклюжими.

– Зачем? Я все еще жив.

– Пожалуйста, делай все, чтобы и дальше оставаться живым.

Киррик отстранился.

– Это совпадает с моими намерениями. Не волнуйся. Я вполне способен оставаться на шаг впереди моих братцев-идиотов.

– У тебя есть сестры? – До сих пор я не слышала, чтобы кто-то говорил о принцессах, и не видела ни одной принцессы на территории дворца.

– Повитухам приказывают убивать девочек, если только отец-император не распорядится иначе.

У меня сжалось сердце.

– И матери никогда не пытаются спасти дочерей?

Киррик только фыркнул.

– Если файла оказалась настолько глупа, что решила вмешаться, то она наверняка либо уже мертва, либо сидит в клетке. Я слышал, было несколько случаев, когда файла платила андроги или телохранителю, чтобы он отдал девочку на воспитание в семью за пределами дворца.

Это было кошмарно, неправильно, но при этом разумно. Многие файлы готовы на что угодно ради благосклонности Тиррена, даже пожертвовать своей плотью и кровью. Но некоторые могут считать, что за пределами дворца их ребенка ждет лучшая жизнь.

– Какой ужас, – сказала я.

Киррик посмотрел на меня мрачным, жестким взглядом.

– Так и есть. Именно поэтому я пойду на что угодно, чтобы однажды стать императором. Я найду Священный Скипетр Цедер и докажу, что достоин его, и тогда у меня будет сила, чтобы изменить все подлые законы отца-императора.

Если все прочие принцы пошли в отца и если кому-то из них удастся заполучить скипетр и провозгласить себя наместником Неба… да поможет нам Старый Дедушка Небо.

Когда Киррик получил подтверждение, что слежки можно не опасаться, он проводил меня до Темного двора и по пути вел легкую беседу. Иногда наши руки соприкасались, и у меня по спине бежали приятные беспечные мурашки.

– Рилла, – сказал Киррик, взглянув на меня. – Я все собирался у тебя спросить. Как госпожа Арлин обращается с тобой? Отвечай честно.

– Ну, госпожа Арлин меня не обижает…

– Но?

– Ее трудно понять. Она капризная.

Легкая улыбка скользнула по губам Киррика.

– Будь терпелива с ней,