думал, что позволю кому-то спать со мной в одной постели. Не предполагал, что захочу просыпаться с кем-то по утрам или готовить кому-то панкейки. И я уж определенно не верил в то, что узнаю, каково это – скучать по смеху человека, по сладкому запаху, по потрясающей коже, по тому теплу, которое разливается в груди, когда этот человек рядом. Черт, Эм, когда мы вместе, я проживаю все эмоции. И это удивительно. Так что, да, я хочу, чтобы ты была здесь. Со мной.

Отрываюсь от его груди, чтобы посмотреть ему в глаза. Они смотрят на меня с нежностью, с трепетом. Так, словно мы с ним чувствуем одно и то же.

Он наклоняется и целует меня. Нежно. Не углубляя поцелуя, а затем снова притягивает к себе, вдыхая аромат моих волос.

– Я приготовлю тебе панкейки. И у меня есть ореховая паста.

– Наверняка какая-то протеиновая без сахара.

Мэттью фыркает.

– Ты видела, сколько в «Нутелле» жиров?

– «Нутелла» – это святое! Не богохульствуй!

Он запрокидывает голову и начинает смеяться.

– Пойдем. – Он берет меня за руку и тянет в сторону кухни.

В глянцевых белых фасадах отражается свет, проникающий сквозь жалюзи на окне над раковиной. На светлой столешнице идеальная чистота, лишь в углу стоит стеклянный чайник, а рядом с ним большой гриль. Мэттью подхватывает меня на руки и сажает на барный стул, быстро чмокает в нос, а затем подходит к плите. Я складываю руки в замок и упираюсь подбородком, любуясь накачанной спиной Мэттью, когда он тянется к верхнему ящику, чтобы достать миску. Затем он наклоняется и достает сковороду, пока я любуюсь его накаченной задницей, которую облегают серые тайтсы.

– Если честно, я не голодна, – произношу я. – Но я готова съесть кусочек лишь ради того, чтобы понаблюдать, как сокращаются мышцы всех твоих частей тела, пока ты готовишь.

– Ты сегодня уже наблюдала, как сокращается моя главная мышца, – фыркает он.

Закатываю глаза, хоть он и не видит, потому что выливает на сковороду тесто.

– Пошляк.

– Булка, вообще-то я про сердце. – Мэттью поворачивается, и его губы раскрываются в сексуальной улыбке. – Так что кто еще из нас пошляк.

– Конечно.

– Конечно. Я думал, ты со мной потому, что у меня большое сердце. А ты, оказывается…

– Боже, хватит, – смеюсь я и закрываю лицо руками.

Мэттью хмыкает и тянется к портативной колонке, чтобы включить джазовую мелодию. Следующие несколько минут он готовит блинчики, подпевая песне, пока я любуюсь им с особым трепетом. Приготовив первую порцию, он отходит от плиты, чтобы поставить передо мной тарелку.

– Поешь, пожалуйста. – Он целует меня в лоб, и мои губы расплываются в улыбке.

Затем Мэттью возвращается к плите и переворачивает новую порцию блинчиков, а я смотрю на него и отчетливо понимаю, что влюбилась.

Никто никогда не готовил мне завтрак. И, черт, я уверена, что Мэттью голоден не меньше меня. Но он всегда в первую очередь думает обо мне.

И это поражает. До глубины души.

До самого сердца.

Спустя полчаса, когда мы оба позавтракали, Мэттью отправляется в тренажерный зал, а я решаю доехать до Мэдисон-сквер-гарден, чтобы уладить вопросы с пропусками для СМИ перед грядущим дерби, до которого остается всего один день.

Я оформляю все необходимые заявки, выписываю билеты на ВИП-сектор, а затем прохожусь глазами по списку вопросов для Новака, который мне прислали на почту.

Сама не замечаю, как провожу за компьютером еще пару часов, и наконец отправляю последнее письмо нашему спонсору, после чего вылетаю из кабинета, чтобы встретиться с Терезой. Вместе мы ужинаем в ресторанчике неподалеку, обсуждая грядущую игру, а затем я беру для Мэттью лазанью с баклажанами с собой и сажусь в свой «Мини Купер».

Когда за окном начинает темнеть, я возвращаюсь в пентхаус. Нахожу своего парня спящим в постели, и мои губы озаряет улыбка. Убираю еду в холодильник, быстро принимаю душ, переодеваюсь в пижаму и ложусь с ним рядом.

– Привет, – хрипит он, открывая глаза.

– Прости, я не хотела тебя разбудить.

Мэттью нависает надо мной, и, когда наши взгляды встречаются, в его глазах я вижу неукротимый огонь. По телу пробегает дрожь, а в месте прикосновения его пальцев на моем бедре ощущается приятное покалывание от искр, возникающих между нами лишь от одного этого касания. Эмоции, каждый раз накрывающие меня с головой, словно шторм, зашкаливают, когда Мэттью рядом. С губ срывается короткий вдох, тут же теряющийся в сумасшедшем поцелуе, за которым следует невероятный оргазм, сотрясающий мое тело.

Глава 28

Dame Dame, J R – Peaches

Мэттью

Мы занимались сексом без резинки.

Раньше я никогда не понимал выражения «не успел надеть презерватив» или «было не до этого», потому что заботу о защите всегда ставил превыше всего. Но с Эмили… Я понял, что мы без презерватива, только лишь когда уже кончил в нее. Все произошло так быстро, что я даже не подумал об этом.

И самое странное, что меня это не пугает.

И меня даже не пугает то, что меня это не пугает.

Я определенно парень со странностями.

А вот что меня действительно пугает, так это то, что сейчас мое тело дрожит, будто я впервые занимался сексом.

В целом так оно и есть. Это был мой первый незащищенный секс, и я представить себе не мог, что он вызовет у меня такую бурю эмоций.

– Ты невероятная, – шепчу я, все еще пытаясь отдышаться и по-прежнему накрывая ее своим телом, вместо того чтобы поинтересоваться, на таблетках ли она.

Приподнимаюсь на руках по обеим сторонам от нее, и она касается ладонями моего лица. Ее блестящие зеленые глаза, которые взволнованно изучают меня, сияют от лунного света за окном.

– Ты дрожишь, – шепчет Эмили. – Но не волнуйся, я пью таблетки.

Тяжело сглатываю, не сводя с нее взгляда, а затем коротко целую ее в губы.

– Я не волнуюсь, – хрипло произношу я. – Прости, что не позаботился об этом.

– Ты очень соскучился за день, правда? – улыбается она.

Улыбаюсь в ответ и с нежностью смотрю на ее соблазнительные губы, а затем выхожу из нее и падаю на спину, притянув Эмили к себе.

– Очень. Ты даже не представляешь насколько.

– О, поверь, теперь представляю. – Смеется.

– Черт, рядом с тобой я чувствую себя живым. – Целую ее в висок. – Знаешь, думаю, до тебя я вообще запрещал себе какие-либо чувства.

– И почему же?

– Так было проще.

– Я думала, что ты любишь сложности.

– Теперь да, – усмехаюсь я. – Спасибо.

– За что? – удивленно спрашивает