Шрифт:
Закладка:
Я подошел к двери и распахнул ее.
— Воспользуетесь лестницей или прыгнете в окно?
— Михаил Владимирович, мы не с того начали…
— Я бы предпочел, если бы вы вышли через дверь. Под окном растут розы. Боюсь, вы поломаете большую часть кустов. К тому же, стену наверняка придется отмывать от крови…
— Прекратите, — девушка обиженно поджала губы.
— Понимаю, это будет не ваша вина. Упыри по ночам очень прыткие. Уйти дальше пары метров вам просто не дадут. Они ужасно ведут себя во время трапезы. Никаких манер.
— Хватит, — капризно воскликнула Лошадчак.
— Раньше надо было думать о последствиях. Или вы полагали, что можете припереться ко мне ночью в спальню и уйти целой?
— Звучит как хорошая идея, — коварно улыбнулась девушка. — Разве я не могу остаться в вашей комнате на ночь?
Гостья откинулась на локти, привлекая внимание к красивой груди. Светлые волосы рассыпались по плечам, сделав девушку довольно приятной на вид.
— Ну же, Михаил. Часто в вашей спальне оказывается на все готовая девушка?
— Я, пожалуй, собак позову, — холодно пообещал я. — Может им удастся выгнать вас.
— Фи. Как грубо, княжич, — журналистка начала злиться. — К чему хамить?
— Вы мне неприятны. И предложение ваше неуместно.
— Вам по вкусу деловые отношения? — журналистка тотчас переключилась на новый тон разговора.
— У нас нет отношений.
— Их можно завести, — отмахнулась Лошадчак. — Мы можем начать сначала…
— Отлично.
— Вот и славно…
— Подите вон, как пришли. А завтра свяжитесь с моим секретарем и запишитесь на встречу.
— Да бросьте, Миша. Я ведь могу вас так называть?
— Нет.
— Миша…
— Я сказал "нет", — отчеканил я и в комнате повисла пауза.
— Мы можем стать друзьями, — заискивающе протянула девушка.
— Не исключено, — решил не спорить.
— Славно. Миша, вы…
— Вы выбрали окно, — усмехнулся я и направился к противоположной стене.
— Ну что вы заладили, мастер? Хватит вам обижаться.
— Вы испытываете мое терпение, уважаемая. Я не единожды дал вам понять, что ваше присутствие в моей комнате нежелательно. И не позволял называть меня по имени.
— Ты невыносим, — вдруг сухо бросила девушка и перестала казаться искусственной.
Она слегка ссутулилась, поднялась с кровати и подошла ко мне. Вынула из кармана пачку сигарет и предложила:
— Будешь?
— Попробуй тут закурить, и я тебе шею сломаю до того, как выкину наружу, — совершенно искренне пообещал я.
— Да что с тобой не так? Ты же темный! — возмутилась журналистка. — Я ждала от тебя хоть какой-то экспрессии. Бунта! Хоть какого-то интересного контента.
— Возможно на стене твоя кровь оставит красивые разводы и потеки, — я пожал плечами. — Будет экспрессия.
— Я разочарована.
— Мне плевать, — отрезал я. — И твое одобрение — последнее, о чем я думаю в данный момент.
— И о чем же ты думаешь сейчас?
— Я спать хочу, Тольяна. У меня выдались на редкость беспокойные деньки и мне надо отдохнуть.
— Может поговорим об этом? — она все же сунула пачку сигарет в карман.
— В какой момент мы перешли на «ты»?
— Ты стесняешься обращаться ко мне по-простому? — невинно уточнила чертовка и блеснула глазами.
— Ты удивительно наглая, — хмыкнул я.
— Меня часто в этом упрекают. Но все дело в том, что я всегда добиваюсь своих целей.
— Нет, — я покачал головой. — Ты всего лишь бесцеремонная хамоватая баба.
— Некрасивое слово.
— Тебе подходит.
— А ты хам.
— Я в своем праве. Это не я приперся к тебе в спальню ночью.
— Справедливо, — неожиданно сдалась девушка. — Признаю свою вину. И прошу прощения за дерзость.
— Эм, — к такому я не был готов.
— Мне правда не стоило врываться к тебе. В свое оправдание я не смогла договориться с твоей секретаршей. Она оказалась упрямой…
— Это не оправдывает твое поведение, — резонно заметил я.
— Тебя сложно сбить с толку, — не стала отпираться девушка. — Но я торопилась не просто так. У меня была причина прийти сюда в неурочное время.
— И какая же? — подыграл я журналистке.
— Я могу оказать тебе услугу, темный.
— Уйти прямо сейчас? — устало произнес я.
— Нет.
— Если ты не начнешь говорить что-то связное, то я перестану терпеть твое присутствие.
— Ты пытался убить Воронцова. Так?
Мне удалось сохранить лицо лишь потому, что я слишком вымотался накануне.
— Что мне делить с ним? — я потер лоб. — Мы с Алиной в хороших отношениях. Но убивать ее бывшего парня мне незачем. Я не настолько отбитый.
Кажется, Тольяна не была готова к упоминанию младшего Воронцова. Она даже не сразу нашла слова, чтобы продолжить наше экстремальное интервью.
— Если это все…
— Ты понимаешь, что я говорю о князе.
— Это звучит слишком даже для тебя, дорогая, — я понизил голоса и выпустил наружу свою суть.
Тьма выскользнула из моей кожи тонкими прядями тумана и закружилась в воздухе вихрями.
Девушка попятилась и в ее глазах мелькнуло нечто похожее на страх. Хорошо. Значит, она владеет зачатками здравого смысла.
— То, в чем ты меня обвинила…
— Все не так, — выпалила девушка. — Я не обвиняю. И не жду от тебя признаний.
— И ты не журналистка, — я скривился. — И не ведешь запись нашего разговора. Конечно, все так и есть.
Лошодчак сглотнула, но глаз не отвела. Стоило признать, что она была отчаянно смелой девушкой. И это в отсутствии талантов ведмачки.
Гостья медленно покачала головой и вынула из кармана рюкзачка небольшой диктофон, чтобы выключить его. Я подумал, что вещица наверняка окажется бесполезной и запись не велась с момента, как была включена глушилка.
Меж тем Тольяна вернула устройство в карман и обернулась, демонстрируя подтянутую фигуру в тесном костюме.
— Можешь меня обыскать…
Я бесцеремонно стащил с девушки рюкзак и швырнул его в окно.
— Что ты творишь? — взвизгнула она, подскочив к подоконнику.
— Уходишь, не прощаясь? — осведомился я медовым голосом.
— Там у меня дорогая…
— Что? — с наигранным любопытством спросил я.
— Парфюмерия, — выдавила из себя девушка