Шрифт:
Закладка:
…Выход из камеры дезактивации вёл внутрь здания, в штаб; выходить через ангар, там, где был вход, строго запрещалось, и даже Гедимин после пары взысканий был вынужден это усвоить. Он ускорил шаг, с тоской покосился на глухую стену. «Сброшу данные — и вниз. Ещё два экрана осталось, надо сегодня закончить.»
— Гедимин! — догнал его уже на пороге оклик Скегги. Командир ликвидаторов даже вышел из-за стола. Гедимин машинально прикинул, успеет ли Скегги перехватить его, но опомнился и сам нехотя шагнул навстречу.
— Что?
Скегги усмехнулся.
— Зайди на склад. У Ренгера что-то со стерилизатором…
— Иду, — отозвался Гедимин уже без раздражения. «Надо сделать. Местных ремонтников пока дождёшься…»
Ренгер стоял в стороне от стеллажей над каким-то контейнером, обёрнутым защитным полем. Увидев, что Гедимин вошёл, он молча кивнул на рычаг у двери — «закрой». Сармат удивлённо мигнул.
— Насчёт гамма-источников, — негромко сказал Ренгер, когда Гедимин подошёл к нему. — Есть кобальт. Подойдёт?
— Кобальт? — Гедимин присел на корточки, разглядывая наскоро начерченные маркировки на коробке. Внутри было четыре контейнера — стандартных, для высокоактивных образцов; когда-то их делали из обеднённого урана, и сармат, вспомнив об этом, невольно вздохнул. Радиостойкий фрил расковыривать для опытов было бессмысленно.
— Где вы его взяли? — не сдержался он, глядя на экран сканера. Фрагменты радиоактивного кобальта лежали в деформированных свинцовых капсулах, — такие перестали делать задолго до войны, а эти ещё и были повреждены до полной непригодности.
— Чего ни найдёшь у мартышек… — отозвался Ренгер, внимательно наблюдая за вознёй Гедимина с контейнером. — Если бы его не расколотили, ещё двадцать лет у них простоял бы. Инструкции же не для Хомо Сапиенс пишут… Ну так — подойдёт или нет?
Он настороженно сощурился. Гедимин покосился на анализатор, проверяя массу, и кивнул.
— На первое время сойдёт. Через пять лет придётся менять.
— Пять лет… Далеко загадываешь, — Ренгер едва заметно усмехнулся. — Можешь забирать. У тебя там ведь почти всё готово?.. Мы со Скегги тебя не торопим, но…
Он выдал извиняющуюся ухмылку. Гедимин кивнул.
— Скоро будет. Мне нужно пару дней — кое-что закончить. И буду делать «арктусы».
«Ещё надо посмотреть, что там с кобальтом,» — думал он, с контейнером в руках спускаясь в «лабораторный» туннель. «Там сейчас месиво из всякой дряни. Старые источники… Придётся чистить. А через пять лет — по-новой. Надо будет придумать что-то другое… может, за пять лет я доберусь до ирренция?»
01 марта 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
На часах было полседьмого, — раннее-раннее утро, только-только пробившийся сквозь тучи намёк на свет, час до восхода и столько же — до рабочего вылета. В штабе были только дежурные — и Вепуат, устроившийся со своими дронами за столом Гедимина. Из приоткрытой соседней комнаты доносился приглушённый голос Скегги. Гедимин, проходя мимо, хотел заглянуть — деятельности сонного и подавленного мозга только и хватало, что на вялое любопытство — но тут за своим столом шевельнулся Ренгер.
— Ну, как? — негромко спросил он, внимательно глядя на Гедимина. Тот качнул головой и тяжело опустился на ближайший стул.
— Корпуса все готовы. А химию не поторопишь, — он досадливо сощурился. — Минимум неделя.
— Видно, материал был совсем негодный, — Ренгер сощурился в ответ. — Скегги уже сам не рад, что дал его тебе. Если хочешь бросить…
Гедимин отмахнулся.
— Было бы что-то получше — наверное, уже нашли бы?..
Он включил смарт, лениво скользнул взглядом по ленте новостей и зацепился за знакомую фамилию. «Михал Йонице, ведущий специалист в области органической химии…»
«Йонице? Ещё жив?» — слегка удивился Гедимин, разворачивая статью. «А так давно всё это было, — „слизь Йонице“, лекции Вольта, первые скважины…»
«Площадь суши, пригодной для жизни, на Земле составляет всего семнадцать процентов. Об этом заявил на собрании Совета безопасности Солнечной системы…» — Гедимин пропустил несколько общих фраз и остановился на следующей цифре: «уверенное расширение 'чистых» территорий на 1,5% в год и прогнозируемый рост до 2%«. Гедимин еле слышно хмыкнул и покосился на Вепуата. 'Рост? Определённо, нам поднимут нормы. Не напасёшься реагентов на всю их сушу.»
«Доклад специалистов из Университета Монаша, Австралия, был посвящён состоянию акватории. 'Это чудовищно,» — подытожил один из них на пресс-конференции по завершении собрания. «Не только не идёт речи о восстановлении биосферы — мы до сих пор не знаем, каковы масштабы её заражения. Ни один сколько-нибудь крупный водоём ещё не вернулся к довоенному состоянию.»
«Водоёмы?» — Гедимин озадаченно посмотрел на приложенную фотографию. «Это будет трудно. Отфильтровать всю воду, вычистить дно… да, ещё реки… интересно, Атабаску кто-нибудь проверял? На ирренций в иле, на радионуклиды, на эа-вирус…»
«Михал Йонице, ведущий специалист в области органической химии, утверждает, что на современном уровне технологий „очистка“ акватории невозможна. „Реагенты, подобные красному сольвенту, имеют ограниченную область применения. Использование их в водоёмах не приведёт ни к чему, кроме гибели водных организмов,“ — заявил профессор Йонице. Однако эксперименты с красным сольвентом, как стало известно, уже ведутся на малых водоёмах Старой Европы…»
Гедимин задумался было, с чего бы он начал очистку открытого водоёма с хотя бы одной втекающей и одной вытекающей рекой, но его мысли прервали голоса из соседней комнаты. Скегги и новобранец возвращались в главное помещение; услышав голос «новобранца», Гедимин изумлённо мигнул.
— Разве что специально что-нибудь сломать, — говорил Иджес, выбираясь в комнату. — Тут у вас чинить нечего. Даже и искать не буду. Там, где работает Гедимин, мне делать нечего. Ставьте меня сразу в эту вашу
