с самыми слабыми заклинаниями.

— И ты знаешь причину, не так ли? Теряешь фигуры, Лутар, это смешно.

— А ты не видишь общей картины. Шах и мат.

Рунар обескураженно посмотрел на доску. Как он мог не заметить этот ход пешкой?

Лутар снисходительно поглядывал на поверженного оппонента, устало прикрыв веки. Потерявший всех защитников белый король одиноко стоял на доске в кольце вражеских фигур.

— Она уже попробовала что-то из моих записей?

Придворный маг помедлил с ответом.

— Я пока хочу сосредоточиться на развитии ее магического запаса. Если принять во внимание способ использования рун, можно сделать их мощнее.

— Удачливый сукин сын, тебе досталась единственная на весь Рейненберн колдунья, а ты никак не развиваешь ее дар! — Лу раздраженно хлопнул ладонью по столу. — Дай мне встретиться с ней.

— Тебе напомнить, за что над тобой насмехается все магическое и высшее общество? — холодно отозвался Рунар, небрежно закинув ногу на ногу.

Собеседник повторил его движение и хищно наклонил голову.

— Сколько еще Совет намерен ждать? Вижу, ты пока цел, — Лу смерил его пристальным взглядом. — Все конечности на месте, значит, тебе удается убедительно врать, а между тем, на Черном рынке пошел слух, что знаменитый Бешеный Лис теряет власть и сундуками скупает запрещенные артефакты-накопители.

Рунар внутренне напрягся. Раз поползли слухи, недалеко и до охотников их проверить.

— И какое отношение Бешеный Лис имеет ко мне? Доказательства были смехотворны, а обвинения беспочвенны! Суд закончился, даже не начавшись. Ах, да, ты же в это время мотал срок за эксперименты над трупами животных. Мерзость.

За окном тяжело опускались сумерки. Лутар не принес свечи, поэтому собеседники продолжали сидеть в вязкой, душной темноте.

— Я наслышан о том процессе. Свидетели пропали прямо перед слушанием, а через пару дней загадочным образом всплыли в доках, — задумчиво протянул Лу, на что Рунар равнодушно пожал плечами:

— Они были ворами в законе и наемными убийцами, кто угодно мог свести с ними счет и…

— Ты о трупах пришел говорить?

Маг недовольно выдохнул и побарабанил пальцами по столу.

— Почему северная магия отторгает нашу?

— Руны сами по себе являются проводниками. Они каким-то образом призывают энергию и обращают ее в ветер, огонь, свет…

— Как и обычная.

— Ты идиот. — Лу страдальчески закатил глаза, и только исключительные знания уберегли его от визита к лекарю. — Мы черпаем силы из внутреннего источника, который пополняем с помощью медитаций. Или молитв, как шарибцы. Северные колдуны в принципе не могут владеть магией, потому что даже при наличии в родословной магов не имеют возможности развить свой источник. Руны выпивают его до дна. Подозреваю, что они могут быть связаны с чем-то за гранью нашего мира, иначе это не объяснить.

Рунар невольно потер правое запястье, и от Лу не укрылся этот машинальный жест:

— Верно. Ты сам прекрасно знаешь, что случается, если перекрыть его даже на короткое время.

— Не понимаю, о чем ты.

— Разумеется, есть способы восстановиться, — продолжил тот, не обратив внимания на ремарку. — Но не всем хватает храбрости. Особенно северянам, для которых жизнь священна.

— Так откуда руны берут силу, если не из источника?

— Я полагаю, из жизненной силы самого колдуна. С каждой сотворенной руной он постепенно угасает, пока вовсе не лишается жизни. В свитках процесс описан, как подношение…

В этот момент в комнату, гремя подносом с чаем, вошла девушка, которая в первый визит встретила Рунара у двери. Лутар вскочил и осторожно забрал ношу из ее рук, приговаривая, как она себя не бережет. Руки девушки безвольно обвисли, затем она с рассеянной улыбкой заторможено заправила за ухо мышастую прядку и, покачнувшись, вышла, оставив дверь открытой.

— Неужели, после всего кто-то отважился быть с тобой? Да она святая, — фыркнул Рунар.

Лутар швырнул в него поднос, едва не окатив Рунара кипятком. Маг мигом оказался на ногах и зажег на ладони огненный шар.

— Ты не заберешь ее у меня! — процедил Лутар, словно не замечая боевое заклинание перед своим носом. — Ты проклятый демон, Рунар. Ты уничтожаешь все, чего касаешься! Всю жизнь за тобой тянется кровавый след: твой отец, Хейла, несчастные, что за эти четыре года перешли тебе дорогу.

Волна сырой магии врезалась ему в живот и отбросила к стене. Лежа на полу в облаке пыли, Лутар ощупал ребра и зашелся хриплым кашлем.

С трудом сдерживаясь, Рунар подошел к распростертому мужчине и вздернул его за шиворот, прижав к стене.

— Что мешает мне раскроить твой череп прямо сейчас? — прорычал он в лицо Лутару, умудрявшемуся снисходительно взирать на него снизу вверх.

— А кроме меня больше никто не знает, как правильно использовать колдунью. Видишь ли, — он сделал паузу и положил ладони поверх чужих рук, удерживавших его за грудки, — без помощи долго она не проживет. Духи выжрут ее изнутри. Чем больше рун, тем выше цена. То, что ты не веришь в существование души, не значит, что ее нет. Колдуньей заинтересовался король, иначе тебя бы здесь не было, а представь, что он заставит ее нарисовать тысячу рун! Счет пойдет не на годы, а на дни! — почувствовав, как ослабла хватка, Лутар заговорил быстрее. — Я научу ее восполнять потери, добровольно стану проводником силы, и ни один волос не упадет с ее головы. Только представь: у этого колдовства не будет предела!

— Приблизишься к ней, и я с тебя заживо шкуру сдеру, — отчеканил маг и выпустил Лутара на свободу.

Тот потер саднящее горло и неспешно вернулся к столу, где рухнул в жалобно скрипнувшее кресло.

— Попробуй. И будешь наблюдать за ее мучительной смертью. Мне больно видеть, как ты растрачиваешь этот шанс. Она леди севера. Власть сама идет к тебе в руки, а ты ведешь себя, как капризный юнец.

— Айрин обычная крестьянка с юга…

Лутар обернулся к нему с таким выражением лица, что тот умолк, ощущая себя последним кретином.

— Рунар, ты сказочный дурак! Как ты умудрился продержаться на своем посту целых четыре года? Колдунов рождается меньше двух дюжин на поколение, и все из них носят