этой деревянной дощечке указывалась причина приговора. Обычно выкрашенная в белый цвет, с красным или черным текстом, она надевалась на шею осужденному, или же ее, подняв над собой, нес шедший перед ним солдат. Затем табличку прикрепляли к деревянному кресту. Текст Пилата гласил следующее: «Иисус Назорей, царь Иудейский». Это была отплата со стороны префекта: вы хотели, чтобы Его осудили как «царя иудейского», так пусть теперь иудеи увидят своего царя на видном месте у входа в Иерусалим. Причем здесь надпись «Назорей» — важное уточнение: оно исходило от первосвященников и косвенно показывало, какую важную роль сыграло происхождение от колена Давидова в казни Иисуса.

Чтобы всем без исключения было понятно, Пилат приказал написать текст на трех распространенных в Палестине языках: на разговорном — арамейском, официальном языке империи — латыни и греческом:

Yesua Nazaraya malka diyehudaye

Iesus nazarenus rex iudaeorum

Ho Nazôraios ho Basileus tôn Ioudaiôn

Эта дощечка (или титло), найденная в 326 г. в пещере рядом с гробницей святой Елены, матери императора Константина, была, как говорят, разделена на три части: одна осталась в Иерусалиме, другая была отправлена в Константинополь, а третья — в Рим. Эта ли последняя часть, изъеденная червями и раскрашенная белой краской с красными буквами, хранится сейчас в базилике Санта-Кроче в Риме? По мнению профессора Марии-Луизы Ригато, эпиграфическое исследование и особенности латинского и греческого шрифтов указывают на ее подлинность (если только речь не идет о копии, скрупулезно воспроизводящей оригинал).

Хотя приговор не был точно сформулирован, он равносилен осуждению за государственную измену. Иисус, обвиненный в подрыве императорского величия, умирает не как пророк, а как возмутитель политического спокойствия.

Крестный путь

С осужденного снимают Его «царские» одеяния, Он снова в Своей обычной одежде. Головной убор с шипами с Него снят, чтобы Он мог одеться, но тут же водружен обратно. Потеха над претендентом на иудейское царствование продолжается. В Римской империи приговоренные к распятию обычно шли на смерть совершенно обнаженными. Из уважения к иудейским обычаям Иисуса не осмелились раздеть догола в стенах Иерусалима.

На плечи Иисусу взваливают тяжелое деревянное бревно-перекрестие. По римским законам Он должен нести крест Сам, о чем мы находим свидетельства у многих авторов. В комедии Плавта Mostellaria («Привидение») один из его персонажей говорит: «Они поведут тебя по улицам с патибулумом на шее, терзая ударами острых палок, какими погоняют быков». Патибулум (рatibulum) — это поперечная деревянная балка, которая крепилась к вертикальному столбу, вбитому в землю. Обычно эту часть креста весом не менее 30 кг привязывали к плечам приговоренного. Вертикальная же часть креста (stipex crucis) оставалась вкопанной на месте и использовалась при следующих казнях. Раскинутые руки осужденного прибивали на земле к перекладине, затем поднимали и крепили к вертикальному столбу.

Иоанн пишет: «И, неся крест Свой, Он вышел…» (Ин. 19:17). Означает ли это, что Он нес на себе весь крест, то есть рatibulum и stipex, скрепленные вместе? Историки придерживаются мнения, что Иисус, в соответствии с общепринятой практикой, нес только перекладину. Возможно, они правы. На Голгофе вертикальные столбы постоянно оставались на месте, хотя подобные казни в те времена не были широко распространены. И если в 33 г. их было три, то это, скорее всего, исключение (Иосиф Флавий не упоминает ни об одной казни между 6 и 40 г.).

Путь Иисуса не имеет ничего общего со знаменитой Виа Долороза (Via dolorosa), по которой сегодня ходят паломники. Эта улица, спроектированная в XVIII в. на основе средневековых представлений о Крестном пути, начинается от места, где стояла крепость Антониа, и проходит под знаменитой аркой Ecce Homo, которой во времена Иисуса не существовало. В действительности же Лобное место, Голгофа, находилось за стенами Иерусалима, так как публичные казни в городе были запрещены.

Симон Киринеянин

Римские солдаты, как пишет Марк, «заставили проходящего некоего Киринеянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его» (Мк. 15:21). Симон был иудеем из Киринеи, столицы одного из регионов Северной Африки — Киренаики. Лука описывает, как Симон несет крест, а Иисус идет перед ним. Симон неохотно несет эту деревянную балку, которая оскверняет его на Пасху. Тот факт, что на него взвален патибулум, свидетельствует о том, что, вопреки обычаю, осужденный не был привязан к орудию своей смерти. И тут же рядом мы находим слова Иоанна о том, что Иисус сам нес «крест Свой» (Ин. 19:17).

Женщины Иерусалима

Кто были эти плакальщицы, что причитали и били себя в грудь, когда процессия проходила мимо? О них рассказывает Лука. Некоторые комментаторы сомневаются в исторической реальности этой сцены. Однако евангелист, не всегда хорошо знакомый с палестинскими обычаями, здесь точен. В Святом городе существовала община иерусалимских женщин и девушек, которые сопровождали с плачем и криками идущих на муку.

В окружении римских солдат процессия покидает город. Выйдя на Вифлеемскую дорогу, она направляется на север к холму Джераб. Там возвышается обломок скалы высотой около 10 м — Голгофа, по-арамейски gulgolta («место черепа»), по-латыни calvaria. По легенде, именно здесь был захоронен череп первого человека — Адама. Холм расположен посреди старых каменных карьеров, и, очевидно, именно его округлая, похожая на череп форма и дала ему название. Так что утверждение, что базилика Гроба Господня находится на месте Голгофы, вполне обоснованно.

Иисус распят

Команда из четырех палачей, отправленная на Голгофу под руководством офицера, была тщательно подобрана. Взойдя на вершину Голгофы, солдаты «дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить» (Мф. 27:34), — пишет Матфей. У Марка это «вино со смирною». На самом деле у иудеев был обычай давать осужденным обезболивающий напиток, чтобы уменьшить их страдания. «Осужденному разрешается выпить частицу ладана в чаше вина, чтобы сознание покинуло его… Это задача почтенных иерусалимских женщин», — говорится в Вавилонском Талмуде. Но Иисус отказался от наркотического напитка. Он хотел до конца сохранить ясность рассудка и не отступил перед грядущими страданиями.

Цицерон считал распятие на кресте «самым жестоким и ужасным из мучений», а Сенека в Письме 101 в своих «Нравственных письмах к Луцилию» называл его самой зверской пыткой.