Моргнув, я возвращаюсь к обстановке и задумываюсь над его честным вопросом. Хана стоит возле высокого стола с Кармен, которая напевает слова песни, а Шрам сидит на табурете, наблюдая, как она фотографирует толпу на свой телефон.

В обширном поместье дяди Хью есть лошади и земли, на которых я выросла, но даже здесь, в этой маленькой деревне, люди дружелюбны и гостеприимны.

— Я не знаю. — Мысль о переезде кажется пугающей, но с каждым днем становится все более возможной. — А ты бы здесь был?

— Конечно.

Прикусываю нижнюю губу, и киваю.

— В таком случае, думаю, что могло бы понравиться.

Хатч проводит большим пальцем по моему подбородку, освобождая мою губу. Его зеленые глаза темнеют от голода, который я чувствую до глубины души.

— Однажды ты спросила меня, люблю ли я твоего дядю.

— Ты ответил «да». Я хорошо это помню.

— Я начинаю любить еще одного члена твоей семьи.

Привстав на цыпочки, я наклоняюсь к его уху.

— Не мог бы ты отвести меня в укромное местечко и поцеловать?

* * *

— Боже, да!

Ночной воздух стал теплее с приближением весны, но он не сравнится с огнем в моем животе, когда Хатч вгоняет в меня сзади свой массивный член.

С каждым толчком я приподнимаюсь на цыпочки. Я стою возле его грузовика в лесу в окрестностях Макоут-Пойнт.

Мы не доехали до поляны. Я была слишком возбуждена и перелезла через консоль, чтобы покусать его за ухо, одновременно скользя рукой вверх и вниз по растущему члену в его штанах.

Громко выругавшись, Хатч свернул к деревьям, припарковал грузовик и вытащил меня через дверь со стороны водителя. Я не могла сдержать смех, пока он не развернул меня и не перегнул через сиденье, задирая юбку и срывая трусики.

В этот момент я была вся в огне, вожделении и потребности, пока он не заполнил меня до отказа. Теперь Хатч позади меня, быстро двигается, отправляя меня на небеса.

— Хорошая девочка. — Его губы касаются моего уха, а руки поднимают и разминают мою грудь, теребя и дразня мои соски, посылая огненные искры удовольствия, пробегающие по моему телу.

Крепко зажмуриваюсь, и откидываю голову ему на плечо, вращая бедрами вокруг его члена. Его рот смыкается на моей шее, покусывая и посасывая, и в моей киске вспыхивает волна спазмов. Я так близка к оргазму, что хнычу и дрожу от каждого скольжения его члена по моей влажности.

Скользя рукой по животу, я массирую свой клитор, и мой оргазм вырывается наружу. В голове становится пусто, и я вижу звезды перед закрытыми глазами. Его горячее дыхание переходит в низкие стоны, когда Хатч приближает свой оргазм, сопровождая каждый толчок звуком удовольствия, пока он тоже не кончает.

Большие руки сжимают мои бедра, и Хатч удерживает меня неподвижно, пока его член пульсирует, заполняя мое трепещущее лоно.

Мы оба тяжело дышим, когда он наклоняется ко мне, откидывая мои длинные волосы, чтобы поцеловать шею. Его борода, задевающая мою кожу, вызывает еще один приступ спазма внутри меня, и Хатч стонет, пульсируя еще раз.

Мы — огонь, энергия и завершение, и я знаю, что больше никогда не буду ни с кем другим. Это невозможно.

Поднимая мое обмякшее тело с сиденья, Хатч обхватывает меня сильными руками за талию, прижимая к своей груди.

— Маленькая лисичка. Из-за тебя мы чуть не врезались.

— Я просто нуждалась в тебе, — повернув лицо, я целую его в щеку, зарываюсь носом в его волосы, ища знакомый мужской запах, который я обожаю. — Я не могла больше ждать.

Теплые губы прижимаются к моей шее.

— Я никогда не заставлю тебя ждать. Давай вернемся в дом.

Спустя несколько часов и несколько оргазмов я уютно устроилась в большой кровати Хатча, прижавшись к его теплому телу. Я открываю глаза, но в комнате тихо. У меня нет причин просыпаться. Сейчас 4 часа утра, глухая ночь, и я делаю то, что, как знаю, никогда не следует делать, когда не можешь заснуть ночью. Я беру в руки телефон.

Впервые за несколько дней проверяю свои социальные сети: Наташа отметила меня на фотографиях с гала-вечера. Изучая лица на заднем плане, я замечаю Трипа рядом с Грегом.

Пальцами увеличиваю масштаб, чтобы приблизить их лица. Они о чем-то разговаривают, и выражение лица Грега безжалостное. Неизменной улыбки Трипа нет, и я бы все отдала, чтобы узнать, что они обсуждают.

Если Хатч прав, и Грег стоит за схемой шантажа, то все, что Трип мне говорил, — ложь. Гнев обжигает горло, когда думаю о том, какой щедрой я была с ним, предоставив ему кров, когда его мама вела себя неадекватно. Мне хочется ударить его по лицу.

Хана может попадать в неприятные ситуации, но Трип нам как брат. Он должен защищать ее, а не использовать в своих интересах.

Мое сердце бьется слишком быстро, и я знаю, что больше не засну. Хатч такой безмятежный, что я не хочу его будить. Выскальзывая из кровати, тихо надеваю платье, беру с пола туфли и на цыпочках выхожу из комнаты.

Глава 26

Хатч

— Бабло сдвинулось, — Дирк шлепает пальцами по клавиатуре, а я меряю шагами кабинет.

Звонок моего брата разбудил меня перед рассветом, и, оглядевшись, увидел, что лежу один в постели, что взволновало меня еще больше. Сейчас мы в офисе в городе, и я жду, пока он расскажет мне о том, что произошло за ночь.

— Перевод был произведен примерно в 10 утра по Гринвичу, в пять часов по нашему времени, на новый номер счета, которого нет ни в одном из списков.

— Должно быть, поэтому он так долго пролежал, — сжимаю челюсть. — Они знали, что мы следим за ним.

— Как они могли узнать? Неужели Блейк сболтнула?

Мысленно возвращаюсь к тому моменту, когда мы в последний раз были в Нью-Йорке и я вытаскивал Блейк из бара с Грегом.

— Это могла быть моя вина. Сколько времени потребуется, чтобы установить владельца счета?

— Я сейчас работаю над этим, но если они приложили столько усилий, есть шанс, что это ни к чему хорошему не приведет.

— Дай мне знать, если что-нибудь узнаешь. Я буду на телефоне.

Направляясь к двери, я расстроен таким поворотом событий и озадачен отсутствием Блейк, когда проснулся сегодня утром. Почему она выскользнула, не сказав ни слова? Что-то случилось?

Я сижу в своем грузовике и пытаюсь решить, стоит