— Входи.

Водянова вошла в комнату. Подошла ко мне, бросила взгляд на стол. Удивлённо подняла брови, заметив мой интерес к байкерскому клубу. Но спросила другое:

— Что за разногласия у вас с братом?

Я только равнодушно пожал плечами:

— Такая уж мы семья. У каждого свои тайны.

— Ты пытался надавить на Воронцова, — осторожно начала Лилия, но я ее перебил:

— Я делал это ради семьи. И посоветовался бы с братом, если бы он чаще появлялся дома. А не искал бастардов мне не замену.

— Денис никогда бы не… — начала было девушка, но я не дал ей договорить:

— Давай, пожалуйста, сменим тему. Мы с братом люди взрослые. И вполне способны решить разногласия сами.

Водянова поджала губы, но кивнула, соглашаясь. Взглянула в сторону лежащего на столе телефона.

— Решил податься в вольные ездоки?

— Ты не поверишь, но сегодня мне предложили место за столом клуба, — ответил я. — Причем, даже без испытательного срока.

Лилия взяла телефон, взглянула на экран. Пролистала ленту:

— Выгодное предложение, — ответила она. — Тебе пойдет образ рыцаря дорог в косухе.

— У меня уже есть образ, который создал мне Синод, — напомнил я.

— Рабочий, — поправила меня Лилия. — А нужен ещё и повседневный. Чтобы фанаты видели, что кроме работы у темного ведьмака есть ещё и личная жизнь. Признаться, я уже думала купить для тебя место за столом. Но раз Епископ, он же Василий Пожарский предлагает тебе место за рекламу — я думаю, надо соглашаться.

— Даже не посоветовавшись с братом? — не удержался я от ядовитого замечания.

— Денису не важен твой образ, — Лилия сделала вид, что не заметила моей иронии. — Для работы над имиджем в семье есть я. И я очень советую тебе согласиться. К тому же, как член клуба ты имеешь право претендовать на долю их рекламных доходов.— А сколько времени это будет занимать?— Миша, не заблуждайся. Ты просто будешь развлекаться и торговать лицом. Никто не станет ждать от тебя преданности и вовлеченности. Лиш иногда ты будешь выезжать в колонне и кормить песиков в приюте. Ты любишь песиков?

Я только рассеянно кивнул:

— Обсужу это с Епископом.

Лилия положила телефон на стол. Обеспокоенно взглянула на меня. Она положила ладони мне на плечи и принялась мягко массировать мышцы. По коже пронеслась волна мурашек. Воздух наполнился ароматом цветов.

— Денис не желает тебе зла, Миша. Он заботится о семье, — проговорила сирена очень ласковым голосом.Он то меня и отрезвил. Как со стороны я увидел, что девушка делает.

— Как и я, дорогая. Ты извини, я правда обессилен.Голос прозвучал хрипло и кажется удивил сирену.— Что?— Спокойной ночи, Лилия Владимировна.

Секретарша коротко кивнула. А затем развернулась и вышла из кабинета.

— Манипуляторша, — проворчал я и поплелся в ванную комнату. Несмотря на усталость, мне надо было принять очень холодный душ. Прикосновения сирены заставили мое тело гореть.

Глава 18 Ночь открытый дверей

Ночью я проснулся от странного звука. Будто кто-то монотонно бряцал связкой металлических ключей. Сел в кровати и прищурился. Темнота надежно скрывала гостя, но тут я зажег лампу, и комнату залил мягкий желтоватый свет.

У стены стоял небольшой мужичок и постукивал по ладони парой серебряных ложек.

— Жирик? Что случилось? — растерянно спросил я.

— Какое я тебе зло сделал, гад ты этакий? — недобро протянул гость.

— Сколько времени? — я потер лоб, пытаясь понять, что происходит.

— Самое то, чтобы ответить на мой вопрос, — жировик уставился на меня темными глазами из-под кустистых бровей. — Чем я заслужил такую подлость?

— Да о чем ты? — наконец я пришел в себя и свесил ноги с кровати.

— Не делай вид, что не задумал коварное! Я знал, что не надо доверять темному. Что можно ждать от такого, как ты? Только подлости!

— Я сейчас тебе пенделя отвешу, — вконец разозлился я. — Или говори, что тебе надо или иди отсюда подобру-поздорову.

— Ты решил Бориску извести! А она с тобой печенькой поделилась. От сердца отрывала.

— Так…

— Ну смотри, поганец, — мужичок погрозил мне ложками. — Теперь тебе жизнь медом не покажется…

— Пендель обязателен? — я поднялся на ноги.

Домашний нечистый не сдвинулся с места, лишь угрожающе нахмурился.

— Ты надоумил Тихона цветок выкопать?

— И? — я никак не мог взять в толк, что происходит.

— И припер его в дом! Чтобы эта морда кровожадная мою Бориску сожрала!

Я ударил себя по лбу, наконец осознав, о чем вещает Жировик.

— Так цветок же в горшке. И в комнате Лилии.

— Ведьма отказалась одевать на проглота намордник. Хотя я попросил. И вежливо, кстати.

В последнее верилось с трудом. Жировик тактичностью не отличался.

— Твоя Бориска умная. И не пойдет к ромашке.

— Да что ты в этом понимаешь? — взвился мужичок и уронил ложку, хотя с неожиданным проворством подхватил ее у самого пола. — Эта живоглотина источает вонь, которая мышу манит как муху коровья лепеха.

— Но Бориска же неглупая. Она у тебя особенная, — решил я зайти с другого края.

— Это точно. Особенная. Но против природы не попрешь, — тут мужичок вынул из огромного кармана сверток.

Я подался вперед и удивленно хмыкнул. В большом носовом платке, с княжеским вензелем, вышитым в уголке, была надежно запеленованная белая мышь. Она смотрела на меня грустными глазенками и дергала длинными усиками.

— Еле успел поймать ее у комнаты ведьмы. Хотя в то бабское крыло я и шагу ступить не смею. Но пришлось…

Мужичок скривился, будто совершил нечто ужасное.

— И ежели опоздал на минуту, то Борисюлечка моя драгоценная протиснулась бы под дверь! А там бы ее сожрали!

Не удержавшись, Жировик кинул в меня столовый прибор и пришлось уворачиваться. Ложка жалобно звякнула, ударившись о противоположную стену.

— Прости…

— Она бы погибла! — не унимался нечистый.

— Да я не подумал……

— Не подумал? — передразнил меня гость.

Он хотел было сплюнуть на пол, но уставился на ковер и цокнул языком.

— Шерстяной. Теплый, — оценил мужик изделие. — Не то, что в моей коморке. На полу дорожка домотканая