нем. Они явно решили, что он недостаточно хорош для меня, после круиза на яхте. Они не сказали этого напрямую, но больше не изъявляли желания приглашать нас на ужин, а мама продолжала расспрашивать меня о Гэбриеле. Мне приходилось вымаливать каждое приглашение, которые они направляли Дину.

Я ненадолго остановилась, чтобы успокоиться, и наконец вошла. Мама уже ждала в холле.

– Я думала, ты никогда не придешь, – раздраженно сказала она. – Отец в таком состоянии…

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, передавая сумочку и свитер Марии, нашей экономке.

В этот момент Зигги выскочил из кухни, и я принялась гладить его, чесать за ушами и целовать в мохнатую мордочку. Я была благодарна ему за восторг, с которым он меня встретил. Это помогло мне набраться мужества.

– Он в библиотеке, – объяснила мама, не ответив на мой вопрос. – Пойдем, сама увидишь.

Собравшись с духом, я последовала за ней, Зигги бодро бежал позади нас. Мы прошли через гостиную, мимо главного обеденного зала и по длинной галерее. Дверь в библиотеку была закрыта, и мама легонько постучала. Когда мы вошли, отец поднялся со своего огромного кресла нам навстречу.

– Привет, папа, – сказала я, вновь начиная нервничать. Он был настоящим великаном, высоким и мощным, и я никогда не ощущала силу его устрашающего присутствия так сильно, как в тот момент, когда он сжал меня в медвежьих объятиях и поцеловал в макушку, как всегда делал.

– Здравствуй, душка, – ответил он ласково, будто собирался сказать, что моя собака умерла, но это было не так, потому что Зигги был в порядке и обнюхивал комнату.

Я вырвалась из объятий отца и вытянула шею, чтобы посмотреть на него.

– Мама сказала, что ты хочешь со мной поговорить.

– Да. Пойдем присядем.

Я села на стул напротив него, а мама – на диван.

– Нам нужно кое-что рассказать тебе о Дине, и, боюсь, это тебе не понравится.

У меня перехватило дыхание.

– С ним все в порядке?

– О да, – ответил отец таким тоном, будто считал это ужасной несправедливостью. – Он в порядке, только… трудно говорить об этом, милая, но важно, чтобы ты знала правду. – Отец слегка наклонился вперед. – Он кое-что от нас скрывает. Он не тот, за кого себя выдает.

– Что ты имеешь в виду?

Отец снова откинулся назад и положил ногу на ногу.

– Начнем с того, что его семья не. – он сделал небольшую паузу, – те люди, с которыми тебе следует общаться.

Я выпрямила спину и гневно спросила:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что у человека, с которым ты встречаешься, темное прошлое, и я не думаю, что ты можешь ему доверять.

– Ты серьезно? – Я усмехнулась. – Если ты о том, что он вырос в нищете, а его мать погибла в катастрофе, когда ему было двенадцать, то я это уже знаю и поэтому люблю его. Потому что, несмотря на все это, он стал добрым, порядочным человеком и правильно распорядился своей жизни, начав помогать другим. Это требует мужества и ума.

Отец нахмурился.

– Не думаю, что ты знаешь все.

Я рассмеялась над этим потрясающим высокомерием.

– А я думаю, что знаю.

Папа вновь придвинулся ближе.

– То есть ты знаешь, что его отец сидел в тюрьме за непредумышленное убийство? Что это он убил мать Дина?

– Да, знаю.

Отец отпрянул, словно в изумлении.

– А что его брат сидит в тюрьме прямо сейчас – за нападение при отягчающих обстоятельствах, кражу со взломом и множество других преступлений?

– Да.

Папа вздохнул.

– Нам ты ничего не сказала. Из-за тебя мы решили, что Дин чуть ли не из Лиги плюща.

Я покачала головой.

– Кого вообще волнует, где он учился? И ты удивляешься, что я скрыла от тебя все это? Моя интуиция явно не подвела меня, потому что ты ведешь себя именно так, как я и думала. Судишь о нем по его социальному статусу и материальному положению.

– Дело не в деньгах, – парировал отец. – А в характере. И я не собираюсь никого судить. Я просто пытаюсь защитить тебя.

– Защитить от чего? От настоящей любви?

– Нет. От человека, который пытается улучшить свою жизнь за твой счет. Ты видела его квартиру? Ты знаешь, на какой машине он ездит?

Я сидела неподвижно и тяжело дышала, вне себя от гнева.

– Думаешь, ему нужны только мои деньги?

Я была в ярости, потому что знала, что это просто нелепо. Дин любил меня, а не мои деньги. В этом у меня не было ни малейшего сомнения. Что меня злило, так это безрассудные напыщенные предположения моего отца и его уверенность в том, что мужчина никогда не влюбится в меня без задней мысли. Что Дин не может любить меня просто так.

Я поднялась.

– Я не хочу больше говорить об этом. И я очень разочарована в тебе, папа.

Он посмотрел на меня с возмущением.

– Что, прости?

Я замерла, осознав, что глубоко его оскорбила.

– Я не договорил, – отрезал он. – Сядь.

Я обнаружила, что послушно упала на подушку сиденья.

– Вчера ночью отца Дина снова арестовали, – сказал папа. – Опять вождение в нетрезвом виде. На этот раз он убил целую семью. Родители и двое маленьких детей. Мальчик и девочка, пяти и девяти лет.

От шока у меня перехватило дыхание. Я едва могла подобрать слова.

– Господи… – Мне было невыносимо думать об этой несчастной семье. И Дин… о нет… бедный Дин.

Я вернулась мыслями к происходящему и спросила жестким от злости голосом:

– Откуда ты все это знаешь?

– Неважно откуда.

– Ты кого-то нанял, да? Чтобы он проверил Дина и следил за его семьей?

Помявшись, папа наконец признался без малейших признаков раскаяния:

– Да. Но только потому, что у меня было плохое предчувствие на его счет. Я всегда подозревал, что он что-то от нас скрывал.

– Да, скрывал! – закричала я. – И я тоже, потому что я знала, что вы сочтете его недостойным меня. И угадай что? Я была абсолютно права. Но он достоин меня, папа. Он добрый, умный, порядочный. Он лучший человек, которого я встречала, и если я могу воплотить его мечты в жизнь, то что в этом плохого? Он заслуживает счастья, и мне не нужен богатый мужчина, который будет заботиться обо мне. Мне не нужна вся эта роскошь. Я не такая материалистка, как вы, и не позволю финансовой ситуации Дина помешать нашим отношениям. Мне все равно, что сделал его отец. Дин не его отец. Он его полная противоположность. Он хочет жить нормальной жизнью, быть нормальным человеком.