— Значит, я никак не могу получить доступ к шкатулке?

— Нет, пока я в цепях.

— Есть ли шансы, что инквизиция отменит твой приговор?

— Никаких. Меня допрашивал сам Великий инквизитор Фиерро, и этот хладноглазый ублюдок был явно убежден в моей виновности.

— А ты? Я имею в виду, виновна ли ты?

Лукан едва не вздрогнул от ярости, сверкнувшей в глазах женщины, когда она посмотрела на него.

— Конечно, нет, — отрезала она. — Эмилио —лорд Савиола — был моим хорошим другом и главным союзником в Позолоченном совете. У нас были схожие интересы и ценности. Он был одним из немногих порядочных людей в этом гадючьем гнезде. Почему, во имя Ашеру, я должен желать ему зла?

— Мне сказали, что тебя нашли стоящей над его телом с окровавленным клинком в руке.

Зандруса откинулась на спинку стула, с ее губ сорвался глубокий вздох:

— Да, это правда. Мы вместе поужинали на вилле Эмилио, а затем провели вечер, обсуждая политику. Я сходила в уборную и, вернувшись, обнаружила его на полу с ножом в горле. Я ничего не могла поделать — он был уже мертв. Я вытащила нож, и, конечно же, в этот момент вошел слуга Эмилио с закусками. У этого человека было обыкновение появляться в самые неподходящие моменты.

— Он вызвал стражников?

— Конечно. Не могу сказать, что я его виню, я знаю, как это выглядело. Но я не убивала лорда Савиолу, понимаешь? Меня не было долго, туалет был прямо по коридору. Эмилио был жив, когда я уходила, и мертв, когда я вернулась. И я ничего не слышала. Ни шепотка.

— У тебя есть какие-нибудь предположения, кто убийца?

— Ни единой зацепки — но это точно не обычный бандит. Это была работа профессионала. Но у меня есть предположение, кто ему заплатил.

— И кто же это?

— Лорд Мурильо, — ответила Зандруса, скривив губы в отвращении. — Еще один торговый принц, один из самых могущественных в Позолоченном совете. Держу пари, что старый змей стоит за всем этим. Он ненавидит меня почти так же сильно, как любит монету.

— Так ты думаешь, он тебя подставил? Почему?

— Потому что я олицетворяю все, что он презирает, все, чего он боится. Я простой человек из Зар-Гхосы, который сколотил состояние и пришел к власти, и я хочу использовать свое влияние, чтобы помочь другим добиться того же.

— И Мурильо это не нравится.

— Да, чертовски верно. Мурильо — глава старого, престижного рода: «старая кровь, старые деньги», как в поговорке. Он владеет несколькими серебряными рудниками за пределами города и обращается со своими рабочими как с животными — именно так поступали его предки на протяжении многих поколений. Они трудятся в темноте за гроши, в то время как он богатеет на их страданиях. Мой законопроект все это изменит, и Мурильо ненавидит меня за это.

— Потому что это нанесет удар по его прибыли?

— О, дело не только в деньгах, — продолжила Зандруса, внезапно повысив голос. — Речь идет об улучшении жизни тысяч сафронцев и предоставлении им права голоса там, где раньше у них его не было. Речь идет о том, чтобы изменить саму структуру нашего общества, сделать его более справедливым, изменить баланс сил в этом городе, чтобы власть больше не была исключительно в руках Позолоченного совета.

— Благородная цель, — признал Лукан, — особенно учитывая, что ты являешься частью того же совета.

— Цель Позолоченного совета должна заключаться в улучшении жизни граждан Сафроны, а не в том, чтобы набивать карманы самых богатых ее членов.

— Так вот почему ты стала честным человеком все эти годы назад? Вот почему ты отказалась от контрабанды ради политики?

— Я решила, что самый простой и, возможно, единственный способ реализовать мое видение Сафроны — присоединиться к Позолоченному совету и попытаться изменить ситуацию изнутри. Это заняло у меня много времени, но в конце концов мне удалось приобрести необходимое богатство и репутацию, необходимые для того, чтобы войти в эту змеиную яму. — Она печально улыбнулась. — Я стала первой зар-гхосской торговой принцессой. Жаль, что у меня не было больше времени насладиться этим достижением — было слишком много работы, которую нужно было сделать.

— Как другие торговые принцы отреагировали на твое вступление в Совет?

— Мурильо и более старые семьи начали ворчать. Я даже узнала о кампании по моей дискредитации, но это ни к чему не привело — я слишком хорошо скрывала свое контрабандистское прошлое. Но большинство других принцев приняли меня, пусть и неохотно, потому что, в конечном счете, они уважают монету больше всего на свете, а у меня ее было много.

— Монета — единственный истинный бог в Сафроне, — процитировал Лукан, вспомнив слова Веллераса Гелламе.

— Да, — согласилась Зандруса. — Это благословение и проклятие, одновременно.

— Итак, Мурильо приказал убить лорда Савиолу и возложить вину на тебя, — задумчиво произнес Лукан. — Ты, должно быть, действительно прищемила ему нос.

— Мы заставили его и его союзников бежать в страхе, — ответила Зандруса, от раздражения сжимая кулак. — Ты должен понимать, что Совет разделен на две фракции: Мурильо и его собратья из Старой крови, которые унаследовали их богатство, и представители Новой крови — новые принцы вроде меня, которые сами сколотили себе состояние. Представители Старой крови, возможно, обладают бо́льшим влиянием, но представители Новой крови более многочисленны, и многие из них поддержали мои планы. Нам удалось добиться голосования по важнейшему законопроекту, который проложит путь к серьезным реформам. Вот почему я была с Эмилио в тот вечер, чтобы обсудить стратегию. И тогда, конечно, он... — Она вздохнула и покачала головой. — Мы были так близко.

— Настолько близко, чтобы Мурильо решил, что ему нужно предпринять решительные действия?

— Совет должен был скоро проголосовать, и Мурильо знал, что ему придется непросто — его жизнь, полная огромных привилегий и власти, которые он и его собратья по Старой крови считали само собой разумеющимся, оказалась под серьезной угрозой. Поэтому он взял дело в свои руки и решил, что убьет двух зайцев одним выстрелом. Теперь, когда лорд Савиола мертв, а я в цепях, законопроект, за который мы боролись, в руинах. Он никогда не пройдет, если голосование вообще состоится. И Мурильо и его союзники по Старой крови удержат свое богатство и власть.

— Должен быть способ доказать, что за всем этим стоит Мурильо,