Шрифт:
Закладка:
– Если Шаповалов, как вы выразились, пропьёт всё в один день, это его право, – резко заметил Виктор. – В данном случае закон не на вашей стороне. И это даже не обсуждается.
– Но вы, так сказать, можете посодействовать, – Владимир угодливо склонился над ним. – Я в долгу не останусь.
Сарчук вздохнул и стал медленно вставать со стула, сжимая кулаки.
– Пошёл вон! – тихо, но грозно сказал он директору.
– Что? – поначалу Горячев будто не расслышал.
– Пошёл вон! – повторил Виктор уже громче и для наглядности постучал по столу. – Если я ещё раз увижу тебя на горизонте, посажу за мошенничество.
Лицо Владимира вытянулось и побледнело.
– Да, ты не убивал Ельцову! – гремел оперативник. – Однако на своей должности ты наверняка изрядно накосячил. Такие, как ты, имеют о порядочности самые смутные представления. И если ты не хочешь, чтобы мы наслали проверку в твой Дворец спорта, вали отсюда, да поскорее, и забудь про драгоценности Нонны Борисовны. Они никогда – слышишь – никогда тебе не достанутся!
На его удивление, Горячев рассмеялся.
– А это мы ещё посмотрим, – проговорил он весело. – Вы не последняя инстанция, к которой я могу апеллировать. Так что ищите золото, да потщательнее, а я обращусь к другим.
– Ты, кажется, плохо расслышал, – Виктор поднял со стола тяжёлую пепельницу. – Клянусь, если ты сейчас же не уберёшься…
– А вот теперь я привлеку вас за угрозы, – ехидно произнес директор и растаял в коридоре.
Сарчук подошёл к окну и распахнул его. Ему не хватало воздуха.
Часть 9
Приморск, 2016
Глава 1
Патологоанатом Рома Макаров, работавший в городской больнице, тридцатилетний, но уже начавший лысеть плотный мужчина с выпуклыми голубыми глазами, придававшими его круглому лицу удивлённый вид, пришёл в кабинет Германа после обеда и протянул ему заключение:
– Не знаю, кто у тебя такой шутник, мой дорогой, – усмехнулся он, – но с блистером ты был прав. Всего одна таблетка соответствует названию «Амлодипин», другие же, наоборот, для повышения давления. Клеил их, я тебе скажу, большой мастер. Как я понимаю, тебя интересуют отпечатки пальцев, но их на блистере не было.
– Спасибо, – Герман взял заключение и лекарство.
– В полицию ты заявлять не собираешься, – констатировал Рома, наблюдая за коллегой. – Скажи, от проделки этого шутника никто не умер?
– Сам не знаю, – вздохнул онколог. – Как только выясню, сразу решу, писать заявление или нет. А что по второй? Татьяне?
– Здесь тоже не всё так просто, – откликнулся Макаров. – Видишь ли, у девушки был порок сердца, но незначительный, от которого не умирают. Тем не менее любой врач рекомендовал бы ей беречь сердечко.
– Понятно, дальше, – нетерпеливо проговорил Боростовский.
– А ты не лезь поперёд батьки в пекло, – осадил его патологоанатом. – С ней как раз полный криминал. У неё в крови я нашел незначительное количество алкалоида. Сомневаюсь, что девушка приняла его по собственному желанию. Кто-то наверняка подлил ей эту гадость в чай. Короче, препарат вызвал остановку сердца.
Герман сжал руками голову.
– И что ты намерен предпринять?
– А ты? – в тон ему ответил Макаров. – Мы оба должны сообщить в полицию о криминальном трупе. Или у тебя другое мнение?
Боростовский встал и сжал руки коллеги.
– Рома, прошу тебя, придумай что-нибудь, чтобы придержать Акимову в морге.
– Даже не знаю, что сообразить, – признался Макаров, выпучив и без того рачьи глаза. – Жена Аркадия проела мне все мозги. Как я понял, Татьяна – сирота, и хоронить её будет фирма. Вот дамочка и требует выдать тело поскорее.
– Скажи, потребуется дополнительная экспертиза, – посоветовал Герман. – Так, кажется, говорит ваш брат.
– Наш брат много чего говорит, – буркнул Рома. – Но у нашего брата есть начальство, которое подчиняется таким, как Ирина. Она – ну, ты сам понимаешь, – даст денег – и ваш труп закопают, когда ей этого захочется. А криминальную тему вообще закроют. Кстати, последний труп, которым ты интересовался, тоже оказался криминальным. Внешне у старичка-ювелира нет никаких повреждений, но… Впрочем, пойдём покажу, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Онколог послушно пошёл за ним. Спускаясь в лифте на первый этаж, он внутренне поёжился. На студенческой практике ему труднее всего давалось посещение морга и присутствие на вскрытии. Он вспомнил, как в первый раз чуть не упал в обморок, когда профессор Обручев, откинув простыню с трупа и продемонстрировав им обнажённого пожилого мужчину, торжественно объявил:
– Скончался от цирроза печени. Сейчас мы с вами подтвердим этот диагноз.
Ловко орудуя скальпелем и ещё какими-то приспособлениями, он быстро выпотрошил тело. В самые страшные моменты Герман просто закрывал глаза, но когда профессор поднёс разложившуюся печень алкоголика к самому его носу, студент пошатнулся и лишь усилием воли заставил себя остаться на ногах.
– Плохо, молодой человек, – заметил Обручев. – Если вы так боитесь мёртвых, как же будете лечить живых?
Тогда Герман промолчал, хотя мог не согласиться. Его сокурсница Светка мёртвых не боялась нисколько, потому что подрабатывала в морге санитаркой до поступления в вуз. Однако эта самая Светка была последней по успеваемости, а что касается фармакологии, сия наука не давалась ей вообще, и всё грозило закончиться для неё плачевно, если бы не сердобольные преподаватели, жалевшие девушку и ставившие ей тройки: всё же из неблагополучной семьи, таким надо давать шанс в жизни. Онколог знал, что Света свой шанс не использовала. Гены взяли свое, и её уволили из поликлиники за пьянство.
– Ты вообще меня слушаешь, коллега?
Герман, погружённый в воспоминания, не заметил, как оказался в морге, даже не ощутил едкого запаха формалина.
– Сам полюбуйся.
Макаров подошёл к топчану, на котором лежало тело, укрытое с головой, и взглянул на бирку на жёлтой ноге:
– Вот твой ювелир, – он откинул простыню, и онколог поморщился. Казалось, при жизни дядя Ёся выглядел полнее и выше ростом. Смерть истощила его, иссушила и превратила в маленькое сморщенное существо.
– Внешне действительно повреждений нет, – констатировал Роман, – но посмотри на это, – он указал на еле заметное пятнышко на шее.
– И что это, по-твоему? – поинтересовался Герман.
– По-моему, это след от электрошокера, – пояснил Макаров. – Возможно, ювелира не хотели убивать, решили только ограбить. Однако у дедушки оказалось больное сердце, гораздо хуже, чем у Татьяны. Одного прикосновения хватило, чтобы отправить его на тот свет.
Герман порылся в кармане и достал пятитысячную купюру.
– Я всегда считал тебя лучшим патологоанатомом в городе
