искренне верила, что я таким способом наказываю её за содеянное, строила из себя жертву, скованную счетами за оплату лечения больного брата, и всячески отрицала вероятность того, что я просто мог её разлюбить. Поэтому она довольно легко поверила в моё простое, лишённое любых обещаний: «Давай попробуем ещё раз».

Мне даже не пришлось её уговаривать. Алисия ненавидела Виктора, мечтала от него избавиться и насладиться жизнью со мной. Она в красках строила будущее нашей семьи, просматривала журналы со свадебными платьями и даже заикалась о детях, которых она хочет растить в доме на берегу моря.

От последнего пункта меня трясло. Я в пубертате столько не думал о защите, сколько за последний год. Я не мог допустить прокола и объяснял ей это тем, что сейчас не время плодить дополнительные уязвимые места. И она верила.

Алисия действительно старалась мне угодить, лезла из кожи вон и насаживалась на член в любом месте и в любое время. Но в ней отсутствовало всё человеческое. Она походила на красивую игрушку-робота, готовую исполнить любую прихоть хозяина. Но стоило только разобрать конструкцию, как гниль начинала сочиться изо всех, даже самых мелких трещин.

– Время принимать подарки. – Сучка томно провела рукой от талии к бедру и зазывающе прошлась кончиком языка по нижней, смазанной красной помадой губе.

Лучшим подарком станет твоё исчезновение. 

– Не сейчас, – произнёс я, безразлично глядя в её вспыхнувшее недовольством лицо. Оно источало все оттенки негатива ровно три секунды, а затем вновь приобрело черты опытной соблазнительницы.

Алисия неторопливо поднялась с кровати, подплыла ближе и, взмахнув веером ресниц, потянулась губами к моей шее.

Моя ладонь предупреждающе упёрлась ей в грудь.

Маленькие меры, чтобы больше не видеть в голубых глазах обиду и разочарование.

– У тебя появилось слишком много правил, – прошептала Алисия и, положив руку мне на член, сжала. – Насчёт него тоже будут особые указания? – И, не дожидаясь ответа, опустилась на колени, резко сдёрнула преграду и вобрала глоткой до самого конца.

Твою мать…

Влажный жар охватил низ живота, когда сучка, профессионально подвигав головой, взяла по основание и, проведя носом по лобку, с пошлым чмоком выпустила скользкий член наружу. Покружила языком по головке и, лизнув уздечку, насадилась вновь.

Мокрые от слюны губы идеально растянулись по окружности, стенки узкого горла пульсирующе сжались, и волна отвращения, смешанного с извращённым удовольствием, накрыла с головой. В башке закрутился кадр, как я срываюсь, хватаю суку за шею и вдалбливаюсь до самых мозгов, желая видеть в полной мере все её страдания. Чтобы давилась, плевалась, захлёбывалась слюной и спермой…  Мы такое уже проходили, и не раз. Её ничего не тормозило, она была готова жить, не выпуская моего члена изо рта…

Вибрация телефона в руке сбила работу фантазии, и я, нажав боковую кнопку, мазнул взглядом по экрану.

«Хочу тебя увидеть».

 Три слова отправили меня в полный нокаут. Внутри взметнулось гадкое чувство вины. Оно трепыхалось, взвывало к совести и рвалось наружу.

Я грубо схватил Алисию за волосы и оторвал от старательного облизывания моего стояка. Она непонимающе захлопала своими слезящимися глазами.

– В чём…

– Мне нужно идти, – отрезал я и направился в ванную, желая поскорее смыть набор её бактерий.

– Что значит «идти»? – Алисия последовала за мной и, остановившись возле дверей в душевую, возмущённо сложила руки на груди. – Максвелл, какого хрена?

Я резко повернул голову и впился в бывшую ожесточённым взглядом.

– Я не хочу трахаться.

– Ты не хочешь уже две недели! Что происходит?

Проигнорировав вопрос, я включил воду и упёрся руками в мокрую стену, напоминая себе, что за спланированное убийство я точно сяду не на один десяток лет.

И всё же я не зря имел Алисию. Она отыграла свою роль блестяще: немного пофлиртовала с одним несчастным и, получив данные о лабораториях Миллера, слила их мне, благодаря чему наш план мгновенно принял реальный характер.

– У тебя кто-то есть? – бывшая старалась держать марку, но в голос всё равно просочился страх.

Да. Есть.

После встречи с Эм меня стало преследовать странное пограничное состояние: я хотел целовать одни конкретные губы, а кончал совсем от других. Но ведь члену разницу не объяснишь.

– Я устал. И мне нужно показаться Майклу.

В какой-то степени это являлось правдой. В запотевшем стекле на коже отчётливо были видны контуры проступившей синевы.

Алисия осмотрела мой повреждённый бок и, недовольно поджав губы, выдавила:

– Я переоденусь и поеду с тобой.

– Ты останешься здесь.

– Но…

– Ты оглохла? – вспылил я из-за идиотской попытки построить из себя заботливую жёнушку. Но, увидев её испуганное лицо, тут же сбавил обороты. – Послушай, сегодня у Виктора будут гости. Я хочу, чтобы ты осталась и рассказала мне, если произойдёт что-то интересное. Договорились?

Алисия выдохнула и натянуто улыбнулась, вероятно, успокаивая себя личной значимостью в нашем «общем» деле.

Я безбожно врал. К Виктору приедет давний друг, не представляющий для нашего плана никакой ценности. Даже под угрозой жизни он не сдаст Руиса, а такие персонажи нам были неинтересны.

– Так бы сразу и сказал, любимый. Буду ждать тебя, – проворковала она и выпорхнула из ванной, наконец оставив меня одного.

Я склонил голову. Капли воды разбивались о затылок, отдавая пульсирующей болью в висках.

Скоро это закончится.

Совсем скоро…

Помывшись на второй круг, я вернулся уже в пустую комнату и, быстро одевшись, спустился вниз.

Жить в особняке Виктора, конечно же, было идеей самого Виктора. Он хотел держать меня в поле зрения, а я не стал противиться такой мелочи. Учитывая размеры дома, мы могли не встречаться неделями, но, глядя на представительские машины, паркующиеся у крыльца, я понял, что избежать сегодня встречи не получится.

 Один из охранников открыл дверь тонированного мерседеса, и из него выбрался Виктор. Поправив полы тёмно-синего пиджака, он бросил какую-то фразу подошедшему к нему Карлосу, а затем повернулся в мою сторону. Несколько секунд сверлил меня нечитаемым взглядом, а затем характерным жестом отдал приказ подойти.

Я подчинился. Спустился по ступеням и остановился чётко перед ним, не заостряя внимания на безликих серых глазах, препарирующих мой правый бок. Без понятия, что Руис хотел высмотреть через ткань ветровки, но казалось, его действительно беспокоят мои травмы, что само по себе было странным.

– Как твоё здоровье? – неожиданно спросил Виктор, поднимая взгляд к моему лицу.

– Всё отлично.

– Я хочу, чтобы Майкл предоставил мне полный отчёт о твоём состоянии.

Неужели вспомнил, что я смертный?

– Этим я и планирую заняться, – ответил я, в уме прокручивая, куда лучше втиснуть эту встречу: до или после моих романтических планов.

Вальяжно