пор с Марией. Мне необязательно помогать с поездкой. Могу просто оставить эти вещи и уехать, — он не кажется обиженным или возмущенным из-за того, что его не впускают сразу же. Его тон просто будничный. — Слышал, ситуация экстренная.

— Погоди минуту и дай нам узнать. Мы в любом случае будем благодарны за пожертвование. Но я не могу впустить тебя, пока Рэйчел не даст добро.

— Все хорошо, — кричу я. — Впусти его, — я дошла до ворот. Кэла по-прежнему не видно, поскольку он с другой стороны, но я знаю, что он ждет там.

Я правда поверить не могу, что это происходит. Понятия не имею, что я чувствую. Только все мое тело пульсирует предвкушением и в то же время холодным ужасом.

Фэйт обеспокоенно смотрит на меня.

— Ты уверена…?

— Уверена, — я смотрю на Джексона на сторожевом насесте. — Нам нужна его помощь. Впусти его!

Я не могу пошевелить даже пальцем, когда ворота начинают медленно и скрипуче открываться.

Он выглядит старше. Это первое, что я замечаю, когда мельком вижу его за воротами.

Кэл вышел из грузовика, чтобы поговорить, и стоит у водительской дверцы. Он таких же габаритов, что и всегда. Крупный. Всегда как будто занимает слишком много места вокруг себя. Его волосы и борода явно не подстригались с тех пор, как он меня оставил, и выглядят как никогда спутанными. На нем те же выцветшие джинсы, в которые он был одет, когда ушел. Под загаром он выглядит еще бледнее, если такое возможно. Изможденный. Потрепанный.

Последние шесть месяцев для меня были нелегкими, но Кэлу явно пришлось тяжелее.

Вопреки всему мое сердце тянется к нему, будто наши сердца навеки связаны невидимыми узами. Я не могу вынести, что он так много страдал, даже если он сам сотворил с собой такое.

Его взгляд безошибочно находит меня, и он смотрит с изнывающей тоской, которую я вижу с расстояния.

И в это самое мгновение я понимаю, что его чувства ко мне не изменились. Он до сих пор любит меня так же сильно, как и шесть месяцев назад. Я знаю это с такой же уверенностью, как и то, что я до сих пор его люблю.

Наконец-то сумев оторвать от него взгляд, я вижу, что он привез целый грузовик припасов — видимо, пожертвования для города.

Это изумительно, правда. Я не могу представить, где он сумел найти это все. Должно быть, он так усердно трудился, чтобы найти столько всего нужного, когда уже очень сложно отыскать стоящие вещи.

Мое горло будто сжимается. Я смотрю на Кэла. До сих пор чувствую ту мощную тягу тоски и сочувствия, но не только ее. Я любила его. Я доверяла ему. А он ушел от меня, не сказав ни слова.

К тому, что было между нами раньше, уже не вернуться.

— Он может остаться, — говорю я Фэйт. — Он может поехать с нами, если хочет. Он нам нужен, и я в порядке.

Затем я поворачиваюсь к нему спиной и ухожу.

***

Поскольку Кэл пожертвовал так много, а также готов поехать с нами и охранять поставки, мы решаем выждать один день на случай, если прибудут еще волонтеры, а потом мы тронемся в путь с утра.

Меня устраивает. Мне теперь не терпится покончить с этой поездкой, потому что Кэл планирует помочь с миссией и снова уехать.

Он не сказал мне ни слова, но не потому, что он избегает меня. Я избегаю его, а он это явно знает и принимает.

Уверена, он и не ожидал иного.

Возможно, мне стоит призвать силу воли и завязать с ним разговор. Возможно, мне станет лучше, если я поставлю точку. Но эта идея вызывает во мне ужас, так что пока мне этого не удалось.

На следующий день я снова завтракаю на крыльце с Фэйт, Джексоном, Оливией, Грантом и несколькими другими. Я хорошо проводила время, поэтому стараюсь не переживать, когда вижу Кэла, шагающего от амбара к дому. Он явно работал. Он грязный, потный и, наверное, только что ополоснул лицо водой, потому что борода и кончики волос мокрые.

Он вежливо кивает, проходя мимо нас к дому. Он не задерживается. Он никогда не попытался бы настоять на своем, если знает, что я этого не хочу. Однако он бросает на меня быстрый голодный взгляд, будто не может удержаться от торопливого осмотра.

Это причиняет мне боль. Во многих отношениях.

— Ты в порядке? — Фэйт дожидается, когда Кэл зайдет внутрь, и задает этот вопрос приглушенным тоном, чтобы больше никто не услышал.

Я киваю.

— Я правда в порядке. Это тяжело, но не сокрушает. Со мной все будет хорошо.

— Ладно. Хорошо, — она одаривает меня беглой сардонической улыбкой. — Но если захочешь, чтобы кто-то расквасил ему рожу, я к твоим услугам.

Я хрюкаю, поскольку это явно шутка, но я все равно оценила ее порыв.

Не то чтобы я хочу, чтобы Кэлу расквасили рожу. Но приятно знать, что кто-то сделал бы это ради меня.

Через пару минут Кэл выходит со своим завтраком. Он даже не косится в нашу сторону. Он не задерживается и не смотрит, пригласят ли его присоединиться к нам. Он спускается по ступеням крыльца, затем пересекает двор, садится на тюк соломы и ест там.

Он достаточно далеко, чтобы не быть прямо в поле моего зрения, но он на периферии. Если поверну голову, то могу его увидеть.

А значит, он видит меня.

Такое чувство, будто он постоянно наблюдает за мной, когда думает, что я не вижу.

Разговор на крыльце продолжается, но теперь он чуть приглушенный. И через пару минут я начинаю ерзать на месте. Мне некомфортно. Я расстроена. Кэл там совершенно один. Никто с ним не разговаривает. Вчера было не так плохо, потому что тут был Мак, и Мак старался общаться с ним и ужинать рядом с ним. Но этим утром Мак на воротах. Большинство жителей Новой Гавани разделяют взгляды Фэйт. Мужчина, который бросает тех, кто у него на попечении — это мужчина, с которым не стоит знаться. Их взгляды простые и неосложненные, и обычно это было бы верной точкой зрения.

С Кэлом все намного сложнее, но он до сих пор почти изгнанник здесь.

И мне это ненавистно. Это были и его друзья тоже, и потерял их всех, когда потерял меня. Все не должно быть так, но что есть, то есть.

Наконец, я больше не в силах это выносить.

— Может кто-нибудь пойти и поесть с ним?