Шаткин встрепенулся:

– Что с моей семьей?

Следователь скорчил гримасу:

– Вспомнил все-таки? Я скажу тебе одно: им не слаще твоего.

В отчаянии Михаил Андреевич закрыл лицо ладонями.

– Вы преступник!

Это восклицание не вызвало никаких эмоций.

– Зря упорствуешь, – мягко заметил следователь. – А ведь одно твое слово помогло бы сразу нескольким людям.

Заключенный впился в него глазами:

– Устройте мне свидание с женой!

Викторов кивнул:

– В обмен на нужные сведения.

– Но я ничего не знаю.

– На нет и суда нет. – Анатолий отвернулся к стене. – Но все же я скажу еще кое-что. Глухарь не зря прицепился к тебе. Он не успокоится, пока не доведет тебя до состояния, когда ты будешь молить о смерти. Такие же уголовники всласть поиздеваются над твоей женой. Ну, станешь говорить? Я предлагаю тебе реальный выход из положения.

Михаил Андреевич ничего не ответил. Он, как ему показалось, тоже нашел способ избавиться от мучений.

– Отведите его назад! – крикнул Викторов конвойному.

Тот послушно исполнил приказ.

Очутившись в камере, Михаил Андреевич забрался на жесткие нары и, достав из матраса заточку, вонзил ее себе в грудь.

– Если не будет сделана операция, он вряд ли выживет, – говорил тюремный врач бледным Викторову и начальнику лагеря Бекасову. – Мне кажется, у него пробито легкое. Без хирургического вмешательства остановить кровотечение невозможно.

– Он в состоянии говорить? – спросил следователь.

Врач строго посмотрел на него:

– Он умирает, если у вас вызывает сострадание это слово.

– И все же я попытаюсь побеседовать с ним. – Оттолкнув доктора, Анатолий прошел в изолятор.

Бледное, без кровинки, лицо Шаткина испугало его.

– Михаил Андреевич!

Заключенный с трудом разомкнул фиолетовые губы:

– Мне нужно увидеть жену.

Внезапная догадка озарила Викторова.

– Она недалеко отсюда. – Он дотронулся до прозрачной руки с выступающими венами. – Думаю, уже сегодня вы сможете поговорить.

Ресницы Шаткина дрогнули:

– Спасибо.

Когда Викторов вышел из изолятора, врач бросился к нему:

– Как больной?

– До вечера доживет, – успокоил его Викторов. – Я вам обещаю. – Сказав это, он повернулся к начальнику лагеря: – Пойдемте. Мне нужно вам кое-что сказать. – И, взяв его под руку, что-то зашептал ему на ухо.

Бекасов замахал руками:

– Но я еще никогда не слышал о таком. Думаю, это невозможно.

Следователь скривил тонкие губы:

– Невозможно найти машину, чтобы привезти его супругу из соседнего лагеря?

Начальник огляделся по сторонам, как бы убеждаясь, что их никто не слышит.

– Машина не проблема, – пояснил