– У тебя же есть на этот случай какая-нибудь подходящая отрава, да?

Ольгер удивлённо взглянул на меня.

– В смысле – зелье? – поправилась я.

– Зелье есть, – согласился Ольгер. – Но наши зелья не для приёма в изменённом облике. Надо вернуть его в человеческую форму, немедленно. Тогда я его подлечу, и довольно быстро.

– Когда я целовала Дайру в последний раз, перед атакой аспиротов, у нас ничего не вышло, – осторожно призналась я.

Ольгер побледнел на глазах.

– Нет-нет, я же не отказываюсь! Конечно, я попробую! Вдруг всё-таки получится…

Я наклонилась над Дайрой и несколько раз поцеловала его мордочку.

Ничего не произошло.

– Ну, как же так? – вздохнул Ольгер. – Зачем же именно сейчас?..

– А без зелья? Рану обработать, уколы какие-нибудь?

– Я не ветеринар, Аля, – с горечью сказал Ольгер. – У меня нет препаратов для животных. Всё, чем я лечу своих людей, для кота не подходит. В Морлескине это принципиальная разница. Я же не зря оттаскивал Дайру от чёрного вина…

– Ты не ветеринар, ладно. Но они же у вас есть, ветеринары? У которых препараты подходят для котов?!

– Да, есть. В каком-то смысле.

– Тогда что мы тут сидим, а?! – возмутилась я.

– Сейчас, ещё пара минут.

– Чего мы ждём?

Ольгер оглянулся на полудохлого аспирота, который еле-еле пошевеливал крыльями.

– Мы ждём наступления момента истины, – буркнул Ольгер. – Эта сволочь вот-вот примет свой первый облик.

– Думаешь, он… не настоящий?

– И думать тут нечего. Для обычного аспирота он слишком крупный. Так что ещё немного, и я буду точно знать, кому обязан всем этим.

– А это так необходимо – узнать прямо сейчас? Может быть, всё-таки важнее не дать умереть Дайре?!

Ольгер оскорблённо сжал губы:

– Я не стал бы тянуть, если бы мой брат был настолько плох…

– А я бы не стала ждать ни секунды!

Ольгер хотел сказать мне ещё что-то укоризненное, но тут аспирот задёргался, заискрил, завонял протухшей болотной водой.

– О, наконец-то, – процедил Ольгер сквозь зубы. – Было бы некстати, если бы он прежде сдох, а потом превратился. Так хоть скажет что-нибудь…

В разгромленной комнате, где повсюду обломки, осколки и гадкая слизь лопнувших тварей, аспирот превращался в человека, распухая, вытягиваясь в разные стороны, меняя цвет и плотность покровов, воняя, как выгребная яма… А я, вся такая воздушная и брезгливая, даже не зажмурилась, смотрела во все глаза. Не то, чтобы мне это зрелище было безумно интересно. Наоборот, я будто бы видела это уже раз сто. Обычное, житейское такое дело… Было чему удивиться, да.

Обнажённый исцарапанный мужчина с вытекшими глазами оказался колченог и немного полноват. Он тщетно пытался подняться и только беспорядочно бултыхался на полу.

– Та-а-ак, – зловеще протянул Ольгер. – Не сказал бы я, что удивлён.

Он подошёл к раненому, склонился над ним и цепко схватил за горло.

– Жить хочешь, мерзавец?

– Ы-ы-ы-ы, – сдавленно провыл тот.

– Кто был целью? – Ольгер сдавил горло мужчины ещё сильнее, а потом почти отпустил. – Говори, ну!

– П… П-п… – закашлял раненый.

– Последний раз спрашиваю, кто был целью?

– П-пришлая… – выплюнул бывший аспирот, застонал и потерял сознание.

Ольгер постоял над ним, напряжённо думая о чём-то, а потом повернулся ко мне:

– Пару минут подожди меня здесь.

Пока Ольгер где-то бегал, я сидела рядом с Дайрой и с опаской следила за бывшим аспиротом. Собирался ли он сдыхать, было непонятно. Потерять глаза – травма серьёзная, но, если Дайра не запустил ему когти в мозг, должен выжить.

Ольгер вернулся переодетым в костюм, более подходящий для выхода в люди, чем то, в чём он загорал и пил со мной арам. При нём оказалась пустая винная корзинка.

Осторожно и бережно уложив Дайру в эту корзинку, Ольгер порвал валявшуюся лимонную тунику и прикрыл кота лоскутом лёгкой материи.

– Возьми в гардеробе какую-нибудь обувь. Сейчас нам придётся выйти из замка, – сказал он.

Я полезла по шкафчикам искать. В одном нашлось цело море изящных туфель, в которых только на балу будет удобно. Я с трудом отыскала среди них обыкновенные подошвы с ремешками.

– Да, – одобрительно отозвался Ольгер. – Это именно то, что сейчас нужно.

– Только я не знаю, как это надеть.

Ольгер подошёл, указал мне на кресло, положил подошвы на пол.

– Ноги ставь сюда, – приказал он.

Он присел у моих ног, и