class="p1">Здесь производят оружие и батареи противовоздушной обороны. Разрабатывают стратегию защиты и, в случае необходимости, нападения. Управление разведкой находится в Сити.

– Я вас не побеспокою?

Моё сердце замирает. Передо мной стоит женщина с тележкой, где лежит уборочный инвентарь. Она улыбается мне. Я так погрузилась в чтение, что не слышала, как она вошла. Я бормочу извиняющимся тоном:

– Нет… нет… я сейчас… уже уйду… я не видела, который час…

– Вы можете остаться, если пылесос не будет вам мешать.

Женщина уходит в глубину зала. Нет никаких причин, чтобы я внушала подозрения, – ведь я одна из них. Пытаюсь вновь обрести хладнокровие. Поколебавшись, возвращаюсь к чтению. Я пока ещё не нашла то, что ищу, и не могу бросить, подойдя так близко к цели.

Территория на юго-востоке – между тремя и пятью часами – обеспечивает Демос продовольствием.

Часть на востоке, наиболее удалённая от реки, специализируется на земледелии и животноводстве.

Центральный район занимается переработкой сырья для пищевых продуктов и их дальнейшим распределением по регионам Демоса в соответствии с инструкциями Сити.

Зона, наиболее близкая к пограничной реке и стене тумана, играет роль приманки для Центра. Здесь создаётся электромагнитный экран, глушащий сигналы, и система модификации зрительного восприятия.

Самая южная территория – между пятью и семью часами – технологическая. Она отвечает за функционирование оптико-волоконной сети, по которой люди могут общаться друг с другом. Ею же пользуются администрация и все социально-экономические структуры Демоса.

Территория на юго-западе – между семью и девятью часами – это лёгкие и нерв нашего нового общества. Здесь находятся энергетические ресурсы Демоса.

Этот регион занимается эксплуатацией, производством, переработкой и ликвидацией.

Здесь перерабатывается большая часть мусора.

Кроме того, тут находятся центры управления коммуникациями, логистикой и транспортом.

Вход на эту территорию находится под постоянным и очень строгим наблюдением.

Территория на северо-западе – между девятью и одиннадцатью часами – особо охраняемая секретная зона, куда имеют доступ только члены Клана.

31

Ничего.

Я хорошенько порылась во всех папках общего каталога, заглянула во все документы с презентациями. И не нашла ровным счётом ничего.

Придётся расспрашивать. Веру. Может, её отца. Или Конни. Но они в конце концов заподозрят неладное.

Два вопроса беспокоят меня больше всего. Что скрывает особо охраняемая секретная зона? И что это за таинственный Клан, который мелькает и в текстах, и в разговорах как некий неуловимый призрак? Если послушать Конни и других, то можно подумать, что речь идёт о настоящих шефах, о тех, кто на самом деле принимает решения и руководит Периферией, оставаясь в тени. Не противоречит ли Демос своим глубинным ценностям – равному распределению как благ, так и ответственности? Я вспоминаю то, что прочитала. Демократия имеет смысл лишь тогда, когда власть не принадлежит никому, точнее – разделяется между всеми и никто не жаждет заполучить её в единоличное пользование. Если это не власть над людьми и благами, то чем же реально владеет Клан? И как его существование не входит в противоречие с фундаментальными положениями Кодекса? Я озадачена.

Опять возвращаюсь к экрану. Я обыскала всё и не обнаружила никакой информации об истинных руководителях Периферии. Ни одного имени. Клан кажется единственной потенциальной мишенью.

Разочарованная, я откидываюсь на спинку стула. Остаётся всего шесть дней. Голова идёт кругом от объёма и сложности задачи. Но я полна холодной решимости. В кого я превратилась? Что они сделали со мной? Ты просто вооружённая рука леди А. и С., ничего больше. Ещё раз обещаю себе, что, вернувшись из своего путешествия в ад, убью их обоих. И эта мысль меня странным образом умиротворяет. Я снова могу сосредоточиться на экране.

Теперь я ввожу слово «Клан».

Ничего.

У меня больше нет времени на поиски. Скоро я должна вернуться к Вигго. И сделать вид, будто никуда не отлучалась из леса.

Но прежде меня ждёт моя первая жертва. Сама заявившая о себе. Я не имею права её упустить.

32

Я стою за колонной, которая освещена хуже всех. К тому же меня защищает тень от дерева. Так я надеюсь скрыться от камер видеонаблюдения.

Я продрогла до костей. И от усталости меня знобит ещё больше. Не понимаю климат Демоса. Ночью тут очень холодно. Тогда как по всей планете мы уже давно пожинаем плоды глобального потепления, вызванного опустошающей деятельностью промышленности. Я уже сто лет не мёрзла, даже зимой. «Это из-за защитного экрана», – сказал Конни. Опять этот экран.

Ноги больше не держат, опускаюсь на тротуар.

Я начинаю отчаиваться. Время идёт, я не могу и дальше тут торчать, Вигго вот-вот вернётся. Но если я уйду, придётся ждать до следующей ночи. Дедлайн, поставленный С., лейтмотивом звучит в голове. Я не могу потерять ещё сутки! Я должна во что бы то ни стало осуществить это сегодня. Но если Вигго вернётся раньше, он не просто разгневается. Он догадается. Я борюсь с собой, потом сдаюсь.

Я иду на остановку. Почти сразу же опускается шар. Поколебавшись ещё секунду, я ввожу координаты в бортовой компьютер. Шар поднимается и уносит меня к лесу, оставляя небоскрёбы по правую руку.

И вот, когда я уже в воздухе, он появляется.

Выходит из здания и идёт быстрым, нервным шагом. Потом встаёт на круг остановки, и очередной шар заглатывает его. Я останавливаю свой, отменяю задание, даю новое. И пускаюсь в погоню.

Понемногу город превращается в полоску огней на горизонте. И на фоне антрацитового неба вырастает непроглядная темнота горного массива.

Никогда раньше я не видела северных гор. Но меня в данный момент больше интересует, зачем моя жертва направляется сюда. Если верить Конни, на вершинах, как и возле рек, защитный электромагнитный экран работает хуже. Ответ приходит весьма быстро. Горы наполовину скрыты туманом, в котором можно спрятать что угодно. Интересно, этот туман той же техногенной природы, как и тот, который отделяет Центр от Демоса? Подтверждая мою догадку, панель управления неожиданно сходит с ума. На экране появляются цепочки букв и цифр, не имеющих для меня никакого смысла. Шар теряет высоту и опускается на последний в транспортной сети белый круг, у подножия горы.

Вдалеке на фоне чёрных пугающих скал вырисовывается массивный силуэт моей жертвы. С поразительной лёгкостью он поднимается по крутой горной тропинке. Я бросаюсь следом.

Эхо усиливает малейший звук: хруст ветки или плеск лужи под ногой, шум скатывающихся вниз камешков. Невыносимая мысль о том, что я