— Он не был в курсе, — нехотя признался я.

Понимал, что если солгу, то потом все равно могу проговориться, и этим обижу друга. Терять его лояльность мне вовсе не хотелось.

— Ты серьезно? — Пожарский внимательно посмотрел на меня и покачал головой. — Ты ведь должен осознавать, что прошел по самому краю. За такую выходку тебя могли лишить поддержки и рекламных контрактов.

— Что еще ждать от деревенщины, да к тому ж еще и темного? — я пожал плечами.

— Прости, но я не верю, что ты совершил подобное из блажи. У тебя наверняка были причины для поездки.

— Были, — глухо произнес я и со значением взглянул на друга. — Я не стану тебе лгать. Но и говорить правду не могу. Это не моя тайна.

Иван понимающе кивнул и сделал глоток из своего бокала.

— Спасибо за искренность. Я ценю, что ты не играешь со мной, Морозов.

— Сложно.

— Что? — не понял парень.

— Сложно быть княжичем, — пояснил я. — И особенно тяжело быть ведьмаком, на которого все смотрят. Я ведь совсем не ожидал такого внимания. И не думал, что окажусь в центре событий.

— Даже не для деревенщины — это мощно, — улыбнулся ведьмак. — Ты хорошо держишься, Михаил Владимирович.

— Пытаюсь.

— А что Воронцов? — он продолжил задавать неудобные вопросы.

— Что с ним? — хитро прищурился я. — Заболел?

— Это правда, что ты грозил старику?

— Предупредил, — поправил я Ивана. — И поверь, это совсем другое.

— Ты правда не знал, что за ним стоит верховный?

— А что это меняет? — с неожиданным злым весельем поинтересовался я. — Если у мерзавца есть поддержка и важный покровитель, то можно спускать ему с рук грязные игры?

— Он опасен, — тихо подчеркнул парень.

— Он зарвался. Решил, что имеет право, а на деле — тварь дрожащая.

— Уверен?

— Да, — я хлопнул по столешнице ладонью. — Я видел, как он испугался. В тот момент, когда кроме нас никого не было в комнате, Ворон испугался.

— Старик не простит тебе этого.

— А я не забуду выражения на его лице, когда он понял, что ему на самом деле могут сломать ему хребет.

— Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязался.

— Не обижусь, если ты не станешь официально меня поддерживать. Понимаю, что для семьи это может быть нежелательным…

— Не говори чепухи, дружище, — отмахнулся парень. — На семейном совете было принято решение, что вся семья выражает солидарность с Морозовыми. Но даже без их поддержки, мы с Марьей решили, что не станет отворачиваться от тебя.

— Спасибо, — сердечно поблагодарил я и не нашелся с продолжением фразы.

Позади раздался звук удара кия о шары и громкий смех.

— Шары гоняешь? — уточнил Иван.

— Нет, — я поднял ладони в жесте капитуляции. — Я провинциал и хорош в других видах спорта.

— Это в каких же? — неожиданно спросил бородатый мужик, который подошел к стойке за своей кружкой.

— Бегаю хорошо, — беспечно ответил я.

— Привык сбегать? — нахмурился незнакомец и выпятил грудь.

Нашивка на жилете сообщала, что байкера зовут Шак.

— Не цепляйся к парнишке, — отозвался кто-то с диванчика в углу помещения.

— Я спросил, — не унимался Шак.

— Спросил? — удивился я. — А мне показалось, что ты поинтересовался.

— А в чем разница? — он принялся закатывать рукава рубашке.

Шум в зале стих. Стало ясно, что к нашему диалогу прислушиваются.

— За интерес я тебя простил бы. А за спрос придется ответить, — я стянул с головы капюшон. — Из мест, откуда я родом, мы бегали только от волков. Да и то, если палка ломалась. А животин у нас не принято бояться. Ты чё, псина, драться со мной хочешь?

Мужик на секунду завис, словно соображая, кого я имел в виду. А затем, широкое лицо байкера почернело от злобы:

— Ах ты…

Мужчина шагнул ко мне, собираясь решить спор одним точным ударом до того, как я активирую боевую стойку и смогу использовать магию. Но к способностям прибегать я и не собирался. Внутри загорелся злой кураж, который обычно охватывал меня в прошлой жизни, когда я с друзьями шел на толпу оппонентов. Кулаки словно сами сжались, а в глазах загорелся огонь. Я легко ушел с пути здоровяка, и тот ухватил воздух. По инерции сделал шаг вперёд, начал разворачиваться. Как по мне, двигался он очень медленно. И в одно быстрое движение я оказался за его спиной.

Удар кроссовком под колено заставил байкера охнуть и присесть. А следом, мой пинок сбил противника с ног. Я же отскочил, озираясь по сторонам и готовясь к нападению остальных. Но атаки не последовало. Наоборот, все, кто был в клубе, отложили свои дела и с интересом наблюдали за спонтанно вспыхнувшей разборкой.

Байкер тяжело поднялся с пола, развернулся, зло взглянул на меня:

— Ну, держись, щенок.

Но я на это только улыбнулся и поманил противника рукой. Мол, давай. Иди сюда.

Я ждал, что жест подстегнет оппонента, и тот бросится на меня. Я же снова отскочу и атакую в спину. Но к чести байкера, второй раз он не стал сломя голову бросаться на противника. Шагнул вперёд и вправо, обходя меня по дуге. Я же зеркально скопировал его движение. А затем резко ушел вниз, целя в ноги. Маневр удался. Байкер отскочил назад и врезался спиной в бильярдный стол. Я же вскочил на ноги, оказался близко к противнику, и коротко, без размаха, ударил громилу кулаком в скулу. Голова мужика дернулась, костяшки ожгло болью. Но терять преимущество мне не хотелось. Я ухватил байкера за край жилета, и снова замахнулся для удара.

— А ну, прекратить!

Грозный рык послышался за спиной, заставив мой кулак замереть в сантиметре от лица противника. Я обернулся.

У дверей зала стоял длинноволосый мужчина лет сорока. А на груди жилета красовалась нашивка "президент".

— Что у вас здесь происходит? — нахмурившись, рявкнул он.

— Да вот, ведьмаки в гости пришли и местных метелят, — с ехидной улыбкой ответил один из членов клуба. И в зале раздался взрыв хохота.

— Ведьмаки? Уж не друзья ли младшего Пожарского? — уточнил президент.

— Он самый, — ответил я и