– А зачем?

– Во-первых, его нужно лечить. А во-вторых, он покажет, где находятся тела других его жертв.

– Других?

– Возможно, он не всегда бросал жертвы просто так. Вероятно, тела некоторых он все же закопал или спрятал как-то иначе.

А вот Сашеньку прежде всего интересовала смерть Гриши Косого. Это же до такой степени душевной мерзости и нравственного падения нужно дойти, чтобы прикончить человека, который совсем недавно спас тебе жизнь? Что-то в этой истории Сашеньке упорно не нравилось. Она сама не могла толком объяснить, но что-то у нее в голове не складывалось.

– Зачем Виталька убил Косого? И почему убил его именно сейчас? Косой живет тут круглый год, Виталька мог добраться до него в любое время. Но он обходил Косого всю зиму. Чтобы прикончить Косого, маньяк зачем-то дождался наступления весны и теплых деньков.

– Что тут непонятного? – вмешалась Ирина. – Зимой Косой подкармливал этого Витальку. Тому было бы не пережить зиму без помощи Косого. А весной надобность в такой помощи отпала. Вот Виталька и сделал с Гришей то, что делал с остальными.

– Это уж как-то совсем гадко. И потом, ведь в мае у Витальки и без Гриши должно было найтись в лесах множество объектов для его охоты. Зачем же было терпеть всю зиму, а сытой весной все же убить того, кто был ему другом? И что, другой зимы разве не будет? Не знаю, что-то мне виновность Витальки в убийстве Косого кажется сомнительной.

И все же экспедиция отправилась на задержание Витальки. Вороны сторожили преступника, четко фиксируя каждое движение. Но Виталька никуда не собирался бежать. Кажется, его забавляли вороны. Он старался прикоснуться к ним, стремился погладить их блестящее оперение. Одним словом, вел себя как какой-нибудь дурачок, а не как опасный маньяк. Сашенька была откровенно разочарована.

Вернувшаяся к ним мама Роза пожелала участвовать в задержании того, кого считала виновным в смерти Гришки. Именно она и открыла сыщикам, что у Гришки со спасенным им подопечным сложились весьма своеобразные отношения.

– Паренек этот не в себе, но Гришка его упорно жалел. Подкармливал, словно собачку. Всю зиму ему еду оставлял. Тот ел из миски, руками, одежду носил ту, что ему давали. Вел себя как дикое животное. Спал в норах. Питался сырой рыбой, личинками насекомых и травой. Корни выкапывал, их тоже ел. Но агрессии, по словам Гришки, ни к кому не проявлял. Сам всех опасался. Больше всех боялся волков, и однажды они загнали его на дерево, где он просидел до утра и чудом не замерз насмерть. Потом с беременной волчицей подружился. Ее самец погиб, а она одна осталась. Этот малохольный от себя кусок отрывал, ее подкармливал. Волчата родились, он с ними возиться стал.

– Может, наш Локки – это один из них?

– Локки? – казалось, что Ирина смотрела на Сашеньку с веселой усмешкой. – Это вряд ли.

Но она тут же снова вернулась к экрану и забыла обо всем прочем.

А Сашенька спросила у мамы Розы:

– Но почему же ваш Гриша про сумасшедшего не сообщил властям? Они приехали и забрали бы его.

– Оно Гришке надо, чтобы тут посторонние появились? Он и компанию лесорубов с трудом переваривал. И новому соседству с Кузьмичом тоже совсем не обрадовался. Потом уж сообразил, что тот еще меньше расположен к общению, успокоился.

– И Грише не приходило в голову сопоставить появление в этих краях его двуногого «питомца» Витальки и многочисленные мертвые тела, которые находили лесорубы?

– Не только они. Гриша тоже на трупы натыкался.

– И что? Совсем никакой связи не провел?

– Какая же тут связь? Он мне говорил, что Виталька тихий, воды не замутит. Сам всего боится, от всех прячется. К одному Грише он только и приходил. Да и то, если уж совсем прижмет с голодухи, тогда появлялся. И потом, Гриша говорил, что трупы все были с ножевыми ранениями, чаще всего горло у них было перерезано. А у Витальки даже оружия никогда не было при себе. Он же к Грише совсем нагим приполз! Я вам рассказывала.

– Будто бы это такая уж великая сложность, раздобыть себе тесак или ножик.

– Я вот что думаю… Виталька после полученных им ранений еле-еле на ногах-то держался. Слабенький совсем.

Голос мамы Розы и впрямь звучал задумчиво.

– Если паренек после ранений не оправился, то где ему с сильным противником справиться или убить кого-то! Гриша мне много раз говорил, что Виталька сам всего боится, дурачок безмозглый. И потом, я только теперь это сообразила: пока Гришка своего подопечного прошлым летом выхаживал, трупы в округе все равно появлялись.

Эти слова мамы Розы очень сильно не понравились Ирине с помощниками. И Сашенька их недовольство понимала. Если верить нынешним показаниям мамы Розы, то Виталька был слишком слаб, чтобы стать Мясником. Но тогда про кого говорил Гриша?

– Вы же говорили, что Гриша вам сообщил, что Виталька – это и есть Мясник?

Но мама Роза возмутилась:

– Никогда Гриша такого мне не говорил. Это уж я так подумала.

– Мы вам фотографию Витальки показали, а вы нам сказали, что это Мясник.

– Вы меня спросили, знаю ли я паренька с фотографии, и я вам сказала, что я его знаю.

– Но Мясник – это не он?

– Думаю, что это кто-то совсем другой.

Другой! Значит, есть еще кто-то! И этот кто-то вооружен и очень опасен.

– Но ваш сын его видел?

– Я же вам сказала, что да, видел человека с тесаком.

Ну, прямо все поменялось от этих слов мамы Розы.

– Вы бы, гражданочка, сперва думали, а потом уж обвиняли!

Ирина была раздосадована. Ведь так все хорошо складывалось: Юра подсунул маме Розе фотографию Витальки, она воскликнула, что знает его, и все решили, что Мясник – это Виталька. А теперь оказывается, что Мясником снова мог оказаться кто-то другой.

И снова Сашеньке стало не по себе. И не только от показаний мамы Розы. Чего-то упорно не хватало. Верней, даже не чего-то, а кого-то.

– А где Игорь? – внезапно спросила она.

Но Игоря нигде не было видно. После слов Сашеньки его стали искать, но так и не смогли найти.

– Ничего, – попыталась успокоиться девушка. – Он где-нибудь поблизости. Он же знает, что удаляться от лагеря в одиночку небезопасно.

И все равно сердце у Сашеньки было не на месте. Она сама не понимала, почему ее до такой степени взбудоражило отсутствие Игоря. Но она буквально не могла сдержать охватившую ее нервную дрожь.

И вдруг один из операторов, управлявших дронами, воскликнул:

– Смотрите! Тут ваш