время – не гарантия того, что Том все равно меня не найдет. Безопаснее выйти из дома.

Прямо сейчас.

Не имея никаких мыслей в голове, кроме как убраться отсюда как можно быстрее, я бегу к лестнице.

Потом вниз по лестнице.

Потом к входной двери.

Я хватаюсь за ручку и тяну.

Дверь заперта, о чем я знала, но забыла, потому что, во-первых, думала о другом, а, во-вторых, я никогда раньше этого не делала.

Когда я тянусь к замку, я слышу, как открывается еще одна дверь.

Раздвижная стеклянная дверь в задней части дома.

Том входит внутрь, и я в секунде от того, чтобы быть пойманной. Входная дверь находится рядом с гостиной. Если он пойдет куда угодно, кроме столовой или кухни, он меня заметит. А даже если не заметит, щелчок замка и звук открывающейся двери дадут ему знать о чужом присутствии.

Я оборачиваюсь, готовая встретиться с ним лицом к лицу, мой разум крутится в поисках логического оправдания того, почему я в его доме. Нет идей. Я начинаю паниковать.

Проходит секунда, затем другая, и я понимаю, что не услышала, как закрылась раздвижная дверь или шагов Тома внутри дома. Что я слышу на осеннем ветру, дующем через все еще открытую дверь, так это плеск воды о берег, шум лодки, прибывающей к причалу Ройсов, и знакомый голос, зовущий Тома по имени.

Бун.

Я остаюсь у двери, ожидая подтверждения, что Том все еще снаружи. Я понимаю это, когда слышу, как Бун, сейчас на заднем дворике, спрашивает его, не нужно ли ему сделать какую-нибудь работу по дому.

– Я решил узнать, так как почти закончил с домом Митчеллов.

– Спасибо, не думаю, – отвечает Том. – Кажется, все в…

На остальное я не обращаю внимания, потому что слишком занята дверным замком, чтобы отрыть дверь. Как только я выхожу на улицу, я делаю единственно разумную вещь.

Бегу.

Бун тем временем меня опережает и возвращается обратно на нашу сторону озера. Несмотря на то, что я перестала бежать, как только миновала дом Эли, я все еще задыхаюсь. Впереди на дороге я вижу, как Бун встречает меня, скрестив руки на груди, как разгневанный родитель.

– Это был глупый и опасный поступок, – говорит мне Бун, когда я приближаюсь к нему. – Том поймал бы тебя, если бы я не прыгнул в лодку и не остановил его.

– Как ты узнал, что я там?

Я понимаю, что ответ зажат в правой руке Буна.

Бинокль.

Вручая его мне, он говорит:

– Я позаимствовал его у тебя после того, как увидел, что ты проходишь мимо моего дома. Я догадался, что ты задумала, и побежал на твое крыльцо, чтобы следить за тобой.

– Почему ты не помешал мне?

– Потому что я думал сделать это сам.

– Но ты только что сказал мне, что это глупо и опасно.

– Верно, – говорит Бун. – Но это не значит, что в этом не было необходимости. Ты нашла что-нибудь?

– Много чего.

Мы продолжаем идти, пробираясь мимо места, где остановился Бун, по пути ко мне. Прогуливаясь бок о бок, когда вокруг нас кружатся листья цвета костра, я почувствовала насколько прекрасна была эта прогулка – почти романтичная – если бы не мрачный сюжет. Я рассказываю Буну о том, что кольца, телефон и одежда Кэтрин все еще находятся в ее спальне, прежде чем перейти к тому, что я нашла в ноутбуке Тома, включая Харви Брюэра.

– Том медленно отравлял ее, – говорю я. – Точно так же, как тот парень сделал со своей женой. Я в этом уверена. Кэтрин сказала мне, что неважно себя чувствует в последнее время. Периодически у нее были вспышки слабости, и она падала в обморок.

– Так ты думаешь, она мертва?

– Я думаю, она узнала об этом. Надеюсь, она сбежала. Но есть вероятность…

Бун мрачно кивает мне, несомненно, думая о брезенте, веревке и ножовке.

– Да, вероятность есть.

– Но теперь у нас есть доказательства, – я хватаю телефон и начинаю листать сделанные фотографии. – Видишь? Это статья о Харви Брюэре, прямо в его ноутбуке.

– Этого недостаточно, Кейси.

Я останавливаюсь посреди усыпанной листвой дороги, позволяя Буну пройти несколько шагов вперед, прежде чем он понимает, что меня больше нет рядом с ним.

– Что значит недостаточно? У меня есть фотографии телефона и одежды Кэтрин, не говоря уже о том, что ее муж изучал человека, убившего жену.

– Я имею в виду, – говорит Бун, – что это незаконно. Ты получила все это, вломившись в их дом. Преступление похуже слежки.

– Знаешь, что еще хуже? – говорю я, не в силах сдержать нетерпение в голосе. – Планировать убить собственную жену.

Я до сих пор не сдвинулась с места, вынуждая Буна вернуться и обнять меня своей большой рукой за плечи, чтобы я снова начала двигаться.

– Я согласен с тобой, – говорит он. – Но таков закон. Нельзя доказать, что кто-то совершил преступление, совершив другое преступление. Чтобы действительно поймать его, нам нужны какие-то доказательства – полученные законным путем, – которые могли бы указать на нечестную игру.

Чего он не говорит – но я все равно делаю этот вывод, – так это того, что до сих пор Том Ройс очень хорошо заметал следы. То фото из Instagram, которое он разместил в аккаунте Кэтрин, тому доказательство. Поэтому маловероятно, что он оставил какие-то изобличающие улики в пределах досягаемости закона.

Я снова останавливаюсь, на этот раз успокоенная осознанием того, что у меня есть улика.

Но не Том ее оставил.

Это сделала Кэтрин.

Я снова зашагала по дороге, также резко, как и остановилась. Мало того, я бросилась бежать к своему дому, оставив Буна позади.

– Что ты делаешь? – он мне позвонил.

Я не замедляюсь, выкрикивая свой ответ.

– Получаю доказательства. Легально!

Вернувшись домой, я направляюсь прямо на кухню к мусорному баку, который должен был быть опорожнен еще день назад,